Войти
| Марш на Вашингтон за рабочие места и свободу | |
|---|---|
| Часть движения за гражданские права | |
 Вид с мемориала Линкольна на памятник Вашингтону | |
| Дата | 28 августа 1963 г. ; 58 лет назад ( 1963-08-28) |
| Место нахождения | Вашингтон 38 ° 53′21 ″ с.ш., 77 ° 03′00 ″ з.д. / 38.8893 ° N 77.0501 ° W / 38,8893; -77,0501 Координаты : 38.8893 ° N 77.0501 ° W 38 ° 53′21 ″ с.ш., 77 ° 03′00 ″ з.д. / / 38,8893; -77,0501 |
| Вызванный |
|
| В результате |
|
Марш на Вашингтон, также известный как просто Марша на Вашингтон или Великий марта в Вашингтоне, был проведен в Вашингтоне, округ Колумбия, в среду, 28 августа 1963 г. Целью марша было выступать за гражданские и экономические права афроамериканцев. Во время марша последний оратор доктор Мартин Лютер Кинг-младший, стоя перед Мемориалом Линкольна, произнес свою историческую речь « У меня есть мечта », в которой он призвал положить конец расизму.
Марш был организован Филипом Рэндольфом и Баярдом Растином, которые создали союз гражданских прав, рабочих и религиозных организаций, объединившихся под лозунгом «Работа и свобода». Оценки количества участников варьировались от 200 000 до 300 000, но наиболее часто цитируемая оценка - 250 000 человек. По оценкам наблюдателей, 75–80% участников марша были чернокожими. Марш был одним из крупнейших политических митингов за права человека в истории Соединенных Штатов. Уолтер Ройтер, президент United Auto Workers, был самым цельным и высокопоставленным белым организатором марша.
Марш приписывают помощь в принятии Закона о гражданских правах 1964 года. Оно предшествовало Движению за избирательные права Сельмы, когда в том же году национальное освещение в средствах массовой информации способствовало принятию Закона об избирательных правах 1965 года.
Хотя афроамериканцы были юридически освобождены от рабства в соответствии с Тринадцатой поправкой, получили гражданство в соответствии с Четырнадцатой поправкой, а мужчины были повышены до статуса граждан и получили полные права голоса в соответствии с Пятнадцатой поправкой вскоре после окончания Гражданской войны в США. после эпохи Реконструкции консервативные демократы вернули себе власть и наложили множество ограничений на цветных людей на Юге. На рубеже веков южные штаты приняли конституции и законы, которые лишали избирательных прав большинство чернокожих и многих белых бедняков, исключая их из политической системы. Белые применяли социальные, экономические и политические репрессии против чернокожих в 1960-е годы в рамках системы правовой дискриминации, известной как законы Джима Кроу, которые были широко распространены на юге Америки. Чернокожие также подвергались дискриминации со стороны частного бизнеса, и большинству не позволяли голосовать, иногда с применением насилия. В 21 штате запрещены межрасовые браки.
В течение 20-го века организаторы гражданских прав начали разрабатывать идеи марша на Вашингтон, округ Колумбия, в поисках справедливости. Ранее попытки организовать такую демонстрацию включали движение " Марш на Вашингтон " 1940-х годов. А. Филип Рэндольф - президент Братства носильщиков спящих машин, президент Чернокожего американского трудового совета и вице-президент AFL-CIO - был ключевым подстрекателем в 1941 году. Вместе с Баярдом Растином Рэндольф призвал 100 000 чернокожих рабочих на работу. марш на Вашингтон в знак протеста против дискриминационного найма во время Второй мировой войны американскими военными подрядчиками и требования исполнительного указа, чтобы исправить это. Столкнувшись с массовым маршем, намеченным на 1 июля 1941 года, президент Франклин Д. Рузвельт 25 июня издал Указ 8802 о создании Комитета по справедливой практике найма и запретил дискриминационный прием на работу в оборонной промышленности, что привело к улучшениям для многих оборонных работников.. Рэндольф отменил марш.
Рэндольф и Растин продолжали организовываться вокруг идеи массового марша на Вашингтон. Они предполагали несколько крупных маршей в течение 1940-х годов, но все они были отменены (несмотря на критику со стороны Растина). В их молитвенном паломничестве за свободу, проведенном у Мемориала Линкольна 17 мая 1957 года, участвовали ключевые лидеры, включая Адама Клейтона Пауэлла, доктора Мартина Лютера Кинга-младшего и Роя Уилкинса. Выступила Махалия Джексон.
Марш 1963 года был частью быстро расширяющегося Движения за гражданские права, которое включало демонстрации и ненасильственные прямые акции по всей территории Соединенных Штатов. В 1963 году исполнилось 100 лет со дня подписания Прокламации об освобождении от власти президентом Авраамом Линкольном. Лидеры представляли основные правозащитные организации. Члены Национальной ассоциации содействия прогрессу цветных людей (NAACP) и Южно-христианской конференции лидеров отложили в сторону свои разногласия и собрались на марш. Многие белые и черные люди также объединились в срочном порядке перемен в стране.
В том году ожесточенные столкновения вспыхнули на юге: в Кембридже, штат Мэриленд; Пайн-Блафф, Арканзас; Голдсборо, Северная Каролина; Сомервилль, Теннесси; Сент-Огастин, Флорида; и через Миссисипи. В большинстве случаев белые люди нападали на ненасильственных демонстрантов, добиваясь гражданских прав. Многие люди хотели пойти маршем на Вашингтон, но не согласились с тем, как следует провести марш. Некоторые призывали к полному закрытию города из-за гражданского неповиновения. Другие утверждали, что движение за гражданские права должно оставаться в масштабе всей страны, а не сосредотачивать свою энергию на столице страны и федеральном правительстве. Было широко распространено мнение, что администрация Кеннеди не выполнила своих обещаний на выборах 1960 года, и Кинг назвал расовую политику Кеннеди «символизмом».
24 мая 1963 года генеральный прокурор Роберт Ф. Кеннеди пригласил афроамериканского писателя Джеймса Болдуина вместе с большой группой культурных лидеров на встречу в Нью-Йорке для обсуждения межрасовых отношений. Однако встреча стала антагонистической, поскольку черные делегаты чувствовали, что Кеннеди не имел адекватного понимания расовой проблемы в стране. Публичный провал встречи, которая стала известна как встреча Болдуина-Кеннеди, подчеркнула разрыв между потребностями Черной Америки и пониманием вашингтонских политиков. Но встреча также спровоцировала администрацию Кеннеди на принятие мер по защите гражданских прав афроамериканцев. 11 июня 1963 года президент Кеннеди выступил с примечательной речью о гражданских правах по национальному телевидению и радио, объявив, что он начнет настаивать на принятии законодательства о гражданских правах. После его убийства его предложение было подписано президентом Линдоном Б. Джонсоном как Закон о гражданских правах 1964 года. Той ночью (ранним утром 12 июня 1963 года) активист из Миссисипи Медгар Эверс был убит на своей подъездной дорожке, что еще больше обострило национальную напряженность вокруг проблемы расового неравенства.
Филип Рэндольф и Баярд Растин начали планировать марш в декабре 1961 года. Они предусматривали двухдневную акцию протеста, включая сидячие забастовки и лоббирование, за которыми последует массовый митинг у Мемориала Линкольна. Они хотели сосредоточиться на безработице и призвать к программе общественных работ, в которой будут работать чернокожие. В начале 1963 года они публично призвали к «массовому маршу на Вашингтон в поисках рабочих мест». Им помогал Стэнли Ароновиц из Amalgamated Clothing Workers ; он заручился поддержкой радикальных организаторов, которым можно было доверять, что они не сообщат о своих планах администрации Кеннеди. Профсоюзные деятели предложили предварительную поддержку марша, который будет сосредоточен на рабочих местах.
15 мая 1963 года, не заручившись сотрудничеством NAACP или Городской лиги, Рэндольф объявил «октябрьский марш освобождения Вашингтона для рабочих мест». Он протянул руку, чтобы профсоюзные лидеры, получив поддержку со стороны UAW в Уолтером Ройтер, но не AFL-CIO президент Джордж Минай. Рэндольф и Растин намеревались сосредоточить марш на экономическом неравенстве, заявив в своем первоначальном плане, что «интеграция в сферах образования, жилья, транспорта и общественных помещений будет иметь ограниченные масштабы и продолжительность до тех пор, пока сохраняется фундаментальное экономическое неравенство по расовому признаку. " В ходе переговоров с другими лидерами они расширили свои заявленные цели до «Работа и свобода», чтобы признать повестку дня групп, которые больше сосредоточились на гражданских правах.
Лидеры марша в Вашингтоне на встрече с вице-президентом Линдоном Б. Джонсоном и генеральным прокурором Робертом Ф. Кеннеди в Белом доме 22 июня 1963 года. В июне 1963 года лидеры нескольких различных организаций сформировали Совет за руководство объединенными гражданскими правами - зонтичную группу для координации средств и обмена сообщениями. В эту коалицию лидеров, которая стала известна как « Большая шестерка », вошли: Рэндольф, избранный номинальным главой марша; Джеймс Фармер, президент Конгресса за расовое равенство ; Джон Льюис, председатель студенческого координационного комитета ненасильственных действий ; Д-р Мартин Лютер Кинг-младший, президент Конференции христианских лидеров стран Юга ; Рой Уилкинс, президент NAACP ; и Уитни Янг, президент Национальной городской лиги. Кинг, в частности, прославился своей ролью в кампании в Бирмингеме и своим Письмом из Бирмингемской тюрьмы. Сначала Уилкинс и Янг возражали против Растина как лидера марша, опасаясь, что он привлечет неправильное внимание, потому что он был гомосексуалистом, бывшим коммунистом и сопротивлялся призыву. В конце концов они приняли Растина в качестве заместителя организатора при условии, что Рэндольф выступит в качестве ведущего организатора и справится с любыми политическими последствиями.
Примерно за два месяца до марша «Большая шестерка» расширила свою организационную коалицию, взяв на борт четырех белых мужчин, поддержавших их усилия: Уолтера Ройтера, президента United Automobile Workers ; Юджин Карсон Блейк, бывший президент Национального совета церквей ; Мэтью Аманн, исполнительный директор Национальной католической конференции за межрасовое правосудие; и Иоахим Принц, президент Американского еврейского конгресса. Вместе «большая шестерка плюс четыре» стала известна как «большая десятка». Позже Джон Льюис вспоминал: «Каким-то образом мы хорошо сработались вместе. Мы шестеро плюс четверо. Мы стали как братья».
22 июня организаторы встретились с президентом Кеннеди, который предостерег от создания «атмосферы запугивания» путем привлечения большой толпы в Вашингтон. Правозащитники настаивали на проведении марша. Уилкинс настаивал на том, чтобы организаторы исключили гражданское неповиновение, и назвал это предложение «идеальным компромиссом». Кинг и Янг согласились. Лидеры Студенческого координационного комитета ненасильственных действий (SNCC) и Конгресса за расовое равенство (CORE), которые хотели провести прямые действия против Министерства юстиции, поддержали протест до того, как им сообщили о недопустимости гражданского неповиновения. Окончательные планы марша были объявлены на пресс-конференции 2 июля. Президент Кеннеди положительно отозвался о марше 17 июля, заявив, что организаторы спланировали мирное собрание и сотрудничали с полицией Вашингтона, округ Колумбия.
Руководители марша перед статуей Авраама Линкольна: (сидит слева) Уитни Янг, Кливленд Робинсон, А. Филип Рэндольф, Мартин Лютер Кинг-младший и Рой Уилкинс ; ( Стоя слева ) Мэтью Ахманн, Иоахим Принц, Джон Льюис, Юджин Карсон Блейк, Флойд МакКиссик и Уолтер Ройтер Мобилизацией и логистикой руководил Растин, ветеран гражданских прав и организатор « Путешествий примирения» 1947 года, первого из « Поездок свободы», проверявших постановление Верховного суда, запрещавшее расовую дискриминацию в межгосударственных поездках. Растин был давним партнером Рэндольфа и доктора Кинга. Когда Рэндольф сосредоточился на создании политической коалиции марша, Растин построил и возглавил команду из двухсот активистов и организаторов, которые рекламировали марш и нанимали участников марша, координировали движение автобусов и поездов, обеспечивали маршалов, а также настраивали и управляли всей логистикой. подробности массового марша в столице страны. В течение нескольких дней перед маршем эти 200 добровольцев использовали бальный зал радиостанции WUST в Вашингтоне, округ Колумбия, в качестве своего оперативного штаба.
Марш не получил всеобщей поддержки среди борцов за гражданские права. Некоторые, в том числе Растин (который собрал 4000 маршалов-добровольцев из Нью-Йорка), были обеспокоены тем, что это может перерасти в насилие, что может подорвать находящееся на рассмотрении законодательство и нанести ущерб международному имиджу движения. Марш осудил Малкольм Икс, представитель « Нации ислама», назвав его «фарсом против Вашингтона».
Организаторы марша разошлись во мнениях относительно цели марша. NAACP и Городская лига увидели в этом жест поддержки законопроекта о гражданских правах, внесенного администрацией Кеннеди. Рэндольф, Кинг и Конференция христианских лидеров стран Юга (SCLC) полагали, что она может привлечь внимание страны к гражданским правам и экономическим вопросам, помимо законопроекта Кеннеди. CORE и SNCC полагали, что марш может бросить вызов и осудить бездействие администрации Кеннеди и отсутствие поддержки гражданских прав афроамериканцев.
Несмотря на разногласия, группа объединилась для достижения нескольких целей:
Хотя в прошлые годы Рэндольф поддерживал марши «только для негров», отчасти чтобы уменьшить впечатление, что в движении за гражданские права доминировали белые коммунисты, организаторы в 1963 году согласились с тем, что белые и черные люди, идущие бок о бок, создадут более мощный имидж.
Администрация Кеннеди сотрудничала с организаторами в планировании марша, и один из сотрудников Министерства юстиции был назначен постоянным представителем. Чикаго и Нью-Йорк (а также некоторые корпорации) согласились объявить 28 августа «Днем свободы» и предоставить рабочим выходной.
Чтобы не выглядеть радикальными, организаторы отказались от поддержки коммунистических групп. Однако некоторые политики утверждали, что марш был вдохновлен коммунистами, и Федеральное бюро расследований (ФБР) опубликовало многочисленные отчеты, подтверждающие то же самое. За несколько дней до 28 августа ФБР позвонило знаменитостям, чтобы проинформировать их о коммунистических связях организаторов и посоветовать им отказаться от своей поддержки. Когда 23 августа Уильям С. Салливан представил пространный отчет, в котором предполагалось, что коммунистам не удалось существенно проникнуть в движение за гражданские права, директор ФБР Дж. Эдгар Гувер отверг его содержание. Стром Турмонд выступил с заметной публичной атакой на «Марш» как на коммуниста и выделил Растина, в частности, как коммуниста и гея.
Организаторы работали над зданием на 130-й Вест-Стрит и Ленокс в Гарлеме. Они продвигали марш, продавая пуговицы с изображением дрожащих рук, надписью «Марш на Вашингтон за рабочие места и свободу», профсоюзной ошибкой и датой 28 августа 1963 года. Ко 2 августа они раздали 42 000 пуговиц. Их целью было собрать не менее 100 000 человек.
Во время планирования марша активистам по всей стране угрожали заложить бомбы в их домах и офисах. Los Angeles Times получила сообщение о том, его штаб - квартира будет бомбить, если он не напечатал сообщение вызова президенту «Негр Lover». Утром 28 августа пять самолетов были остановлены из-за угрозы взрыва бомбы. Человек из Канзас-Сити позвонил в ФБР и сказал, что проделает дыру между глазами Кинга; ФБР не ответило. Рою Уилкинсу угрожали убийством, если он не покинет страну.
Тысячи людей прибыли в Вашингтон, округ Колумбия, в среду, 28 августа, автомобильным, железнодорожным и воздушным транспортом. Участники марша из Бостона приехали в Вашингтон на ночь и прибыли в Вашингтон в 7 утра после восьмичасовой поездки, но другим потребовались гораздо более длительные поездки на автобусе из таких городов, как Милуоки., Литл-Рок и Сент-Луис. Организаторы убедили MTA Нью-Йорка запустить дополнительные поезда метро после полуночи 28 августа, а автовокзал Нью-Йорка был переполнен всю ночь. Всего из Гарлема из Нью-Йорка отправилось 450 автобусов. Полиция Мэриленда сообщила, что «к 8:00 утра по туннелю гавани Балтимора курсировало 100 автобусов в час». United Automobile Workers профинансировали автобусные перевозки для 5000 своих рядовых членов, предоставив самый крупный контингент из любой организации.
Один репортер, Фред Пауэледж, сопровождал афроамериканцев, которые сели на шесть автобусов в Бирмингеме, штат Алабама, в 750-мильную поездку до Вашингтона. Газета New York Times опубликовала его отчет:
260 демонстрантов всех возрастов несли корзины для пикника, кувшины с водой, Библии и главное оружие - свою готовность маршировать, петь и молиться в знак протеста против дискриминации. Они собрались сегодня рано утром [27 августа] в парке Келли Ингрэм в Бирмингеме, где военные однажды [четыре месяца назад, в мае] использовали пожарные шланги и собак, чтобы подавить свои демонстрации. В парке Бирмингема было спокойно, пока участники марша ждали автобусы. Полиция, которая теперь является частью умеренной городской структуры власти, направляла движение по площади и не мешала собранию... Старик так прокомментировал 20-часовую поездку, которая должна была быть менее чем комфортной: "Вы забыли мы, негры, всю жизнь ездим на автобусах. У нас нет денег, чтобы летать на самолетах ».
Джон Маршалл Килиманджаро, демонстрант, путешествующий из Гринсборо, Северная Каролина, сказал:
Вопреки мифам, первые моменты марша - добраться туда - не были пикником. Люди боялись. Мы не знали, что встретим. Прецедентов не было. Напротив меня сидел черный проповедник в белом воротничке. Он был проповедником AME. Мы говорили. Время от времени люди в автобусе пели «О, свобода» и «Мы победим», но по большей части пение не было полным. Мы тайно молились, чтобы не случилось ничего жестокого.
Другие поездки на автобусе характеризовались расовой напряженностью, поскольку черные активисты критиковали либеральных белых участников как друзей ясной погоды.
Газета New York Times от 29 августа процитировала Хейзел Мангл Риверс, заплатившую за билет 8 долларов - «одну десятую еженедельной зарплаты ее мужа». Риверс сказала, что ее впечатлила вежливость Вашингтона:
Людям здесь намного лучше, чем на юге. Они относятся к вам намного лучше. Когда я был там на марше, белый человек наступил мне на ногу и сказал: «Простите меня», а я сказал: «Конечно!» Такое со мной случилось впервые. Я считаю, что это был первый раз, когда белый человек когда-либо действительно был добр ко мне.
Некоторые участники, прибывшие пораньше, провели ночное бдение у здания Министерства юстиции, утверждая, что оно было несправедливо нацелено на активистов движения за гражданские права и что оно было слишком снисходительным по отношению к напавшим на них сторонникам превосходства белой расы.
Вид с воздуха на монумент Вашингтона, показывающий участников марша Силы полиции Вашингтона, округ Колумбия, были мобилизованы на полную мощность для марша, включая офицеров запаса и заместителей пожарных. В общей сложности дежурили 5900 полицейских. Правительство собрало 2000 человек из Национальной гвардии и ввело 3000 солдат, которые присоединились к 1000, уже дислоцированным в этом районе. Эти дополнительные солдаты были доставлены на вертолетах с баз в Вирджинии и Северной Каролине. Пентагон подготовил в пригородах 19 тысяч военнослужащих. Все задействованные силы были готовы к реализации скоординированной стратегии конфликта под названием «Операция Крутой Холм».
Впервые со времен Сухого закона продажа спиртных напитков была запрещена в больницах Вашингтона, округ Колумбия. Больницы накапливали плазму крови и отменяли плановые операции. Высшая лига бейсбола отменила две игры между Миннесотскими близнецами и последним местом Вашингтонских сенаторов, хотя место проведения, стадион округа Колумбия, находилось почти в четырех милях от места ралли Мемориала Линкольна.
Растин и Уолтер Фаунтрой обсудили с правительством некоторые вопросы безопасности, получив одобрение частных приставов с пониманием того, что они не смогут действовать против внешних агитаторов. ФБР и Министерство юстиции отказались предоставить охрану автобусам, проезжающим через Юг, чтобы добраться до округа Колумбия. Уильям Джонсон нанял более 1000 полицейских для службы в этой частной силе. Джулиус Хобсон, информатор ФБР, служивший в силе безопасности «Марша», сказал команде, чтобы они высматривали инфильтраторов ФБР, которые могли действовать как агенты-провокаторы. Джерри Бруно, передовой представитель президента Кеннеди, должен был отключить питание системы громкой связи в случае любой подстрекательской речи на митинге.
Первоначально организаторы планировали провести марш у здания Капитолия. Однако Рейтер убедил их переехать маршем к Мемориалу Линкольна. Он считал, что мемориал Линкольна будет менее опасным для Конгресса и что случай будет подходящим под пристальным вниманием статуи президента Авраама Линкольна. Комитет, в частности Растин, согласился перенести объект при условии, что Ройтер заплатит за звуковую систему за 19 000 долларов, чтобы все на Национальной аллее могли слышать ораторов и музыкантов.
Растин настаивал на приобретении дорогой аудиосистемы, утверждая, что «мы не можем поддерживать порядок там, где люди не слышат». Система была приобретена и установлена в Мемориале Линкольна, но была саботирована за день до марша. Его операторы не смогли отремонтировать. Фаунтрой связался с генеральным прокурором Робертом Ф. Кеннеди и его представителем по гражданским правам Берком Маршаллом и потребовал, чтобы правительство исправило систему. Сообщается, что Фаунтрой сказал им: «К нам приезжает пара сотен тысяч человек. Вы хотите драться здесь завтра после всего, что мы сделали?» Система была успешно восстановлена в течение ночи в армии США Signal Corps.
Крупный план некоторых лидеров марша в Вашингтоне, идущих по проспекту Конституции. 
Лидеры прибыли с опозданием и взяли оружие перед демонстрантами на проспекте Конституции. Марш привлек всеобщее внимание, поскольку он опережал регулярные телевизионные программы. Как первая церемония такого масштаба, когда-либо инициированная афроамериканцами и в которой доминировали афроамериканцы, марш также был первым, природа которого заранее полностью неверно восприняли. Доминирующие ожидания варьировались от отцовских опасений до страха. В « Встрече с прессой» репортеры жаловались Рою Уилкинсу и Мартину Лютеру Кингу младшему по поводу широко распространенных предчувствий, что «невозможно привести более 100 000 воинствующих негров в Вашингтон без инцидентов и, возможно, беспорядков». Журнал Life заявил, что столица переживает «самый тяжелый период вторжения со времен Первой битвы при Булл-Ран ». Заключенных перевели в другие тюрьмы, чтобы освободить место для арестованных при массовых арестах. С почти 1700 дополнительными корреспондентами, пополнившими вашингтонский корпус прессы, марш привлек внимание средств массовой информации, более крупное, чем инаугурация Кеннеди двумя годами ранее. Студенты Калифорнийского университета в Беркли объединились как черные силовые организации и подчеркнули важность афроамериканской борьбы за свободу. В марше участвовали черные политические партии; и Уильям Уорти был одним из многих, кто руководил студентами колледжей в эпоху борьбы за свободу.
Маршировали около 250 000 человек, в том числе 60 000 белых участников. 28 августа более 2000 автобусов, 21 зафрахтованный поезд, 10 зафрахтованных авиалайнеров и бесчисленные автомобили собрались в Вашингтоне. Все регулярные самолеты, поезда и автобусы также были заполнены до отказа.
Хотя Рэндольф и Растин изначально планировали заполнить улицы Вашингтона, округ Колумбия, последний маршрут марша покрыл только половину Национальной аллеи. Марш начался у Монумента Вашингтона и должен был продвигаться к Мемориалу Линкольна. У памятника демонстрантов встречали ораторы и музыканты. Женщин-лидеров попросили пройти маршем по проспекту Независимости, в то время как лидеры-мужчины прошли маршем по Пенсильвания-авеню вместе со СМИ.
Начало марша было отложено из-за того, что его лидеры встречались с членами Конгресса. К удивлению лидеров, собравшаяся группа начала марш от монумента Вашингтона к мемориалу Линкольна без них. Лидеры встретили марш на проспекте Конституции, где они взяли руки за руки во главе толпы, чтобы сфотографироваться «ведущими марша».
Маршалы не должны были создавать свои собственные знаки, хотя это правило не было полностью соблюдено маршалами. Большинство демонстрантов несли заранее изготовленные таблички, хранящиеся в стопках у памятника Вашингтону. UAW предоставил тысячи знаков, среди прочего, гласившие: «На пути к свободе нет промежуточной остановки», «Равные права и рабочие места СЕЙЧАС», «UAW поддерживает марш свободы», «в« Свобода, которую мы родились », в Свобода, мы должны жить »и« Прежде чем мы станем рабами, мы будем похоронены в нашей могиле ».
Около 50 членов Американской нацистской партии организовали контрпротест и были быстро разогнаны полицией. В остальной части Вашингтона в течение марта было тихо. Большинство неучаствующих рабочих остались дома. Тюремщики разрешили сокамерникам посмотреть марш по телевизору.
| Внешний звук | |
|---|---|
 Марш на Вашингтон, 15 часов радиопереговоров, 28.08.1963, Образовательная радиосеть | |
| Речь доктора Кинга начинается в 1:30 28.08.1963, Образовательная радиосеть. |
Представители каждой из организаций-спонсоров обратились к собравшимся с трибуны Мемориала Линкольна. Спикеры (получившие название «Большая десятка») включали «большую шестерку»; три религиозных лидера (католик, протестант и иудей); и лидер профсоюзов Уолтер Ройтер. Ни одно из официальных выступлений не принадлежало женщине. Танцовщица и актриса Джозефин Бейкер произнесла речь во время предварительных предложений, но женщины были ограничены в официальной программе «данью» под руководством Баярда Растина, на которой также кратко выступила Дейзи Бейтс (см. «Исключенные ораторы» ниже).
Флойд МакКиссик прочитал речь Джеймса Фармера, потому что Фармер был арестован во время протеста в Луизиане ; Фармер писал, что протесты не прекратятся, «пока собаки не перестанут кусать нас на юге, а крысы не перестанут кусать нас на севере ».
Порядок выступающих был следующим:
Заключительные замечания были сделаны А. Филипом Рэндольфом и Баярдом Растином, организаторами марша, ведущими с Обещанием и списком требований.
Марш по программе Вашингтон за рабочие места и свободу Известная певица Мэриан Андерсон должна была возглавить национальный гимн, но не смогла прибыть вовремя; Вместо нее выступила Камилла Уильямс. После воззвания римско-католического архиепископа Вашингтона Патрика О'Бойла вступительное слово произнес руководитель марша А. Филип Рэндольф, а затем Юджин Карсон Блейк.
Дань «Негритянкам-борцам за свободу» возглавила Баярд Растин, на которой Дейзи Бейтс кратко выступила вместо Мирли Эверс, которая пропустила свой рейс. Дань представила Дейзи Бейтс, Дайан Нэш, принца Э. Ли, Розу Паркс и Глорию Ричардсон.
После этого выступили председатель SNCC Джон Льюис, лидер профсоюзов Уолтер Ройтер и председатель CORE Флойд МакКиссик (заменивший арестованного директора CORE Джеймса Фармера ). Пел хор Евы Джесси, а раввин Ури Миллер (президент Совета синагоги Америки) вознес молитву. За ним последовали директор Национальной городской лиги Уитни Янг, директор NCCIJ Мэтью Ахманн и лидер NAACP Рой Уилкинс. После выступления певицы Махалии Джексон выступил президент Американского еврейского конгресса Иоахим Принц, а затем президент SCLC доктор Мартин Лютер Кинг-младший. Растин зачитал официальные требования марша для одобрения толпы, и Рэндольф возглавил толпу, давая обещание продолжать работать для Мартовские цели. Программа была закрыта благословением президента колледжа Морхаус Бенджамина Мэйса.
Хотя одной из официально заявленных целей марша была поддержка законопроекта о гражданских правах, внесенного администрацией Кеннеди, некоторые из выступавших критиковали предложенный закон как недостаточный. Два правительственных агента стояли рядом, чтобы в случае необходимости отключить микрофон.
Рой Уилкинс объявил, что социолог и активист У. Б. Дюбуа умер накануне ночью в Гане, где он жил в изгнании; толпа почтила его память минутой молчания. Сначала Уилкинс отказался объявить эту новость, потому что презирал Дюбуа за то, что он стал коммунистом, но настоял на том, чтобы сделать это объявление, когда понял, что Рэндольф сделает это, если он этого не сделает. Уилкинс сказал: «Несмотря на то, что в последние годы своей жизни доктор Дюбуа выбрал другой путь, бесспорно, что на заре двадцатого века именно его голос призывал вас собраться здесь сегодня для этого дела. Если вы Хочу прочесть что-нибудь, относящееся к 1963 году, вернуться назад и получить книгу Дюбуа «Души черного народа », опубликованную в 1903 году ».
Джон Льюис из SNCC был самым молодым оратором на мероприятии. Он планировал раскритиковать администрацию Кеннеди за несоответствие Закона о гражданских правах 1963 года. Другие лидеры настаивали на изменении речи, чтобы она была менее враждебной по отношению к правительству. Джеймс Форман и другие активисты SNCC внесли свой вклад в пересмотр. Он по-прежнему жаловался на то, что администрация не сделала достаточно для защиты чернокожих жителей Юга и правозащитников от физического насилия со стороны белых в Глубоком Юге. По настоянию более консервативных и про-Кеннеди лидеров из его первоначальной речи были удалены такие фразы, как:
Джон Льюис, выступая в Большом зале в Библиотеке Конгресса на 50 - й годовщины, 28 августа 2013 С чистой совестью мы не можем полностью поддержать законопроект администрации о гражданских правах, потому что его слишком мало и слишком поздно....
Я хочу знать, на чьей стороне федеральное правительство?...
Революция серьезная. Кеннеди пытается убрать революцию с улиц и передать ее в суд. Послушайте, мистер Кеннеди. Послушайте, мистер Конгрессмен. Послушайте, сограждане. Черные массы идут маршем за рабочие места и свободу, и мы должны сказать политикам, что периода «охлаждения» не будет.
... Мы пройдем через Юг, через сердце Дикси, как это сделал Шерман. Мы продолжим нашу собственную политику выжженной земли и сожжем Джима Кроу дотла - ненасильственно...
Речь Льюиса была распространена среди организаторов накануне марша; Ройтер, О'Бойл и другие сочли его слишком вызывающим разногласия и воинствующим. О'Бойл самым решительным образом возражал против той части речи, которая призывала к немедленным действиям и отрицала «терпение». Правительство и умеренные организаторы не могли поддержать явную оппозицию Льюиса законопроекту о гражданских правах Кеннеди. Той ночью О'Бойл и другие члены католической делегации начали подготовку заявления о своем выходе из марша. Ройтер убедил их подождать и позвонил Растину; Растин сообщил Льюису в 2 часа ночи в день марша, что его речь неприемлема для ключевых членов коалиции. (Растин также, как сообщается, связался с Томом Каном, ошибочно полагая, что Кан отредактировал речь и вставил строку о Марше Шермана к морю. Растин спросил: «Как вы могли это сделать? Вы знаете, что сделал Шерман ?) Но Льюис не хотел изменить речь. Другие члены SNCC, в том числе Стокли Кармайкл, также были непреклонны в том, что речь не будет подвергаться цензуре. Спор продолжался до тех пор, пока не было запланировано начало выступлений. Под угрозой публичного осуждения со стороны религиозных лидеров и под давлением от остальной части своей коалиции Льюис согласился опустить «подстрекательские» отрывки. Многие активисты из SNCC, CORE и SCLC были недовольны тем, что они считали цензурой речи Льюиса. В конце концов, Льюис добавил квалифицированную поддержку гражданских прав Кеннеди закон, говоря: "Это правда, что мы поддерживаем законопроект администрации о гражданских правах. Однако мы поддерживаем это с большой оговоркой ». Даже после того, как он смягчил свою речь, Льюис призвал активистов« войти и оставаться на улицах каждого города, каждой деревни и деревни этой страны, пока не наступит настоящая свобода ».
Мартин Лютер Кинг-младший произносит речь « У меня есть мечта » Речь, произнесенная президентом SCLC Кингом, который выступал последним, стала известна как речь « У меня есть мечта », которую транслировали в прямом эфире телеканалы и впоследствии считали самым впечатляющим моментом марша. В нем Кинг призвал положить конец расизму в Соединенных Штатах. Он ссылался на Декларацию независимости, Прокламацию об эмансипации и Конституцию Соединенных Штатов. В конце выступления Махалия Джексон закричала из толпы: «Расскажи им о сне, Мартин!», И Кинг отошел от подготовленного текста для частично импровизированного выступления на тему «У меня есть мечта». Со временем он был провозглашен шедевром риторики, добавлен в Национальный регистр записей и увековечен Службой национальных парков с надписью на том месте, где Кинг стоял, чтобы произнести речь.
Первым выступил А. Филип Рэндольф, пообещав: «Мы будем возвращаться снова и снова в Вашингтон во все возрастающем количестве, пока полная свобода не станет нашей». Рэндольф также закрыл мероприятие вместе с Баярдом Растином. Растин следил за речью Кинга, медленно читая список требований. В заключение они призвали участников предпринять различные действия в поддержку борьбы.
Уолтер Ройтер призвал американцев оказать давление на своих политиков, чтобы те предприняли действия, направленные на борьбу с расовой несправедливостью. Он сказал,
Американская демократия предстает перед судом в глазах всего мира... Мы не сможем успешно проповедовать демократию в мире, если сначала не будем практиковать демократию дома. Американская демократия не будет обладать моральными качествами, а также будет неадекватной и недостойной вести силы свободы против сил тирании, если мы не предпримем смелых, позитивных и адекватных шагов для преодоления морального разрыва между благородными обещаниями американской демократии и ее уродливыми практиками в мире. область гражданских прав.
По словам Ирвинга Блюстоуна, который стоял возле платформы, пока Ройтер произносил свои замечания, он услышал разговор двух чернокожих женщин. Один спросил: «Кто этот белый человек?» Другой ответил: «Разве вы его не знаете? Это белый Мартин Лютер Кинг».
Писателю Джеймсу Болдуину не разрешили выступить на марше на том основании, что его комментарии будут слишком подстрекательскими. Позднее Болдуин прокомментировал иронию «ужасающих и глубоких» просьб предотвратить марш:
На мой взгляд, к тому времени не было, с одной стороны, ничего, что можно было бы предотвратить - марш уже был согласован, - а, с другой стороны, не было способа остановить народ от нападения на Вашингтон. Больше всего меня поразило то, что практически никто у власти (включая некоторых черных или негров, которые были где-то по соседству с властью) не мог, даже отдаленно, принять глубину, размер страсти и веры людей.
Актриса / певица Лена Хорн присутствовала, но не могла говорить. Несмотря на протесты организатора Анны Арнольд Хеджеман, ни одна женщина не выступила на марше. Организаторы-мужчины объяснили это упущение тем, что «трудно найти одну женщину, которая могла бы выступить, не создавая серьезных проблем для других женщин и женских групп». Хеджман зачитал заявление на встрече 16 августа, в котором обвиняется:
В свете роли негритянских женщин в борьбе за свободу и особенно в свете дополнительного бремени, которое они несли из-за кастрации наших негритянских мужчин в этой культуре, невероятно, что ни одна женщина не должна выступать в качестве оратора на исторической конференции. Марш на Вашингтон. Встреча у мемориала Линкольна...
Собравшаяся группа согласилась, что Мирли Эверс, новая вдова Медгара Эверс, может выступить во время «Дани женщинам». Однако Эверс была недоступна, так как она пропустила свой рейс, и вместо нее коротко заговорила Дейзи Бейтс (менее 200 слов). Ранее Жозефина Бейкер обратилась к собравшимся еще до начала официальной программы. Хотя Глория Ричардсон была в программе и ее попросили произнести двухминутную речь, когда она вышла на сцену, ее стул с ее именем был убран, и организатор мероприятия забрал ее микрофон после того, как она поздоровалась.. Ричардсона вместе с Розой Паркс и Леной Хорн проводили с трибуны, прежде чем выступил Мартин Лютер Кинг-младший.
Ранние планы на марш должны были включать «Безработного рабочего» в качестве одного из выступающих. Эта позиция была упразднена, что вызвало критику предвзятости Марша в отношении среднего класса.
Легенда Евангелия Махалия Джексон спела « Как я пережил », а Мэриан Андерсон спела « Весь мир в его руках ». Это было не первое появление Мэриан Андерсон в Мемориале Линкольна. В 1939 году « Дочери американской революции» отказали Андерсону в разрешении петь перед объединенной аудиторией в зале Конституции. С помощью первой леди Элеоноры Рузвельт и ее мужа Франклина Д. Рузвельта Андерсон в пасхальное воскресенье 1939 года выступил с одобренным критиками концертом под открытым небом на ступенях Мемориала Линкольна.
Джоан Баэз и Боб Дилан выступают на марше в Вашингтоне Джоан Баэз возглавила толпу в нескольких куплетах « Мы победим » и « О, свобода ». Музыкант Боб Дилан исполнил " When the Ship Comes In ", для записи которого к нему присоединился Баэз. Дилан также исполнил « Только пешка в их игре », провокационный и не совсем популярный выбор, потому что он утверждал, что Байрон Де ла Беквит, как бедный белый человек, не был лично или в первую очередь виноват в убийстве Медгара Эверса.
Питер, Пол и Мэри спели « If I Had a Hammer » и « Blowin 'in the Wind » Дилана. Одетта спела « Я уже в пути ».
Некоторые участники, в том числе Дик Грегори, раскритиковали выбор преимущественно белых исполнителей и отсутствие группового участия в пении. Сам Дилан сказал, что он чувствовал себя некомфортно, будучи белым человеком, выступающим в качестве публичного имиджа Движения за гражданские права. После марша на Вашингтон он выступал еще на нескольких мероприятиях, сразу политизированных.
Помимо певцов, участвовавших в программе, в мероприятии приняли участие многие известные знаменитости. Жозефина Бейкер, Гарри Белафонте, Сидни Пуатье, Джеймс Болдуин, Джеки Робинсон, Сэмми Дэвис-младший, Эрта Китт, Осси Дэвис, Руби Ди, Дайанн Кэрролл и Лена Хорн были среди чернокожих знаменитостей. Также было немало белых и латиноамериканских знаменитостей, которые присутствовали на марше в поддержку дела: Джуди Гарленд, Джеймс Гарнер, Роберт Райан, Чарльтон Хестон, Пол Ньюман, Джоанн Вудворд, Рита Морено, Марлон Брандо, Бобби Дарин и Берт Ланкастер, среди прочего.
Кеннеди встречается с лидерами марша. Слева направо - Уиллард Виртц, Мэтью Ахманн, Мартин Лютер Кинг-младший, Джон Льюис, раввин Иоахин Принц, Юджин Карсон Блейк, А. Филип Рэндольф, президент Джон Ф. Кеннеди, вице-президент Линдон Джонсон, Уолтер Ройтер, Уитни Янг, Флойд МакКиссик, Рой Уилкинс (не по порядку) После марша спикеры отправились в Белый дом для краткого обсуждения предложенного закона о гражданских правах с президентом Кеннеди. Когда лидеры подошли к Белому дому, СМИ сообщили, что Ройтер сказал Кингу: «Все было идеально, просто идеально». Кеннеди смотрел выступление Кинга по телевизору и был очень впечатлен. По словам биографа Томаса Ривза, Кеннеди «чувствовал, что его освистят на марше, а также не хотел встречаться с организаторами до марша, потому что не хотел список требований. Он организовал встречу в 17:00. в Белом доме с 10 лидерами 28-го числа ".
Во время встречи Ройтер рассказал Кеннеди, как он формулирует проблему гражданских прав перед бизнес-лидерами в Детройте, говоря: «Послушайте, вы не можете избежать этой проблемы. И есть два пути решения: либо разум, либо беспорядки. " Ройтер продолжил: «Теперь гражданская война, которую это вызовет, не будет вестись в Геттисберге. Она будет вестись на вашем заднем дворе, на вашем заводе, где растут ваши дети». Марш считался «триумфом организованного протеста», и Кеннеди чувствовал, что это была победа и для него, увеличивая шансы для его законопроекта о гражданских правах.
Лидеры марша на Вашингтон общаются с представителями средств массовой информации после встречи с президентом Кеннеди в Белом доме. 
Воспроизвести медиа «Марш», документальный фильм, выпущенный Информационным агентством США. Речь Кинга была удалена из этого видео из-за авторских прав, принадлежащих King's Estate. Внимание СМИ привлекло к маршу общенациональное освещение, выступления организаторов и комментарии к нему. В своем разделе «Марш в Вашингтоне и телевизионных новостях» Уильям Томас отмечает: «Более пятисот операторов, технических специалистов и корреспондентов из основных сетей были настроены для освещения этого события. Будет установлено больше камер, чем было снято во время последней инаугурации президента. Одна камера была расположена высоко в монументе Вашингтона, чтобы открывать потрясающие виды участников марша ". Крупные телеканалы транслировали часть мартовских событий в прямом эфире, хотя они и перемежали кадры интервью с политиками. В последующих передачах основное внимание уделялось части речи Кинга «У меня есть мечта».
Голос Америки переводил речь и ретранслировать их на 36 языках. Информационное агентство Соединенных Штатов организовали пресс - конференцию в пользу иностранных журналистов, а также создал документальный фильм о событии для распространения посольств за рубежом. Комментарий Майкла Телуэлла из SNCC: «Так случилось, что негритянские студенты с Юга, у некоторых из которых все еще были неизлечимые синяки от электрических ударов скота, которые южная полиция использовала для разгона демонстраций, были записаны для экранов мира, изображающих« Американскую демократию ». на работе.'"
Хотя средства массовой информации в целом объявляли марш успешным из-за его высокой явки, организаторы не были уверены, что он приведет к изменениям. Рэндольф и Растин отказались от веры в эффективность марша на Вашингтон. Кинг сохранял веру в то, что действия в Вашингтоне могут сработать, но решил, что будущим участникам марша потребуется уделять больше внимания экономической несправедливости. В 1967–1968 годах он организовал кампанию для бедных, чтобы занять Национальную аллею с трущобами.
Черный националист Малькольм Икс в своей речи « Послание к корням травы» раскритиковал марш, назвав его «пикником» и «цирком». Он сказал, что лидеры гражданских прав разбавили первоначальную цель марша, которая заключалась в том, чтобы показать силу и гнев чернокожих, позволив белым людям и организациям помочь спланировать марш и участвовать в нем. Один из сотрудников SNCC прокомментировал во время марша: «Он называет нас клоунами, но он тут же участвует в шоу клоунов». Но члены SNCC, все более разочарованные тактикой NAACP и других умеренных групп, постепенно приняли позицию Малкольма Икса.
Сторонники сегрегации, включая Уильяма Дженнингса и Брайана Дорна, раскритиковали правительство за сотрудничество с борцами за гражданские права. Сенатор Олин Д. Джонстон отклонил приглашение присутствовать, написав: «Вы совершаете наихудшую ошибку, продвигая этот марш. Вы должны знать, что криминальные, фанатичные и коммунистические элементы, а также сумасшедшие придут, чтобы воспользоваться всеми преимуществами. этой толпы. Вы определенно не будете иметь никакого влияния ни на одного члена Конгресса, включая меня ".
Лидеры марша ведут марширующих по улице Многие участники заявили, что, по их мнению, марш стал историческим событием, которое изменило их жизнь. Нэн Гроган Оррок, студентка колледжа Мэри Вашингтон, сказала: «Вы не могли не погрузиться в атмосферу марша. Это было невероятное переживание этой массы человечества, когда один разум двигался по улице. Это было как будто ты часть ледника. Вы могли почувствовать в воздухе чувство коллективной воли и усилий ". Организатор SNCC Боб Зеллнер сообщил, что это мероприятие «явилось убедительным доказательством того, что иногда тихая и всегда опасная работа, которую мы выполняли на Глубоком Юге, оказала глубокое влияние на всю страну. Зрелище четверти миллиона сторонников и активистов дало мне уверенность в том, что работа, которой я посвящал свою жизнь, стоила того ».
Ричард Браун, в то время белый аспирант Гарвардского университета, вспоминает, что Марш стимулировал прямые действия для экономического прогресса: «Генри Армстронг и я сравнили свои записи. Я понял, что Конгресс по расовому равенству может помочь чернокожим трудоустроиться в Бостоне, побуждая предприятия нанимать подрядчиков. как Армстронг. Он согласился помочь составить список надежных подрядчиков, которых CORE могла бы продвигать. Это было скромное усилие, но оно двигалось в правильном направлении ».
Другие участники, более симпатизирующие Малкольму Икс и черным националистам, выразили двойственную позицию. Один участник марша из Нью-Йорка объяснил:
Это как День Святого Патрика. Я пришел из уважения к тому, что делают мои люди, а не потому, что верю, что это принесет пользу. Поначалу я думал, что это принесет пользу. Но когда марш начал получать все официальное одобрение от Mastah Кеннеди, Mastah Вагнера, Mastah Спеллмана, и они начали устанавливать лимиты на том, как мы должны были идти спокойно, я знал, что марш будет насмешкой, что они давали нам что-то снова.
Марчер Беверли Олстон думала, что этот день оказал наибольшее влияние на движение: «В культурном плане за последние сорок лет произошел огромный прогресс. Осведомленность и самоопределение чернокожих резко возросли. В политическом плане я просто не думаю, что мы добились успеха. достаточно прогресса ". Пятнадцатилетняя Эрика Дженкинс из Вашингтона сказала:
Я видел, как люди смеялись, слушали и стояли очень близко друг к другу, почти в объятиях. Дети любого роста, беременные женщины, пожилые люди, которые казались уставшими, но счастливыми быть там, одежда, которая заставила меня понять, что они изо всех сил стараются жить повседневно, дала мне понять, что они работают на фермах или в офисах или даже поблизости на правительство. Я не видел подростков в одиночестве; Я видел группы подростков с учителями. Белые люди [стояли] в изумлении. Их глаза были открыты, они слушали. Открытость и ничего не настораживающее - я видел это в каждом. Я был так счастлив видеть это в белых людях, что они могли слушать, принимать, уважать и верить словам чернокожего. Я никогда ничего подобного не видел.
Некоторые люди говорили о том, что расизм стал менее явным после марша. Преподобный Абрахам Вудс из Бирмингема прокомментировал: «Все изменилось. И когда вы смотрите на это, ничего не изменилось. Расизм скрывается под поверхностью, и инцидент, который может его поцарапать, может выявить его».
Символизм марша оспаривался еще до того, как он состоялся. В годы после марша радикалы движения все чаще подписывались под нарративом Малькольма Икса о марше как кооптации белого истеблишмента. Однако некоторые черные националистические интеллектуалы не видели, что либеральные реформы администрации Джонсона обеспечат «полную интеграцию», основанную на существующих структурах власти и сохраняющейся расистской культуре повседневной жизни в Америке. Бывший член Коммунистической партии Гарольд Круз утверждал, что полная интеграция «невозможна в нынешних рамках американской системы». Член Партии Черной Пантеры и юрист Кэтлин Кливер придерживалась радикальных взглядов, что только революция может преобразовать американское общество, чтобы вызвать перераспределение богатства и власти, необходимое для того, чтобы положить конец историческим фактам исключения и неравенства.
Либералы и консерваторы, как правило, приветствовали марш, но в основном сосредоточили свое внимание на речи Кинга «У меня есть мечта» и законодательных успехах 1964 и 1965 годов. Средства массовой информации определили речь Кинга как изюминку мероприятия и сосредоточили внимание на этой речи, но не на этом. других аспектов. В течение нескольких десятилетий Кинг занимал центральное место в рассказах о Марше. Совсем недавно историки и комментаторы признали роль Баярда Растина в организации этого мероприятия.
Марш был ранним примером того, как общественные движения проводили массовые митинги в Вашингтоне, округ Колумбия, за ним последовали несколько других маршей в столице, многие из которых носили похожие названия.
К 50-летию марта Почтовая служба США выпустила вечную марку, посвященную этому марту.
Вскоре после того, как спикеры завершили свои встречи с Конгрессом, чтобы присоединиться к маршу, обе палаты приняли закон о создании арбитражного совета для бастующих железнодорожников.
Марш приписывают толчок правительству США к действиям в области гражданских прав, придавая политический импульс Закону о гражданских правах 1964 года и Закону об избирательных правах 1965 года.
Сотрудничество демократической администрации с вопросом гражданских прав стало поворотным моментом в выравнивании избирателей в США. Демократическая партия отказалась от Солидного Юга - ее безраздельной поддержки со времен Реконструкции среди сегрегированных южных штатов - и продолжила захватывать большую долю голосов чернокожих от республиканцев.
50-я годовщина Марша за гражданские права в Вашингтоне за рабочие места и свободу Марш 1963 года также стимулировал юбилейные марши, которые проводятся каждые пять лет, 20-е и 25-е - одни из самых известных. Темой 20-летия была «У нас все еще есть мечта... Работа * Мир * Свобода».
На марше по случаю 50-летия в 2013 году президент Барак Обама наградил Баярда Растина и еще 15 человек посмертной президентской медалью свободы.
20 июля 2020 года NAACP, один из первых организаторов марша 1963 года, объявил, что отметит его, организовав еще один митинг на ступенях Мемориала Линкольна, к которому присоединится старший сын Кинга, Мартин Лютер Кинг III. лидеры гражданских прав и семьи чернокожих мужчин и женщин, погибших в результате жестокого обращения со стороны полиции. Также было запланировано онлайн-мероприятие под названием «Виртуальный марш 2020 года по Вашингтону». Он проходил 27 и 28 августа, последний раз в годовщину культовой речи « У меня есть мечта », и на следующий день после того, как президент Трамп должен был принять кандидатуру его партии на пост президента на Республиканском национальном съезде. Обращаясь к продолжающейся пандемии COVID-19, организаторы объяснили, что виртуальный компонент митинга был организован для того, чтобы обеспечить участие людей, которые не могут приехать в Вашингтон, округ Колумбия, или безопасно участвовать в личном мероприятии. NAACP «s Виртуального марта включавшего выступления от Macy Gray, Бурна Мальчика и речи от Стейси Абрамс, Нэнси Пелоси, Кори Букера и Махершалалхашбаз Али, среди многих других. Это было двухдневное мероприятие, которое транслировалось на ABC News Live, Bounce TV, TV One и на онлайн-платформах.
28 августа 2021 года в Вашингтоне, округ Колумбия, прошел марш за право голоса и создание штата Вашингтон в честь 58-й годовщины марша на Вашингтон. Хотя цифры в разрешении на шествие показали, что ожидается участие 100 000 человек, по оценкам, присутствовало только 50 000 человек. Однако меньший размер толпы соответствовал более ранней оценке Национальной сети действий. Среди выступавших были Мартин Лютер Кинг III, его жена и президент Drum Major Institute Арндреа Уотерс Кинг, дочь Иоланда, лидер Национальной сети действий преподобный Аль Шарптон и мэр Вашингтона Мюриэл Баузер. Среди других выступающих на мероприятии были представители демократов США Джойс Битти из Огайо, Терри Сьюэлл из Алабамы, Шейла Джексон Ли и Эл Грин из Техаса и Мондайр Джонс из Нью-Йорка; Президент NAACP Деррик Джонсон ; и Филониза Флойд, активистка и брат Джорджа Флойда.
В 2013 году Институт экономической политики выпустил серию отчетов по теме «Незавершенный марш». В этих отчетах анализируются цели первоначального марша и оценивается достигнутый прогресс. Они повторяют послание Рэндольфа и Растина о том, что гражданские права не могут изменить качество жизни людей, если они не сопровождаются экономической справедливостью. Они утверждают, что многие из основных целей марта, включая обеспечение жильем, интегрированное образование и широкую занятость при заработной плате не ниже прожиточного минимума, не были достигнуты. Они также утверждали, что, несмотря на успехи в правовой сфере, чернокожие по-прежнему живут в районах с концентрированной бедностью («гетто»), где они получают более низкое образование и страдают от широко распространенной безработицы.
Дедрик Мухаммад из NAACP пишет, что расовое неравенство доходов и домовладения увеличилось с 1963 года и ухудшилось во время недавней Великой рецессии.
Актер Осси Дэвис
Доктор Ральф Банч
Бейсболист Высшей лиги, Джеки Робинсон
Вожди собираются для портрета
Четверо молодых участников марша поют
Чарльтон Хестон, Джеймс Болдуин, Марлон Брандо и Гарри Белафонте
Бригада общественного питания
Сэмми Дэвис-младший с Роем Уилкинсом, исполнительным секретарем NAACP
Вокалисты Петр, Пол и Мэри
Игрок Национальной баскетбольной ассоциации Билл Рассел
Примечания
Библиография
дальнейшее чтение
видео
