Войти
Гравюра Класа Янша. Висшер, изображающая портреты подсудимых вокруг сцен казни Ольденбарневельта и Леденберга Суд над Ольденбарневельтом, Гроциусом и Хогербетсом был судом за Йохана ван Ольденбарневельта Лэнда2162>измената адвоката, пенсионер из Дордрехт, Ромбоут Хогербетс, пенсионер Лейден, и их соответчик Жиль ван Леденберг, секретарь штатов Утрехт ad hoc судом уполномоченных судей Генеральных штатов Нидерландов, проходил между 29 августа 1618 и 18 мая 1619 года Олденбарневельту был вынесен смертный приговор, а Гроцию и Хогербетсу были приговоры к пожизненному заключению. Судебный процесс был и остается спорным по политическим и юридическим причинам: политическим, потому что он положил корону на государственный переворот держателя власти Мориса, принца Оранского и его сторонники в Генеральных штатах Голландской республики, которые положили конец предыдущему режиму Олденбарневельта и привели на некоторое время к власти партию оранжистов ; законным, потому что суд лишил подсудимых их гражданских прав в соответствии с современным законодательством, а судьи изменили как "конституцию" республики, так и ее законы в соответствии с законодательством ex post facto.
Голландская Республика была образована, когда ряд государств (герцогство, графства, heerlijkheden ), составляющие бывшие Габсбургские Нидерланды, заключили оборонительный Утрехтский союз в 1579 году. Этот договор предшествовал фактическому «провозглашению независимости» (Акт об отречении 1581 г.) новой страны, что частично объясняет, почему правительственных институтов, таких как Генеральные штаты, Государственный совет, штаты (« Парламенты ») нескольких провинций, стадтольдераты, суды (такие как Хоф ван Холланд и Хоге Раад ван Холланд в Зеландии ), местные администрации, а также основные преступления и юридические структур были просто продолжены как если бы ничего не случилось. Но вскоре эти старые институты получили новые роли, что предполагало изменение их конституционных и правовых отношений, а также их политических и властных отношений. После 1587 года (последний иностранный генерал-губернатор Роберт Дадли, 1-й граф Лестер вернулся в Англию, оставив конституционный вакуум), еще молодой лендский адвокат штатов Голландии и Запада Фрисландия, Йохан ван Ольденбарневельт взял на себя инициативу в продвижении политики в своей провинции (и благодаря своей преобладающей роли в республике также на конфедеральном уровне), которые в смысле письменных и неписаных основных норм и политических договоренностей.) страны радикальным образом. Возможно, будет полезно описать новый режим в нескольких «принципах ":
Олденбарневельт и штатхолдер Морис действовали руки об руку в течение первых десятилетий существования Республики. н. э., но это изменилось, Олденбарневельт решил начать переговоры с правительством Габсбургов в Брюсселе о прекращении военных действий после того, как Восьмидесятилетняя война вошла в тупик около 1607 года. Морис был против этих сторонников мира, и так же были город Амстердам и провинция Зеландия. Это расхождение во взглядах привело к расколу между бывшими союзниками, особенно после того, как Олденбарневельт одержал победу и заключил Двенадцатилетнее перемирие в 1609 году. Конфликт вокруг конфликта сопровождался многочисленными политическими волнениями в народе, которые привели к войне памфлетов, в которой противники Ольденбарневельта обвинили его тайно вступает в сговор с противником. Эти обвинения (которым Морис, казалось, верил до определенного момента) вновь всплы во время более позднего судебного разбирательства
того, как внешние враждные действия прекратились, обострился и без того бушующий внутренний конфликт. Это привело к так называемой Bestandstwisten (Ссоры о перемирии), как этот эпизод известен в голландской историографии. Сторонники двух профессоров теологии в Лейденском университете, Якоба Арминия и Франциска Гомара, которые не согласились с толкованием догмы Предопределения, привлекла внимание голландских властей к полемике, выпустив так называемое «Ремонстрация академической » со стороны арминиан, за последовала последовала «Контр- Ремонстрация» со стороны гомаристов в 1610 году. Власти действительно несли ответственность за порядок в голландской реформатской церкви и под доктрины эрастианизма с готовностью взяли на себя эту ответственность. Однако их главной заботой было не принять чью-то сторону в доктринальном конфликте, а избежать раскола в реформатской церкви. Когда попытка примирения провалились, режим Олденбарневельта в Голландии начал политику «принудительной терпимости». Эта политика (основным автором которой был Гроций) была отражена в плакате (статуте) «За мир Церкви» от января 1614 года, принятая Голландскими государствами с меньшинством во главе Амстердамом (бастион Контрремонстранты) выступили против. Контрремонстранты потребовали, чтобы Национальный Синод Реформатской церкви разрешил доктринальный конфликт. Но Олденбарневельт и Гроций выступили против этого, потому что боялись, что это может привести к расколу, а также что Национальный Синод может наложить на Голландию привилегию регулировать религиозные вопросы без вмешательства со стороны других провинций.
«Толерантность». плакат "тем привел к народным беспорядкам, потому что он применял только в городах с Ремонстрантскими магистратами и, следовательно, использовался только против проповедников Контрремонстранта, которые не подчинялись запрету проповедовать о конфликте с кафедры. Вечери Господней, принятая так называемой Резолюции. от 4 августа, использовалась одна и теорию теорию, что касается Олденбарневельта, они привлекли аудиторию прихожан с такими же доктечерильными убеждениями, Вечери Господней. 1617 года штатами Голландии
.Это постановление уполномочило гражданские владелец сти в городах Нанландииимать военны х для поддержания общественного порядка. Это было неприемлемо для Мориса как генерал-капитана армии штатов, потому что новые войска давали клятву верности своим городским магистратам., а не Генеральным штатным и ему самому самому, как это обычно было для аналогичных наемных войск. Вало возможность того, что эти военные гельдеры вступят в вооруженный конфликт с его собственными федеральными войсками. По его мнению, положение усугублялось тем, что в Постановлении также было приказано войсками федерального правительства, оплачиваемым Голландским репартицией (взносом в федеральный бюджет), выполняемым приказам своих голландских казначеев в случае конфликта между его приказами и их приказами. Морис, поддерживает оппозицию в штатах Голландии, во главе с Амстердамом, яростно протестовал против Резолюции, и когда набор военных, тем не менее, был осуществлен в нескольких городах Ремонстранта, а также в Утрехте. сформулировал Резолюцию), он начал мобилизовать оппозицию против Олденбарневельта.
Хотя многие ожидали немедленного военного переворота, Морис действовал осмотрительно и начал политику запугивания магистратур городов, поддерживающих Ольденбарневельта в Голландии и в других странах. Генеральными штатами. Он также поддерживает службу контрремонстрантами по созыву национального синода Генеральными штатами. Это все более и более изолировало Олденбарневельта и его союзников, таких как Гроций и пенсионеров Лейдена (Хогербетс) и Харлема (Йохан де Хаен) в штатах Голландии и Генеральных штатах. Олденбарневельцы отвечали на маневры Мориса взаимностью, где могли. Примером может служить эпизод в июне 1618 года, когда депутация штатов Утрехт была направлена для переговоров с Морисом (в его генерал-капитана), в котором Утрехта уволили своих военных гельдеров в обмен на замену французских федеральных войск более послушными гражданами. Когда утрехтская делегация прибыла в Гаагу, их «подстерегли» Гроций и Хогербетс в проповедника-протестанта Йоханнеса Втенбогаерта в успешной попытке убедить их сохранить свое послание для Мориса при себе и вернуться. в Утрехт. Позже это было истолковано как предательский заговор.
В июле 1618 года Морис решил, что пришло время выступить против ваардгельдеров в Утрехте. На том основании, что при Утрехтском союзе все вопросы обороны принадлежащим Генеральным штатам, этот орган проголосовал за Резолюцию (против которой выступили Голландия и Утрехт) о роспуске гельдеров в Утрехте. С этой целью была отправлена цель под руководством Мориса, чтобы выполнить Резолюции, конечно же, в сопровождении сильных сил федеральных войск. До этой операции направить эту резолюцию Олденбарневельт принял резолюцию, незаконно направленную группу штатов Голландии (и, возможно, эту функцию), чтобы заставить выступить против роспуска с помощью вооруженной силы. если нужно. Этуацию флага Генерации Гроций и Хогербетс, и она прибыла перед делегацией Генеральных штатов. Гроций не только убедил Утрехтские штаты попытаться выступить против Мориса, но также подготовил их меморандум, в котором они аргументировали свою позицию апелляцией к доктрине абсолютного суверенитета провинциальные штаты в религии и поддержании общественного порядка и отказа от точки зрения. Но Мориса не впечатлила эта риторика, и он приступил к роспуску ваардгельдеров, но не раньше, чем Гроций тщетно попытался убедить командующим федеральным гарнизоном в Утрехте (ей Голландия заплатила) не подчиняться Морису.>
Олденбарневельт тогда понял, что он проиграл и дальнейшее сопротивление безнадежно. В конце августа 1618 г. голландские города добровольно распустили свои военные гелдеры. Голландские государства согласились на созыв национального синода. Но было слишком поздно спасти режим Олденбарневельта. Генеральные штаты 28 августа 1618 года приняли секретную резолюцию, которая уполномочила Мориса и комиссию из неголландских генеральных штатов расследовать дело Ольденбарневельта и его «сообщников» и сделать все необходимое для обеспечения безопасности государства. На следующий день Морис арестовал Олденбарневельта, Гроция и Хогербетса в Бинненхоф ; Через несколько дней Леденберг был арестован в Утрехте и экстрадирован в Гаагу. Это завершило государственный переворот.
Подобно другим политическим и правовым институтам, гражданскому и уголовному праву Республики, известный в русскоязычной литературе как Римско-голландское право было продолжением обычаев, статутов и римского права, существовавших при Габсбургах. Что касается Закона об измене, который используется состоял в римской концепции crimen laesae majestatis, взятой из Юстиниана Сборник. Это понятие уже использовалось Хоф ван Холланд в соответствии с его Инструкцией 1462 года графа Филиппа I, но оно было подтверждено Constitutio Criminalis Carolina ("Каролина", для краткости), уголовный кодекс и уголовно-процессуальный кодекс, который граф Карл II в Карла V, императора Священной Римской империи обнародовал в 1532 году для всей Священной Римской империи. Сеймом Регенсбурга. До этого применения этой концепции в реальных судебных процессах в Голландии было очень редким, но Карл и его сын граф Филипп III (более известный как Филипп II Испанский ) с готовностью использовали его в своем варианте crimen laesae majestatis divinae в судах за колдовство и за ересь. Во время репрессий со стороны герцога Альбы в 1567-68 гг. «Светская» форма использовалась Смутным советом примерно в 1000 случаях в Нидерландах в целом. «Дайджесте» преступление было определено как «любое действие со злым умыслом, с помощью которого враги римского народа получить помощь в их замыслах против res publica». С XII века это применяется в соответствии с учеными юристами как преступление против «величия» суверенного лорда в с максимой рекса in rego suo Principes est (король в его королевстве является высшей властью).
Однако это применение не могло быть так легко осуществлено в Голландской стране после того, как Соединенные Штаты облачили себя в мантию суверенитета в 1587 году, когда они сделали «Удержание» Франсуа Вранка закон земли. Было, что государь больше не было ясно выражением лиц (как граф Голландия), а собрании юридических лиц (18 городов с правом голоса и Коллегия дворян). Втуализации Вранка концепция майест была «отделена» концепция суверенитета.
Это было отражено в первом законодательном акте, касающемся государственной измены со стороны штатов Голландии после принятия ими суверенитета, плакат от 27 ноября 1587 года. Здесь как «писания, заговоры, тайные атаки и рассеяние пасквильтов... которые разжигают мятеж и ума авторитет своего правительства, магистратов и городских судов». Другими словами, сутью преступления было «умаление власти», а не «величия», потому что власть является законными блюстителями общественного порядка.
После Предательства Гертруйденберга Генеральные штаты также приняли закон о государственной измене, который ретроактивно заклеймил мятежников «предателями» и объявил их вне закона как «нарушителей спокойствия». Этот термин был возвращен в Акте Генеральных штатов от 12 апреля 1588 года, в котором он был назван актом «измены», если войска армии США остались верны Лестеру, который был уволен с поста генерал-губернатора в том же законе. Такое неповиновение Генеральным штатам, однако было определено не как нарушение величественности, а как нарушение высшей государственной власти. В общем, в этих законах о государственной измене включается не старый laesio majestatis, новая концепция «нарушения общественного спокойствия» как сущности «измены».
В голландском языке период (и позже) использовались термины landverraad (предательство страны) в смысле «помощь врагу в войне против страны» и hoogverraad (государственная измена) в смысле «попытка нарушить безопасность государства» были использованы (даже Олденбарневельтом)) в его исполнении на эшафоте во время казни). Однако это не были юридические термины; Оба преступления понимались в рамках общей концепции государственной измены, как описано выше.
Измена, как бы она ни определялась, была halsmisdrijf (преступление, караемое смертной казнью ), для которого в Каролине предусмотрена особая уголовная процедура, известный как экстраординарный отросток. Помимо processus ordinaris (используемого в гражданских делах и мелких уголовных делах), это была процедура следственного типа, полностью отличавшаяся от состязательной системы, используемой в англо-саксонских юрисдикциях. Внеочередное первое судебное разбирательство состояло из информативной стадии (informatie predente или inquisitio generalis), на которой суд исследовал факты и рассматривал факт совершения преступления. Только после завершения этого этапа подозреваемый может быть арестован и начаться второй этап специального расследования. Это началось не с обвинительного заключения и заявления со стороны ответчика, но суд сосредоточил расследование, которое продолжилось с информативной стадии, на обвиняемом. Обычно подсудимого допросили, заслушали свидетелей. Приговор основан на показаниях или более чем свидетелях, либо на признаниях подсудимого. Согласно данным обвиняемых не желали признаться, суд мог распорядиться о применении пыток для принуждения к признанию, но только при наличии достаточных доказательств доказательств (полу-доказательства). Однако такого принудительного признания было недостаточно осуждения. Признание должно быть подтверждено подсудимым в открытом судебном судебном процессе при превышении давления (формула приговора была buiten pijne ende banden van ijsere, или «без пыток и железных оков»). Без такого обоснованного признания смертная казнь не могла быть вынесена.
В процессе над Oldenbarnevelt c.s. суд, по-предположению, распорядился о намерении. Этот термин победил многих историков. Это не было «обвинительным заключением» (как думает Ван ден Берг) или чем-то сопоставимым с Заключением или мнением, данным генеральным адвокатом в Суде Европейского Союза (как утверждает Уиттерхове), и это не является обязательным (резюмирует прокурор), как в современных голландских уголовных делах. Правовая концепция intendit была обнаружена в двух контекстах в голландском гражданском процессуальном праве, во-первых, в делах default, где истцу было разрешено заявить о намерении после четвертой неявки ответчика в суд; во-вторых, после служебного постановления суда о назначении bij intendit. В обоих случаях это означало документ, подтверждающее изложение дела истца с его подтверждающими доказательствами. Во втором случае постановление выносилось, если ответчик отрицал, изложенные истцом, без каких-либо доказательств в поддержку своего отрицания. Альтернативными вариантами были назначены варианты доказательства (в этом ответчике представил противоположные доказательства, и стороны должны были быть доказать, кто был прав) и назначение bij memoriën (если спор был не по фактам, а по правам). Как в качестве руководства для дальнейшего допроса свидетелей, похоже в приказ о намерении, но в качестве руководства для дальнейшего допроса свидетелей.
Секретное постановление Генеральных штатов от 28 августа 1618 г., по-видимому, не было полностью секретным, потому что вечером 28 августа два судьи в Хоф ван Холланд (один из них Адриан Тединг ван Беркхут ) пришел в дом Олденбарневельта в Кнеутердейке, чтобы предупредить его о надвигающемся аресте, но он не прислушался к предупреждению. На следующий день он проехал небольшое до расстояния Бинненхофа, где находился правительственный центр, в своем экипаже (потому что ему было трудно ходить из-за артрита) в сопровождении своего личного слуги Яна Франкена. Когда он прибыл в свой офис в здании США Голландии, слуга штатхолдера попросил его зайти в личные апартаменты Мориса «поболтать». Когда он прибыл туда, его арестовал капитан личной охраны Мориса Питер ван дер Мейлен. Та же самая уловка была применена, чтобы заманить в ловушку Гроция и Хогербетса. Все трое изначально содержались под охраной в квартирах штатгальтера. Но через несколько дней их перевели в своего рода импровизированную тюрьму над Ролзаалем (Зал приемов) в Хоф ван Холланд за тем, что сейчас называется Риддерзаалом. В этих комнатах ранее содержался испанский адмирант Франсиско де Мендоса в качестве военнопленного после его пленения в битве при Ньюпорте в 1600 году. Ольденбарневельт получил бывшую комнату Мендосы; Гроций в соседней комнате; и Хогербетс получил комнату через коридор, в то время как Леденберг получил дальше комнату по коридору. Позже было построено караульное помещение для вооруженной охраны.
Карта Бинненхоф. Комплекс Риддерзаал / Ролзаал - это «остров» в центре площади. Квартиры Мориса располагались в верхнем левом углу площади. Аресты были беспрецедентными, если не сказать незаконными. Никогда раньше не случалось, чтобы служители суверенных государств были арестованы другими политическим органом Республики на ее территории без его согласия и без надлежащего арестованного в соответствии с законодательством Голландии. Кроме того, в июне Олденбарневельт получил гарантии от Штатов Голландии, чтобы защитить его от произвольного ареста. Арест был произведен федеральными вооруженными силами, обладающими сомнительной юрисдикцией в отношении гражданских лиц, приказу Мориса, но не в качестве штатгальтера капитании Голландии, а в качествеана штату армииатов. Не было никаких обычных обычных властей, таких как балджув Гааги, заключенные не содержались в Гевангенпоорте, обычная городская тюрьме. П охраняли федеральные войска из личной охраны Мориса. Другими словами, все это было очень нерегулярно. Заключенные, их семья и друзья приняли меры для их освобождения. Зятья Олденбарневельта, Бредероде, президент Хоге Раад ван Холланд en Zeeland, и Корнелис ван дер Майле (член Голландской райддершап) умолял Мориса, но безуспешно. Последующие возбудить дело в Хоф ван Холланд не приводят к желаемому результату. Государства Голландии обсуждают вопрос о том, что представят официальные протесты Генеральными штатами, но из-за парламентариев маневров амстердамской представят это также ни к чему не привело.
Все это дело вызвало гражданские волнения в Гааге и из-за этого Генеральные штаты решили напечатать анонимную брошюру, в которой утверждалось, что во время недавней поездки Генеральные штаты в Утрехт были обнаружены факторы «факты, которые вызвали большие подозрения» »И указывали на риск« кровопролития. Посланникам Англии (Дадли Карлтон, 1-й виконт Дорчестер ) и Франции (Бенджамин Обери дю Морье ) сообщили, но Карлтон не возражал, а это потребовало ареста "главных подозреваемых". Через некоторое время следующий судебный процесс проходил в камеру.
Генеральные штаты были довольно новы в понятии своего собственного особого суверенитета, у них не было судебной системы постоянной, хотя они созвали крийгсраден (военно-полевые суды ), чтобы судить военнослужащих за военные преступления. В провинции Голландская провинция провинциальной организацией в провинции Голландской республиканской организации находится провинциальная провинция провинциального суда или Хофом на вершине. Сообщение перед этим судом. Фактически, в соответствии с принципом Jus de non evocando они даже имели право быть судимыми этим судом. Но с этим были практические проблемы. Во-первых, сторонники Олденбарневельта в то время, как они соглашаются с обвинением и проинструктируют генерального прокурора (генерального солиситора ) в суд, открыть один. Кроме того, судьи Хоф ван Холланд и Хоге Раад были «клиентами» Олденбарневельта и других заключенных (Хогербетс сам был судьей в Хофе; ван Бредероде, зять Ольденбарневельта, был президентом Хоге Раад). Наконец, Хоф будет настаивать на существующем праве и прецедента, и здесь аргументы в пользу обвинения были крайне слабыми, как станет ясно из дальнейшего.
Морис и его союзники в Генеральных штатах поэтому считали, что им нужно придумать альтернативу. Уже в секретном решении от 28 августа появляются комиссары, которые сопровождают Мориса в военных, и которые проделали «хорошую работу». Таким образом, им теперь было поручено поручить это дело как уполномоченным Генеральных штатов. Этими комиссарами были Николаес де Вугд, делегат Гелдерланда, Адриан Мандемакер, делегат Зеландии, Адрианос, делегат Утрехта, Абель Коендерс, делегат Гронингена (которого позже заменил другой представитель Гронингена), и Ринк Айтсма, делегат Фрисландии.. Им помогали два фискальных адвоката (прокуроры), Питер ван Леувен, генеральный прокурор в Хоф ван Утрехте, и Лоренс де Силла, адвокат в Хоф ван Гелдерланд. Хендрик Потс, работавший солиситором в Хоф ван Холланд, был назначен грифом (судебным секретарем ). Позже Энтони Дайк был назначен третьим финансовым
Но это было неудовлетворительным соглашением. Осенью 1618 года Морис продолжил политическое «изменение» в Голландии, просмотр ряда городов «Ремонстрант», обычно с сильным вооруженным эскортом, и сменив их правительства (практика, известная как verzetten van de wet), заменив рекомендации Бургомистры Oldenbarnevelt и vroedschappen с контрремонстрантами. Таким образом, к январю 1619 года в штатах Голландии было большинство против Ольденбарневельтов. Теперь стало возможным добавление дополнительных членов судейских коллегий из Голландии с согласия Государства Голландии. Всего было назначено 12 судей из Голландии и 12 судей из других провинций (по два от каждой).
Рисунок Яна Столкера на 24 судьи, которые судили Oldenbar Neverlt cs 24 Судьи были:
Гроций в своем «Верантвординге», написанном после того, как он бежал во Францию, обвинил многих членов суда в отсутствии беспристрастности или даже в личной враждебности к подсудимым. Ван ден Берг после исследования в Национальном архиве, главным архивистом которого он был в то время, опубликовал в 1876 году брошюру, в которой пытался опровергнуть это. Он сообщает нам, что многие члены суда, особенно те, кого выдвинули штаты Голландии, извинились, чтобы дать самоотвод, но тщетно. Например, Кромхаут указал, что у него были тесные коммерческие связи с Олденбарневельтом и Хогербетсом, а также с Коувенбургом, что он был в близком родстве с женой Гроция. Обычно это дисквалифицирует их как судей, но Хоф ван Холланд отклонил эти возражения. Юниусу, очевидно, пришлось пригрозить потерей своего места в суде и большим штрафом, чтобы убедить его согласиться на его назначение. Точно так же Дайк энергично протестовал против своего назначения в качестве финансового в соответствии с протоколом Государств Голландии от 14 ноября 1618 года. Другие голландские судьи также пытались отклонить назначение, согласно протоколу Государств Голландии от 31 января 1619 года.
Этот импровизированный суд использовал правила уголовного судопроизводства, которые были обычными для Хоф ван Холланд, очевидно потому, что должностные лица суда были с ними лучше всего знакомы. Как обычно в экстраординарной процедуре, разбирательство состояло из ряда допросов с обвиняемыми, которые, вероятно, лучше всего можно было бы сравнить с показаниями, хотя в данном случае обвиняемые не приводились к присяге. Допросы проходили в большом помещении на том же этаже, что и комнаты подсудимых. Существует письмо посла Карлтона, в котором он описывает эту комнату. Он сообщает нам, что с трех сторон комнаты были расставлены стулья для судей. В центре комнаты стоял стол для фискалов и клерка. Заключенный сидел на (неудобном) стуле перед этим столом (хотя Олденбарневельт получил стул со спинкой в качестве уступки его возрасту). Обвиняемые не имели права быть представленными адвокатом, но, поскольку все они были в числе лучших юридических умов страны, это не было проблемой.
Сеанс допроса состоял в фискальном задании ряда заранее подготовленных вопросов заключенному. Затем его ответы были записаны в краткой форме клерком в протоколе (показаниях), который ответчик подписал в конце заседания. Это показание формально считалось признанием (хотя, судя по содержанию, подсудимые очень мало "сознались"). Из «Memorie van mijn Intentiën en notabele bejegening» (Меморандум о моих намерениях и заслуживающем внимания обращении) Гроция, написанного после суда во время его заключения в замке Ловесттайн, мы знаем, что он часто не соглашался с суммированием своих слов, отмеченных вниз клерком Потс, хотя иногда он уступал и подписывал все равно. Предположительно то же самое происходило и при допросах других подсудимых. Мы также знаем из меморандума Гроция, что не все было записано, но что судьи иногда пытались оказать на него давление «на полях» заседания, чтобы он допустил то, о чем не спрашивали на официальном заседании. Другими словами, официальные протоколы не всегда могут адекватно отражать реальный разговор, особенно в том, что касается используемого тона и произнесенных угроз.
Это не что иное, как чудо, что сохранилась такая большая часть протокола судебного заседания. Как пишет Фруин, протокол и протокол намеренно держались в секрете, хотя публикация могла быть в общественных интересах. В итоге были опубликованы только приговоры и приговоры, а все остальное исчезло в архивах. На протяжении столетий единственной опубликованной записью был Grotius Verantwoordinghe или Apologia, которую он опубликовал после своего побега из безопасного изгнания во Франции в 1622 году. Эти официальные записи даже не были опубликованы в течение Первого периода без штатских владык, когда правительство дня был бы полевой день с точки зрения пропаганды. Примерно на рубеже 18 века Брандт публикует Эд его Речтсплэджинг, который содержал материалы, которые стали доступны во второй половине 17 века. Но большая часть материала увидела свет только в 19 веке, когда историки вроде самого Фруина получили доступ к официальным архивам.
Первым, кто был исследован в начале сентября 1618 года, был Леденберг. На него сильно давил его личный враг Утрехтский финансовый ванен (по словам некоторых, с угрозами пыток, хотя это официально отрицалось в Генеральных Соединенных Штатах), и такое обращение заставило его покончить жизнь самоубийством, перерезав себе горло хлебом. нож 28 сентября 1618 г. (то есть через две недели). Согласно заключению, который был оставлен в его заключении, он был оставлен этим отчаянным актом судебное разбирательство (вполне разумное ожидание) и тем самым предотвратить введение приговора о конфискации его активов. Судьи забальзамировали его тело и хранилище его «казни», которая произошла посмертно после его осуждения 15 мая 1619 г.
С 1 октября 1618 г. Гроций и Хогербетс были подвергнуты ряду приговоров. допросов которые происходили «очередями» до 23 января 1619 г. и возобновлялись с 4 февраля до апреля 1619 г. Олденбарневельту пришлось ждать до 15 ноября 1618 г., прежде чем начались допросы. Он ответил на 335 вопросов в период до 30 ноября 1618 года. С 7 по 17 марта 1619 года была вторая серия сессий. На этих сессиях было задано 242 вопроса и даны ответы. До 14 апреля 1619 г. была проведена третья серия заседаний, но записи этих допросов не сохранились. Олденбарневельт был объявлен через три дня, но это было признано просто еще одной форме «признания», а не была официальной мольба защиты.
Многие вопросы задавались бессистемно, возможно, для того, чтобы дезориентировать подсудимых и их их в противоречие. Было несколько "тем", которые представляют собой представление о том, что искали следователи:
Ввиду того, что подсудимым не разрешалось общаться между собой и не разрешалось общаться без связи с миром, примечательно, что они, похоже, ответили на вопросы другим образом. Первое, что сделали, когда начались допросы, - они предстали перед властными судом в соответствии с jus de non evocando. В отношении основных тем вопросов, изложенных выше. они сослались на «принятые конституционные максимы», такие как абсолютный суверенитет штатов Голландии и отрицание остаточного суверенитета Генеральных штатов; неограниченная компетенция по ст. XIII Утрехтского сообщества для штатов Голландии, чтобы регулировать религиозные дела по своему усмотрению, без вмешательства других провинций, не говоря уже о Генеральных делах; прецедент найма военных для поддержания общественного порядка, восходящий к 1583 году без каких-либо возражений со стороны генеральных штатов; отрицание того, что кто-либо из них намеревался оклеветать Мориса, но что Олденбарневельт только что выразил озабоченность тем, что другие хотели поднять принца до статуса монарха; утверждение, что между Голландией и Утрехтом существовал «ранее существовавший союз», что не существовало запрету в ст. X Утрехтского союза заключении отдельных договоров с иностранными государствами; отрицание того, что какие-либо секретные встречи между восемью городами Ремонстранта в Штатах Голландии с целью «предварительного места приготовления» Резолюции имели; отрицание того, что разговоры с утрехтскими делегатами в июне 1618 г. имели зловещий умысел; и в утверждении, что никто из ответчиков не делал без согласия или прямого приказа их хозяев, штатов Голландии; и, наконец, они действовали в юридической защите привилегий и прав штатов Голландии. Сам Олденбарневельт категорически отрицал все обвинения в коррупции и попытки с его услугами услуги врагу.
Множество фактов в нескольких вербальных процессах допросов было неуправляемым. для судей, которые также были представлены случайным образом, переходя от одного предмета к другому, без легко различимого «повествования», люди могли бы понять. Нельзя ожидать от судей, что они будут продираться через это море словоблудия, сверять версию фактов другим другом, на первый взгляд, и самое главное, интерпретировать факты с точки зрения закона. Кто-то должен был сопоставить утверждение, упорядочить их в единое целое и желательно, придать им какой-то юридический смысл. Неудивительно, что судился обращению к гражданско-правовому инструменту намерения: изложить дела истцу (доказательства) с доказательствами, подтверждающими его истинность. Команда фискалов должна была приступить к работе в середине апреля 1619 года, после того, как допросы были закончены. Они подготовили каждого отдельного документа (по одному на одного на выжившего обвиняемого), два из которых воспроизведены в наших источниках: Ван ден Берг от Ольденбарневельта и Фруин от Гроция. Эти документы представляли собой серию пронумерованных «статей», которые были задуманы как шаги в логическом аргументе, позволяющем рассуждать от предпосылок к заключению. Каждой статье дается полезный комментарий относительно ее статуса. Рядом с фактическими утверждениями ссылка на показания подсудимых или свидетелей, либо помещается примечание (в заявлении «самоочевидным» или «общеизвестным»). Иногда заявление помечается как отрицательное, если ответчик его отрицает. Выводы или заключение помечены как Болезнь.
В интендите Oldenbarnevelt было не менее 215 статей; дело Гроция 131 (хотя в 131-й статье упоминается намерение против Хогербетса для опровержения оправданий, которые оба обвиняемых использовали в случае миссии в Утрехт в июле 1618 года). Оба статьи начинают со сходной формулировки:
Во-первых, он, заключенный, вместо того, чтобы помогать Соединенным Нидерландам спокойствие, и единство, которое они достигли благодаря Перемирии, он так помог продвинуть и поддержать текущие проблемы. что из-за этого вышеупомянутое спокойствие и единство в общественном порядке были полностью нарушены, как очевидно из того, что следует далее.
После этого расходятся в деталях, хотя «темы» "уже были различимы на допросах, возвращаются в группировку статей. И Олденбарневельт, и Гроций сначала привлекаются к ответственности за свои намерения в вопросе подавления контрремонстрантов и их противодействие созыву, под заголовком« Политика »(Общественный порядок), фискальные органы власти в то, как достигла Резолюция (предполагаемый заговор между восемью городами в штатах, где проживает Олденбарневельт), и каковыовы были его последствия; Мориса сменить правительство нескольких городов Морис собирается нанести им визит с советом закрыть против городские ворота) поддерживать переговоры на этих переговорах. в доме Уиттенбугаарта в июне 1618 г., а также в отношении миссии в Утрехт в июле 1618 г. и попытки помешать расформированию тамошних военных., кульминацией которой стал крамольный совет закрыть Утрехтские ворота против войск Мориса (в котором Олденбарневельт также предположительно роль) и предполагаемая попытка поднять мятеж со стороны командиров гарнизона армии штатов в Утрехте.
Несколько историков (Уитерхов, Ден Текс) посмертно критиковали фискальных органов за то, как они вырвали обвиняемых в своих показаниях из контекста и исказили их смысл (даже в большей степени, чем это уже сделал более грубоватый Потс) в попытке продвинуть их дальше. собственный аргумент. Создавалось впечатление, будто подсудимые таким «признались» в обвинениях, хотя у них ничего не было. Таким образом, можно было бы шутить, что фискальные органы "намерены верить".
Но возможна и более важная критика, если проанализировать намерения с правовой точки зрения. Выясняется, что (за некоторыми важными такими как предполагаемые заговоры и предполагаемая коррупция) факты по делу не оспаривались. Но интерпретация фактов была очень верной. Это относится как к вменяемым умыслам подсудимых, так и к преступности предполагаемых действий в то время, когда они были совершены. Важная максима уголовного права со времен средневековья заключалась в том, что преступление может быть только в том случае, если преступление существует как преступление на момент его совершения (Nulla poena sine lege ). Приведем пример: подсудимые выступили против созывающего Синода с призывом к ст. XIII Утрехтского сообщества, в котором, в частности, говорится: «Что касается религии, то штаты Голландии и Зеландии должны действовать по своему усмотрению... и никакая другая провинция не имеет права вмешиваться или создавать трудности...« Их политические оппоненты хотели отложить это конституционное положение, необходимое на «необходимость» или raison d'etat, и в итоге сумели победить в политическом споре большинством голосов в Генеральных голосах. Но это сделало оппозицию штатов Голландии не преступлением до того, как было проведено это голосование (даже если это решение было само по себе полностью законным, что ответчики отрицали бы). Другой пример - это вопрос о найме вардгельдеров голландскими городами. Фискальные власти утверждали, что это противоречит ст. Я член Союза, но Олденбарневельт возразил, цитируя прецедент, поэтому его нельзя рассматривать как преступление.
Другими словами, спор на деле был больше по вопросам права, чем о фактах. В этом случае суд был бы лучше обслуживаться Альтернативой намерением в Голландии гражданское праве назначение бий мемориен, в котором стороны обменялись меморандумы о толковании закона-в-спора в суде. В этом случае мы можем утверждать: ни Гроций в его Меморандуме о лечении, он получил, ни Ян Франкен (камердинер Ольденбарневельта) в своих мемуарах о днях пребывания в тюрьме Олденбарневельта регистрирует о намерениях. Это дает понять, что они не участвовали в защите заключенных. В любом случае, они подтвердили совершенное в них утверждение, намерения не указаны как часть «признания» заключенных.
Это заставляет задуматься, какую роль они на самом деле сыграли в суде. Возможно, что они были приняты Судом в качестве «доказательства» по делу, как намерение может быть принято в гражданском деле. Но тогда его нельзя было использовать вместо признания, как требуется для вынесения смертного приговора.
Однако это может быть, можно было бы ожидать, что суд «списал» с умысла при написании приговора по делу. Соответствующие тексты намерений с окончательными приговорами. Похоже, что intendits предоставили только (довольно утомительный) материал-заполнитель (obiter dicta ) между преамбулой приговора и rationes Decisionndi передором приговора. И преамбула. И они нигде не фигурируют в текстах интендитов, поэтому кажется вероятным, что у них есть другой автор, который внес новый элемент в аргументацию Суда после того, как интендиты были завершены.
Во всех трех случаях их формулировки очень похожи. Обе преамбулы содержат (явно ложное) утверждение о том, что заключенные принятые формулировки «без пыток и железных ограничений», что является стандартной формулировкой, но не соответствует, поскольку отсутствуют записи о том, что заключенные подтвердили свое положение. в открытом суде, как следует из этой фразы. Отсюда явное возмущенное удивление Олденбарневельта по поводу оглашения приговора по его делу.
Все преамбулы содержат следующие фразу:
... никому не разрешается нарушать или разрывать основные законы, на основе разрешенного Соединенного Королевства, и эти страны по милостивому Соединенному Королевству. ее противодействуют и злоумышленников, он, заключенный, пытается нарушить политику государства и противостоять этим силойм Бога, и с целью поддерживает и применяет непомерные и пагубные для состояния земель максимы...
Дамен комментирует, что здесь определение Генеральные штаты конца 1580 -х - начала 1590-х расширились от «нарушений общественного порядка» до «возмущения религии» и, церкви, церкви. Другими словами, суд должен вместо обвиняемых виновными в нарушении общественного порядка поддержания пагубных принципов »(тезисы Ремонстранта, в то время были осуждены как« еретические »Синодом Дорта. ), но этот суд решил объявить« возмущение »» Церкви по себе «предательским». Это было равносильно «принятию закона со скамьи», поскольку это был совершенно новый элемент голландского закона об измене в том виде, в каком он существовал с 1590-х годов.
Конечно, «введение нового закона» путем создания нового прецедента в толковании не чем-то новым в гражданском праве, но в уголовном праве он бросает вызов nulla poena sine lege, если новый прецедент немедленно применяется с обратным силой к рассматриваемому делу. По этой причине Олденбарневельт жаловался в разговоре с Антонием Валеусом в ночь перед казнью:
что он не хотел обвинять судей, но теперь он попал в то время, когда люди использовали другие максимы или правила правления в государстве, чем в свое время, и что судьи не могли осудить его на этом основании.
Любопытно, что юридическая аргументация в rationes Decisionndi в конце приговора просто до того, как приговор будет объявлен, совершенно другое. Во всех трех случаях используется следующая формулировка:
из этого и из всех его других махинаций и заговоров следует, что он создал государство внутри государств, правительство и новые коалиции, созданные внутри Союза и против него; произошло общее возмущение в состоянии земель, как в церковном, так и в политическом, которое истощило казну и привело к расходам в несколько миллионов; вызвал всеобщую неуверенность и раздор между союзниками и жителями земель; Разрушил Союз, сделал земли неспособными к защите, рискуя их перерождения в скандальные действия или их полным крахом. Что не должно быть выполнено хорошо организованным правительству.
Другими словами, согласно Дамену, осуждение основывалось на следующих пунктах:
Разница между рассуждениями в преамбуле и здесь заключается в том, что «возмущение» Церкви - это только один из элементов, и что главным стало политическое подрывание Союза. Эти области образуют любопытную смесь статутов о государственном измене Генеральных штатов (области 2 и 3, законы от 12 апреля 1588 г. и 17 апреля 1589 г.) и штатов Голландии (совершение действий, противоречащих общему миру и общественному порядку). Другими словами, судьи взяли два элемента из статутов Генеральные штаты 1588 и 1589 годов и включили их в правовую основу статутов штатов Голландии о государственной измене. Опять же, это «новый закон», который применяется задним числом и, следовательно, противоречит nulla poena sine lege. Но новый синтез привел к значительным изменениям в законе об измене и, следовательно, имеет долговное значение.
Заключор имел и конституционные последствия. Он признает Союз «потерпевшей стороной» в суде и называет коалицию восьми «арминианских» городов, угрожаемых Олденбарневельтом, «соперничающей фракцией», направленной на подрыв Соединенных Штатов. Следовательно, он умаляет всю легитимность действий Олденбарневельта и «истолковывает» «Общность» всех провинций в Генеральных штатах как единственную высшую власть (суверен), законно осуществляющую политическую власть, а не штаты нескольких провинций. Действуя так, как это новое конституционное строительство было положительным законом страны.
Казнь Олденбарневельта 13 мая 1619 года Яном Луйкеном Олденбарневельт был первым, кого приговорили. Фискалы ван Леувен и де Силла прибыли ближе к вечеру в воскресенье, 12 мая 1619 года, в его комнату, чтобы объявить, что ему вынесен смертный приговор и что на следующее утро он будет казнен. Старик был полностью удивлен, так как он ожидал, что ему представится еще один шанс выступить в суде, поэтому он несколько раз воскликнул: «Смертный приговор! Смертный приговор »в явном отчаянии. Следующие 15 часов он потратил сначала на написание прощального письма жене, в котором его прервали два проповедника контрремонстранта Валеус и Ламотий, посланные, чтобы поддержать его духовно в его последние часы. Поэтому он провел ночь, беседуя на богословские темы, и в этом разговоре отказался признавать свою вину. Но он просил заступничества Валея перед Морисом, одной из остаточных прерогатив которого как штатхолдера была власть помиловать. Однако, поскольку Олденбарневельт отказался признать свою вину, Морисался отказался от этого. Подобные мольбы французского посла и Луизы де Колиньи, мачехи Мориса, также не дали результата. На следующее утро, после бессонной ночи, Олденбарневельта провели к Ролзаалу (Аудиеншанбер) в Хоф ван Холланд на площади здания под его последним, где собирался двор. Около 9 утра приговор по его делу огласил гриффер Потс. Ему явно не понравилось то, что он услышал, пытался раз прервать его протестами. После окончания чтения Олденбарневельт жаловался на то, что он был не только приговорен к обезглавливанию мечом, но и лишен возможности оставить свое имущество жене и детям, поскольку, кроме того, он был приговорен к конфискация его активов. Он воскликнул: «Это ли плата за 43 года верной службы страны?». Он также мог сказать: «Этот вердикт не соответствует моим показаниям» или «Чтобы прийти к такому вердикту, лорды сделали из моих заявлений всевозможные выводы, которые они не должны были делать». Президент де Вугд ответил: «Вы слышали приговор, теперь мы можем приступить к казни».
Затем привели Олденбарневельта в сопровождении своего камердинера Яна Франкена, который разделил его заключение с августа прошлого года. через здание Риддерзаал, выходя через главный вход. Там он обнаружил эшафот, который был поспешно построен ночью, и ожидающего его палача Ханса Пруйма, палача города Утрехта, который должен быть, ехал всю ночь, чтобы прибыть вовремя, и шала-мэра Армии США, ответственной за казнь. Затем Олденбарневельт с помощью Франкена снял верхнюю одежду и тем временем громким голосом заявленной толпе о своей невиновности:
Люди, не верьте, что я предатель. Я всегда жил благочестиво и искренне, как хороший патриот, и поэтому я тоже умру - чтобы Иисус Христос меня.
. Его слова были обращены к своим последним камерам Яну Франкену, который, по понятным причинам, огорчился: «Maak het kort, maak het kort» (будь кратким, будь кратким). Затем он встал на колени перед кучей песка на эшафоте, оставаясь в вертикальном положении (блока не было), и накинул на глаза ночной колпак. Палач разделил голову и тело одним ударом меча палача.
Следующий приговор был вынесен 15 мая 1619 года Жилю ван Леденбергу, который умер с конца сентября года. Очевидно, его нельзя было казнить, но в приговоре судьи заявили, что он «достоин смерти». Его «образцовый приговор» заключен в том, что его забальзамированное тело будет подвешено на виселице в гробу. Он также был приговорен к конфискации имущества.
Наконец настала очередь Хогербетса и Гроция. Оба были приговорены 18 мая 1619 года. Оба получили приговоры eeuwigdurende gevangenisstraf (бессрочное заключение), как это странно выражалось в Каролине (термин «пожизненное заключение» еще не использовался), и о конфискации их имущества. Оба были доставлены в Замок Ловесттайн, который в то время был государственной тюрьмой для высокопоставленных политических заключенных.
В реестре резолюций Штатов Голландии следующая запись была сделана 13 мая 1619 года их недавно назначенным секретарем Дайком (одним из фискалов в суде):
Запомните это. Сегодня был казнен мечом здесь, в Гааге, на эшафоте, воздвигнутом к нему в Бинненгофе перед ступенями Большого зала, г-н Йохан ван Ольденбарневельт, при жизни рыцарь, лорд Беркеля, Роденрийс и т. Д., Адвокат Голландии и страны Фрисландии, заключенный в заключении, и заключенный, с конфискацией его имущества, после того, как он отбыл государству тридцать три года, два месяца и пять дней с 8 марта 1586 года; человек большой активности, дела, память и мудрость - да, незаурядный во всех отношениях. Стоящий да увидит, что он не упадет, и да будет Бог милостив к его душе. Аминь.
Олденбарневельт был похоронен в склепе под часовней на Бинненхофе. Попытки похоронить его в другом месте не увенчались успехом даже много лет спустя, поэтому кажется вероятным, что его кости все еще покоятся там.
Жена Олденбарневельта Мария ван Утрехт стала главной жертвой нападения. приговор о конфискации имущества. Она и ее семья пытались отменить его, и поначалу казалось, что их иск в суде перед Хоф ван Холланд преуспел, потому что Олденбарневельт не был осужден за crimen laesae majestatis, влекущие за собой автоматическую конфискацию (этот термин нигде не используется в приговоре). Закон о государственном измене, на основании которого он был положен автоматом осужден, не положено такого ненадежного наказания, ненадежный приговор. Чтобы «исправить» это упущение и сорвать судебный процесс, 6 июня 1620 г. бывший грифон Потс созвал собрание бывших судей (тех, которые были в то время ещеы), и судьи заявили (протокол Потс), что «... во время вынесения приговора они придерживались мнения и толковали дело в том смысле, что вышеупомянутый ван придерживались мнения. Олденбарневельт и другие заключенные и осужденные лица совершили или спровоцировали уголовное преступление. majestatis "Следовательно, ходатайство об отмене конфискации было отклонено судом. Недвижимость Олденбарневельта была продана с в 1625 году, и вырученные средства были потрачены на оплату судебного разбирательства". Жена Олденбарневельта потеряла свой дом в Гааге и была вынуждена переехать к своим родственникам.
Сыновья Олденбарневельта Греневельт и Стоутенбург участвовали в заговоре с целью убийства Мориса в 1623 году. Греневельт участвовал в заговоре с целью убийства Мориса в 1623 году. Мария ван Утрехт умоляла Мориса о пощаде, почему она отказалась защищать жизнь своего мужа, за пределами тюрьмы Гевангенпорт).
«Казнь» Жиля ван Леденберга Клаасом Яншем. Висшер Труп Леденберга был должным образом повешен в гробу 15 мая.; он выставлялся в течение тр ех недель, до 5 июня, когда его сняли для захоронения возле церкви Ворбурга. Но той же ночью толпа извлекла его из почвы и бросила в канаву. В конце концов было похоронено в часовне, принадлежащей зятю Леденберга.
Гроций и Хогербетс были заключены в замок Ловесттайн. Гроций пробыл там недолго благодаря изобретательности его находчивой жены Марии ван Рейгерсберх, которая помогла ему спастись в книжном сундуке. Они бежали во Францию, где Гроций написал свою Апологию, опубликованную в 1622 году. В ней он разобрал приговор, подробно критикуя элементы риторической расцветки (т. Е. exergasia ) в приговоре: «Государства в штатах» (его политические оппоненты первыми сформировали политические фракции, собираясь тайно, почему же их не преследовали ?); «Правительство внутри правительства» («У нас в Голландии было высшее правительство, в соответствии с обычаями и союзом, которое оставляло Генеральным штатным управлением войнами, но связывало города вместе, чтобы они могли принимать решения, общественность, по моему мнению, будет делать то, что обычно делает правительство "); «Новые коалиции, созданные внутри Союза и против него» («Это лживо. Мы основываемся на союзе, заключенном сначала между Голландией и Зеландией, а распространившимся на Утрехт, в котором суверенитет был сохранен за провинциями также на уровне религии... ограничились соблюдением союзов, а не созданием новых »)
Хогербетсу повезло меньше. Как и жене Гроция, его жене было разрешено делить камеру в Лёвштейне. Однако она заболела и умерла 19 октября 1620 года. Тюремщикам потребовалось три дня, чтобы забрать тело, поэтому Хогербетс был вынужден оставаться в комнате с трупом, что причинило ему много беспокойства. Во время заключения он смог написать руководство по праву под названием: Korte inleidinge tot de praktyk voor de Hoven van Justitie в Голландии (Краткое введение в юридическую практику в судах в Голландии). Онался в заключении до тех пор, пока новый штатный владелец Фредерик Генри, назначенный после смерти Мориса в 1625 году, не разрешил ему уйти на пенсию в дом в Вассенаар, где он оставался под домашним арестом до самой смерти. в сентябре 1625 года.
Суд также сделал новости в других странах. В Англии пьеса Джона Флетчера и Филипа Мэссинджера под названием Трагедия сэра Джона ван Олдена Барнавельта была поставлена Королевскими людьми в Театре Глобус в 1619 году.
Другим художником, вдохновленным судом, был Йост ван ден Вондел, который написал свою аллегорическую пьесу «Паламедес» (1625) с оперением Ольденбарневельта. судьба в виду. Он также написал ряд полемических и сатирических стихов, среди которых Op de jongste Hollandsche Transformatie (1618), Geusevesper (1619) и Het Stockske van Joan van Oldenbarnevelt (1630).
