Войти
Эдвард Адриан Уилсон, Роберт Фалкон Скотт, Лоуренс Оутс, Генри Робертсон Бауэрс и Эдгар Эванс на Южном полюсе Экспедиция Терра Нова, официально Британская антарктическая экспедиция, была экспедицией в Антарктиду, которая проходила между 1910 и 1913 годами. Ее смерл Роберт Фалькон Скотт и различные научные и географические цели. Скотт хотел продолжить научную работу, которую он начал, когда велл Антарктику с 1901 по 1904 год. Он также хотел достичь первого географического Южного полюса. Он и четыре товарища достигли полюса 17 января 1912 года, где представили, что во главе с Роальдом Амундсеном он опередил их на 34 дня. Вся группа Скотта погибла на обратном пути с полюса; некоторые из их тел, журналы и фотографии были обнаружены поисковой группой восемь месяцев спустя.
Экспедиция, названная в честь корабля снабжения, была частным предприятием, финансировавшимся за счет государственных пожертвований и государственной субсидии. Он имел поддержку со стороны Адмиралтейства, отправило в экспедицию опытных моряков, и со стороны Королевского географического общества. Группа ученых экспедиции выполнила обширную научную программу, в то время как другие стороны исследователей Землю Виктории и Западные горы. Попытка высадки и исследования Земли короля Эдуарда VII не увенчалась успехом. Путешествие на мыс Крозье в июне и июле 1911 года было первым продолжительным путешествием на санях в глубине антарктической зимы.
В течение многих лет после его смерти статус Скотта как трагического героя не подвергался сомнению, и было задано мало вопросов о причинах катастрофы, которая охватила его полярный отряд. В последней четверти ХХ века экспедиция подверглась более тщательному изучению, и были высказаны более критические мнения о ее организации и управлении. Степень личной виновности Скотта и, совсем недавно, виновность некоторых членов экспедиции, остается спорной.
Маршруты к Южному полюсу, выбранные Скоттом и Амундсеном После возвращения Discovery из Антарктики в 1904 году Скотт в конце концов возобновил свою военно-морскую карьеру, но продолжал лелеять амбиции вернуться на юг с завоеванием полюса как его конкретная цель. Они внесли значительный вклад в научные и географические знания об Антарктике, но с точки зрения проникновения на юг достигли только 82 ° 17 'и не пересекли Большой ледяной барьер.
. В 1909 году Скотт получил известие, что Эрнесту Шеклтону удалось достичь полюса. Начав с базы рядом с якорной стоянкой Скотта в проливе Мак-Мердо, Шеклтон пересек Большой ледяной барьер, открыл путь ледника Бердмор к Полярному плато и вычеркнул за поляк. Он был вынужден повернуть домой на 88 ° 23 'ю.ш., менее чем в 100 географических милях (112 миль (180 км)) от своей цели. Скотт утверждал, что район пролива Мак-Мердо является его собственным «полем работы», и использование Шеклтоном этого района в качестве базы было нарушением обязательства, которое он далотту. Эти испорченные отношения между двумя исследователями усилили решимость Скотта превзойти достижения Шеклтона.
Готовясь к следующей экспедиции, Скотт знал о других надвигающихся полярных предприятиях. Планировалась японская экспедиция; младший Дуглас Моусон должен был уехать в 1911 году, но будет работать другом в секторе континента. Роальд Амундсен, потенциальный соперник, объявил о планах арктического плавания . 14>Персонал
Роберт Фалкон Скотт в 1905 году
Шестьдесят пять человек (включая пополнения) сформировали береговые иельные группы экспедиции Терра Нова. Они были выбраны из 8000 претендентов, в том числе семеро ветеранов Discovery и пятеро, которые были с Шеклтоном в его экспедиции 1907–1909 годов. Лейтенант Эдвард Эванс, который в 1904 году был штурманом на Морнинге, спасательном корабле экспедиции Дискавери, был назначен заместителем командира Скотта. Он отказался от планов собственной экспедиции и передал свою финансовую поддержку Скотту.
Среди других служащих Королевского флота, выпущенных Адмиралтейством, лейтенант Гарри Пеннелл, который будет служить штурманом и возьмет на себя командование кораблем после высадки береговой группы, и два лейтенанта -хирурга, Джордж Мюррей Левик и Эдвард Л. Аткинсон. Бывший офицер Королевского флота Виктор Кэмпбелл, известный как «Злой помощник», был одним из немногих, кто обладал навыком катания на лыжах, и был выбран, чтобы возглавить отряд, исследовал Землю короля Эдуарда VII. Были назначены два офицера, не принадлежащих к Королевскому флоту: Генри Робертсон Бауэрс, известный как «Берди», который был лейтенантом Королевской Индийской морской пехоты, и Лоуренс Оутс («Титус»), армейский капитан из 6-го (Inniskilling) Драгунского. Оутс, независимо богатый, добровольно предоставил 1000 фунтов стерлингов (что эквивалентно 103000 фунтов стерлингов в 2019 году) и свои услуги для экспедиции.
Адмиралтейство также предоставило в основном военно-морскую нижнюю палубу, включая ветеранов Антарктики Эдгар Эванс, Том Крин и Уильям Лэшли. Среди других моряков береговой группы были Патрик Кеохан и Роберт Форд, Томас Клиссольд (повар) и Фредерик Хупер (домашний стюард). Также приземлились двое россиян, Дмитрий Геров (погонщик) и Антон Омельченко (конюх).
Чтобы возглавить свою научную программу, Скотт назначил Эдварда Уилсона главным ученым. Уилсон был ближайшим доверенным лицом Скотта в партии; в экспедиции «Дискавери» он сопровождал Скотта на марше Дальний Юг до 80 ° ю. Он был не только квалифицированным врачом и выдающимся зоологом-исследователем, но и талантливым иллюстратором. Его научная группа, которую биограф Скотта Дэвид Крейн считал «столь же впечатляющей группой ученых, какой когда-либо участвовал в полярной экспедиции», - включает некоторых, кому в будущем удастся добиться успеха карьеры: Джордж Симпсон метеоролог, Чарльз Райт, канадский физик и геологи Фрэнк Дебенхэм и Рэймонд Пристли. Т. Гриффит Тейлор, старший из геологов, биологов Эдвард У. Нельсон и Денис Г. Лилли и помощник зоолога Апсли Черри-Гаррард завершили команду.
Черри-Гаррар не имел научной подготовки, но был протеже Вильсона. Он, как и Оутс, внес в фонды 1000 фунтов стерлингов. После того, как Скотт сначала отказал ему, он оставил свой вклад в силе, что произвело на Скотта достаточное впечатление, чтобы он отменил свое решение. Биограф Скотта Дэвид Крейн как Черри-Гаррар «будущего интерпретатора, историка и совести экспедиции». Герберт Понтинг был фотографом экспедиции, чьи оставят яркую визуальную запись. По совету Фритьофа Нансена Скотт нанял молодого норвежского специалиста по лыжам, Триггве Гран.
Таблоидный медицинский ящик для антарктической экспедиции Скотта, 1910 Скотт решил выбрать смешанная транспортная стратегия, опирающаяся на помощь собак, моторных саней и пони. Он назначил Сесила Мира руководить собачьими упряжками и нанял бывшего специалиста по мототехнике Шеклтона Бернарда Дэй для управления мотосанями. Оутс должен был отвечать за пони, но, поскольку он не мог присоединиться к экспедиции до мая 1910 года, Скоттт должен поручил Миресу, который ничего не знал о лошадях, купить их - с печ последствиями для их качества и производительности.
«Поляризованный» автомобиль безуспешно опробовал в Антарктике Шеклтон в его экспедиции 1907–1909 годов, а его новаторское использование пони доставило его до подножия ледника Бердмор. Скотт считал, что пони хорошо послужили Шеклтону, и он думал, что может решить проблему тяги двигателя, разработав гусеничный снежный «мотор» (предшественник Snowcat и танка ). Скотт всегда намеревался полагаться на буксировку людей для полярного плато, полагается, что подняться на ледник Бердмор с помощью двигателей или животных невозможно. Двигатели и животные будут только через Барьер, что позволит сохранить свои силы для более поздних этапов ледника и плато. На практике моторные санки оказались полезными лишь ненадолго, и на практике пони повлиял их возраст и плохое состояние. Что касается собак, то хотя опыт Скотта на Discovery заставляет его усомниться в их надежности, его работы показывают, что он признал их эффективность в надежных руках. По мере развития экспедиции он все больше поражался их способностям.
Продовольственная компания Oxo была одним из многих коммерческих спонсоров экспедиции. В отличие от Discovery Expedition, где сбор средств осуществлялся совместно Королевским обществом и Королевским географическим обществом, экспедиция Терра Нова была организована как частное предприятие без институциональной поддержки. Скотт оценил общую стоимость за 40 000 фунтов стерлингов, из которых в конечном итоге была покрыта за счет государственного гранта. Остаток был увеличен за счет открытых подписки и займов. Экспедиции также помогли бесплатные поставки ряда продуктов и оборудования от отзывчивых коммерческих фирм. Задача по сбору средств в основном выполнялась Скоттом, что отнимало у него много времени и сил, продолжаясь в Южной Африке, Австралии и Новой Зеландии после того, как Terra Nova вышла из британских вод.
Несомненно. Самой большой разовой ценой была покупка корабля Terra Nova за 12 500 фунтов стерлингов. «Терра Нова» уже побывала в Антарктиде раньше в рамках второй операции по оказанию помощи «Дискавери». Скотт хотел вести ее как военное судно под Белым прапорщиком ; для этого он получил членство в Королевской яхтенной эскадрилье за 100 фунтов стерлингов. Таким образом, он смог установить военно-морскую дисциплину в экспедиции, и как государства-яхта эскадры, Терра Нова была освобождена от правил Совета по торговле, которые могут нарушить власть государства непригодной для плавания.
Грот в айсберге, 5 января 1911 г., фотограф Герберт Понтинг Скотт определил цели экспедиции в своем первоначальном публичном обращении: «Основная цель этой экспедиции - достичь юга. Поляка, и чтобы обеспечить Британской империи честь этого достижения ». Были и другие цели, как научные, так и географические; «Мы хотим, чтобы научная работа была добычу полюса просто предметом», чтобы научная работа была использована главным ученым Вильсоном как основная работа экспедиции. Были выполнены дальнейшие планы по исследованию Земли короля Эдуарда. VII, предприятие, которое Кэмпбелл должен был возглавить, как «предмет всей экспедиции», и Земля Виктории.
Терра Нова отплы из Кардифф, Уэльс, 15 июня 1910 года. Скотт, задержанный экспедицией, позже отплыл на более быстром пассажирском лайнере и присоединился к кораблю в Южной Африке. Мельбурне, Австралия, он покинул корабль В Мельбурне Скотта ждала телеграмма от Амундсена, в которой Скотту сообщалось, что норвежец «идет на юг»; телеграмма была для Скотта признаком того, что он участвовал в гонке. пресса сп росила о реакции, Скотт ответил, что его планы не изменятся и что он не пожертвует научными целями экспедиции, чтобы выиграть гонку на полюс. В своем дневнике он написал, что у Амундсена были неплохие шансы на успех, и, возможно, он заслужил свою удачу, если добьется успеха.
Скотт вернулся на корабль в Новой Зеландии, где на борт взяты дополнительные припасы, в том числе 34 собаки19. Сибирские пони и три моторизованные санки. Терра Нова, сильно перегруженная, наконец покинула Порт Чалмерс 29 ноября. В первые дни декабря на корабль обрушился сильный шторм; в какой-то момент, когда судно вышло из строя, а насосы вышли из команды, пришлось выручать судно с помощью ведер. Шторм привел к потере двух пони, собаки, 10 длинных тонн (10 000 кг) угля и 65 британских галлонов (300 л) бензина. 10 декабря «Терра Нова» натолкнулась на южный паковый лед и была остановлена, оставаясь в течение 20 дней, прежде чем покинуть зону и продолжить движение на юг. Задержка, которую Скотт приписал «полному невезению», израсходовала 6,1 длинных тонны (6200 кг) угля.
Внутри Хижины Скотта в Мыс Эванс Прибыв у Росс 4 января 1911 года, Терра Нова провела разведку в поисках самых посадочных площадок вокруг мыса Крозье в восточной части острова, прежде чем продолжить путь к нему, Мак-Мердо на его западе, где оба Discovery и Нимрод пролив ранее приземлился.
После того, как Скотт рассмотрел возможные возможные места зимовки, он выбрал мыс, который помнят со времен Discovery как «Скуарий», примерно в 15 милях (24 км) к северу от базы Скотта 1902 года в Хижина. Скотт надеялся, что это место, которое он переименовал в мыс Эванса в честь своего заместителя, освободится ото льда в короткое антарктическое лето, что позволит кораблю приходить и уходить. Когда море на юге замерзнет, экспедиция будет иметь свободный доступ по льду к мысу Хат и Барьеру.
На мысе Эванс высадились береговые отряды вместе с пони, собаками и тремя моторизованными санями (один из был утерян при разгрузке), и основная масса партийных запасов. Скотт был «поражен силой пони», когда они переносили запасы и материалы с корабля на берег. К 18 января была возведена сборная хижина размером 50 на 25 футов (15,2 м x 7,6 м).
Программа Скотта, включающая план исследования и проведения научных исследований. работа в Земле короля Эдуарда VII, к востоку от Барьера. Для этой цели была организована группа под руководством Кэмпбелла с помощью исследования Земли Виктории на северо-западе, если Земля короля Эдуарда VII недоступной. 26 января группа Кэмпбелла покинула корабль и направилась на восток. После нескольких неудачных высадить свою партию на берегу Земли короля Эдуарда VII Кэмпбелл попытался воспользоваться своим правом отплыть на Землю Виктории. Вернувшись на запад вдоль края Барьера, Терра Нова наткнулась на лагерь в Китовой бухте, бухте в Барьере.
Амундсен был вежлив и гостеприимен, желая, чтобы Кэмпбелл разбил лагерь поблизости и предлагая ему помощь с собаками. Кэмпбелл вежливо отказался и вернулся со своей группой на мыс Эванс, чтобы сообщить об этом. Скотт получил известие 22 февраля во время первой экспедиции по закладке депо. По словам Черри-Гаррар, первой реакцией Скотта и его группы было побуждение броситься в Китовую бухту и «расстаться» с Амундсеном. Скотт спокойно записал это событие в своем дневнике. "Одно только фиксируется в моей голове. Правильный курс для нас - действовать в точности так, как если бы этого не произошло." Идти вперед и делать все возможное для чести нашей страны без страха и паники. "
Хижина Дискавери Скотта в Хат-Пойнт, использовавшаяся как укрытие и склад для хранения Целью закладки депо в первом сезоне было соединить ряд складов на Барьере из его край - лагерь безопасности - до 80 ° ю. ш. для использования в полярном путешествии, которое начнется следующей весной. Последнее депо будет самым большим и будет называться One Ton Depot. Работу должны были выполнять 12 человек, восемь сильнейших пони и две собачьи упряжки; Ледовые условия не позволили использовать сани.
По словам Cherry-Garrard, путешествие началось 27 января «в спешке, граничащей с паникой». Прогресс был медленнее, чем ожидалось, и на производительность пони отрицательно повлияло, потому что Оутс был против использования норвежских снегоступов и оставил их на мысе Эванс. 4 февраля отряд установил лагерь Корнер в 40 милях (64 км) от мыса Хат, когда метель задержала их в течение трех дней.
Несколько дней спустя, после возобновления марша, Скотт послал Три самых слабых пони вернулись домой (двое погибли в пути). Когда отряд закладки депо приблизился к 80 °, Скотт забеспокоился, что оставшиеся пони не вернутся на базу, если отряд немедленно не повернет на север. Вопреки совету Оутса, который хотел пойти вперед и убить пони ради мяса, когда они рухнули, Скотт решил разместить однотонное депо на 79 ° 29 ′ ю.ш., что более чем в 30 милях (48 км) от предполагаемого местоположения.
Скотт вернулся в лагерь безопасности с собаками, рискнув собственной жизнью, чтобы спасти собачью упряжку, упавшую в расселину. Когда прибыла более медленная группа пони, одно из животных было в очень плохом состоянии и вскоре умерло. Позже, когда выжившие пони пересекали морской лед возле мыса Хат-Пойнт, лед тронулся. Несмотря на решительную попытку спасения, погибли еще три пони. Из восьми пони, которые отправились в путь откладывания депо, только двое вернулись домой.
23 апреля солнце село на время зимних месяцев, и вечеринка поселился в хижине на мысе Эванса. При военно-морском режиме Скотта хижина была разделена стеной из упаковочных ящиков, так что офицеры и солдаты жили в значительной степени раздельно, а ученых для этой цели считали «офицерами». Все были заняты; продолжались научные работы, проводились наблюдения и измерения, проводился капитальный ремонт оборудования и приспособление для будущих путешествий. Выжившие пони нуждались в ежедневных упражнениях, а собакам требовалось постоянное внимание. Скотт потратил много времени на расчет рациона и веса саней для предстоящего полярного марша. Программа включала регулярные лекции по широкому кругу тем: Понтинг о Японии, Уилсон о рисовании эскизов, Оутс о конном хозяйстве и геолог Фрэнк Дебенхэм о вулканах.
Для поддержания физической формы в полумраке возле хижины часто играли в футбол; Скотт записал, что «Аткинсон - безусловно лучший игрок, но Хупер, П.О. Эванс и Крин тоже неплохие». South Polar Times, созданный Шеклтоном во время экспедиции Discovery, был возрожден под редакцией Черри-Гаррарда. 6 июня был устроен праздник по случаю 43-летия Скотта; второе празднование 21 июня ознаменовало День середины зимы, день, который отмечает середину долгой полярной ночи.
После сообщение о прибытии Амундсена Скотту на мыс Эванс, Восточная партия Кэмпбелла (Виктор Кэмпбелл, Раймонд Пристли, Джордж Левик и Гарри Дикасон ), стала «Северной партией». 9 февраля 1911 года они отплыли насевер и 17 февраля достигли залива Робертсон, около мыса Адаре, где построили хижину недалеко от норвежского исследователя Карстенса Борхгревинка 'старые кварталы.
хижина Борхгревинка 1899 года на мысе Адаре сфотографировано в 1992 году. Северная партия Кэмпбелла располагалась поблизости в 1911–1912 годах. Северная партия провела зиму 1911 года в своей хижине. Их планы исследований на лето 1911–1912 гг. Не могли быть полностью выполнены, некоторые из-за состояния морского льда, а также из-за того, что они не смогли найти путь внутрь. Терра Нова вернулась из Новой Зеландии 4 января 1912 года и перевела группа в районе Эванс Коув, расположенного примерно в 250 милях (400 км) к югу от мыса Адэр и в 200 милях (320 км) к северо-западу от Мыс Эванс. 18 февраля после завершения дальнейших геологических работ, но из-за сильного пакового льда, корабль не смог добраться до них. Группа со скудным рационом, которая должна быть дополнена рыбой и мясом тюленя, была вынуждена провести зимние месяцы 1912 года в снежной пещере, которые они раскопали на Невыразимом острове. Здесь они перенесли тяжелые лишения - обморожение, голод и дизентерию, с сильнымром ветром и низкими температурами, а также дискомфорт от жаровни в закрытом помещении.
17 апреля 1912 года группа под командованием Эдварда Аткинсона, командовавшего на мысе Эванс во время полярной группы, пошла на помощь группе Кэмпбелла, но была отброшена погодой. Северная партия пережила зиму в своей ледяной камере и отправилась в базовый лагерь 30 сентября 1912 года. Несмотря на свою физическую слабость, всей группе удалось достичь мыса Эванс 7 ноября после опасного путешествия, которое включало переход через реку сложный Дрыгальский ледяной язык. Геологические и другие образцы, собранные Северной партией, были извлечены Терра Нова с мыса Адэр и бухты Эванс в январе 1913 года.
Целью этого путешествия было геологическое исследование прибрежной зоны к западу от пролива Мак-Мердо, в районе между Сухими долинами Мак-Мердо и ледником Кёттлиц. Эта была проделана группа, состоящей из Гриффита Тейлора, Дебенхэма, Райта и Эдгара Эванса. Они высадились с Терра Нова 26 января в Баттер-Пойнт, напротив мыса Эванс на берегу Земли Виктории.
30 января группа открыла свою главную базу в районе ледника Феррар, а затем провела разведку и изыскания в районах Сухой долины и ледника Тейлор, прежде чем движение на юг к леднику Кёттлиц. После дальнейшей работы они двинулись домой 2 марта, выбрав южный маршрут к Хат-Пойнт, куда они прибыли 14 марта.
Роберт Форд приготовление мальков тюленя на плите на мысе Робертс Это было продолжением работы, выполненной в предыдущем путешествии, на этот раз сосредоточив внимание на районе Гранитной гавани примерно в 50 милях (80 км) к северу от Баттер-Пойнт. На этот раз товарищами Тейлора были Дебенхэм, Гран и Форд. Основное путешествие началось 14 ноября и включало трудный переход по морскому льду в Гранитную гавань, который был достигнут 26 ноября. Штаб-квартира была основана на месте, названном Геологической точкой, и построена каменная хижина. В течение следующих недель на леднике Маккей проводились разведочные и изыскательские работы, и был идентифицирован и назван ряд к северу от ледника.
Группа должна была быть подобрана Терра Нова 15 января 1912 года, но корабль не смог добраться до них. Группа ждала до 5 февраля, прежде чем отправиться в путь на юг, и была спасена от льда, когда 18 февраля их наконец заметили с корабля. Геологические образцы из обеих экспедиций Западных гор были обнаружены Терра Нова в 1913 году.
Это путешествие было задумано Вильсоном. Он высказал предположение о необходимости этого в разделе «Зоология» научных отчетов экспедиции Discovery и очень хотел продолжить это более раннее исследование. Научная цель заключалась в обнаружении яиц императорских пингвинов с лежбища мыса Крозье на ранней стадии зародыша, «чтобы точки в развитии птица могла быть отработана». Это потребовало поездки в разгар зимы для получения яиц на подходящей ранней стадии инкубации. Вторая цель заключалась в том, чтобы поэкспериментировать с пищевыми пайками и оборудованием перед полярным путешествием наступающим летом. Скотт одобрил, и 27 июня 1911 года группа, состоящая из Уилсона, Бауэрса и Черри-Гаррар, отправилась в путь.
Императорские пингвины Путешествовать во время антарктической зимы ранее не пробовали; Скотт писал, что это «смелая затея, но на нее пошли нужные люди». Позднее Черри-Гаррард описал ужасы 19 дней, которые потребовались, чтобы преодолеть 60 миль (97 км) до мыса Крозье. Снаряжение, одежда и спальные мешки постоянно обледенели; 5 июля температура упала ниже -77 ° F (-61 ° C) - «109 градусов мороза настолько холодно, насколько возможно захочет вынести в темноте и обледеневшей одежде», - написала Черри-Гаррард. Часто ежедневное пройденное расстояние составляло немногим более одной мили.
Собранные яйца. Достигнув мыса Крозье 15 июля, отряд построил иглу из снежных глыб, камня и камня. лист дерева они принесли для крыши. Затем они смогли посетить колонию пингвинов и собрать несколько яиц императорских пингвинов. Впечатление их укрытие в иглу было разрушено метелью с ветром силой 11 баллов по шкале Бофорта. Буря также унесла палатку, которая будет зависеть их выживание во время обратного пути, но, к счастью, ее нашли в полумиле от них. Группа отправилась в обратный путь на мыс Эванс и прибыла туда 1 августа. Три яйца, уцелевшие во время путешествия, сначала отправились в Музей естественной истории в Южном Кенсингтоне, а предметом отчета Коссара Стюарта из Эдинбургского университета. Яйца не подтвердили теории Вильсона.
Черри-Гаррард продемонстрировал это как «худшее путешествие в мире» и использовал его как книги, которую он написал о экспедиция. Скотт назвал «Зимнее путешествие» «очень замечательным зрелищем» и был очень доволен экспериментами с пайками и снаряжением: «Мы настолько близки к совершенству, насколько опыт позволяет».
Маршрут выбран к Южному полюсу с указанием остановок поставок и значительных событий. Скотт был найден замерзшим насмерть вместе с Уилсоном и Бауэрсом к югу от склада One Ton Supply 13 сентября 1911 года Скотт раскрыл свои планы относительно похода на Южный полюс. Шестнадцать человек отправятся в путь на двух оставшихся моторных санях, пони и собак для барьерного этапа путешествия, который приведет их к леднику Бирдмор. В этот момент собаки вернутся на базу, и пони будут застрелены в поисках еды. После этого двенадцать человек в трех группах поднимутся на ледник и начнут переход через полярное плато, используя подъемник. Только одна из этих групп сможет продвинуться к полюсу; группы поддержки будут отправлены обратно на широты. Состав последней полярной группы будет определен Скоттом во время путешествия. На обратный путь Скотт приказал, чтобы собачьи упряжки снова отправились из базового лагеря, чтобы пополнить запасы и встретить полярную группу между 82 и 82.30 широтой 1 марта, чтобы помочь группе вернуться домой.
Автогруппа, в составе лейтенанта Эванса, Дей, Лэшли и Хупера, стартовал с мыса Эванс 24 октября на двух моторных санях, их цель - доставить грузы на 80 ° 30 'южной широты и ждать там остальных. 1 ноября оба моторных санки вышли из строя после того, как проехали немногим более 50 миль (80 км), поэтому группа людей перевезла 740 фунтов (336 кг) припасов на оставшиеся 150 миль (240 км), достигнув заданной широты 2. недели спустя. Основная группа Скотта, которая покинула мыс Эванс 1 ноября с собаками и пони, догнала их 21 ноября.
Первоначальный планотта состоял в том, что собаки вернутся на базу на этом этапе. Из-за более медленного, чем ожидалось, прогресса Скотт решил продолжить работу с собаками. Дэй и Хупер были отправлены на мыс Эванс с сообщением об этом Симпсону, который остался там ответственным. 4 декабря экспедиция достигла Врат - название, которое Шеклтон дал дал от Барьера к леднику Бердмор. В этот момент ударила метель, вынудив мужчин разбить лагерь до 9 декабря и добыть пайки, предназначенные для путешествия по леднику. Когда утихла метель, оставшиеся пони были застрелены, как и планировалось, и их мясо было отправлено в качестве еды для возвращающихся групп. 11 декабря Мирес и Дмитрий повернулись с собаками, неся сообщение на базу о том, что «все было не так радужно, как могло бы быть, но мы поддерживаем наше настроение и говорим, что удача должна повернуться».
Партия начала восхождения на Бердмор и 20 декабря достигла начала полярного плато, где заложили Верхнее ледниковое депо. Скотт все еще не намекнул, кто будет в полярной вечеринке. 22 декабря на 85 ° 20 'южной широты Скотт отправил обратно Аткинсона, Черри-Гаррарда, Райта и Кеохана. Скотт напомнил Аткинсону, чтобы «двое собачьих упряжек отправились на случай, если Мирес должен вернуться домой, чтобы помочь полярному отряду на обратном пути в марте следующего года».
Остальные восемь человек продолжили путь. юг, в лучших условиях, что выполнено им наверстать часть времени, потерянного на Барьере. К 30 декабря они «догнали» расписание Шеклтона на 1908–1909 годы. 3 января 1912 года на широте 87 ° 32 'южной широты Скотт принял решение о составе полярной группы: пять человек (Скотт, Уилсон, Оутс, Бауэрс и Эдгар Эванс) пойдут вперед, лейтенант Эванс, Лэшли и Крин - возвращение на мыс Эванс. Решение двинуть вперед пятерых человек было связано с перерасчетом веса и рациона, поскольку все было основано на командах из четырех человек.
Полярная группа продолжала двигаться к полюсу, минуя самый дальний юг Шеклтона (88 ° 23 'ю.ш.) 9 января. Семь дней спустя, примерно в 15 милях (24 км) от их цели, был замечен черный флаг Амундсена, и группа знала, что их опередили. На следующий день, 17 января 1912 года, они достигли Полюса: «Поляк. Да, но при совершенно иных обстоятельствах, чем ожидалось... Великий Бог! Это ужасное место и достаточно ужасное, чтобы мы трудились ради него без награды. о приоритете. Что ж, это то, что нужно здесь получить "Скотт все еще надеялся догнать Амундсена к телеграфной станции в Австралии:" Теперь приступим к отчаянной борьбе за то, чтобы сообщить новости первыми. Интересно, сможем ли мы это сделать ". 18 января 1912 года они обнаружили палатку Амундсена, некоторые припасы, письмо королю Норвегии Хокону VII (которое Амундсен вежливо попросил передать Скотту) и записку, в которой говорилось, что Амундсен прибыл туда с четырьмя товарищами 16 июня. Декабрь 1911 г.
Скотт, Бауэрс, Уилсон и П.О. Эванс в Полхейме, базе Амундсена на Южном полюсе. Подтвердив свою позицию и водружая свой флаг, отряд Скотта двинулся домой. В течение следующих трех недель они добились хороших результатов, в дневнике Скотта было записано несколько «отличных маршей». Тем не менее, Скотт начал беспокоиться о физическом состоянии своей группы, особенно Эдгара Эванса, который страдал от сильного обморожения и, по словам Скотта, был «сильно измучен». Состояние ног Оутса становилось все более тревожным, когда группа приблизилась к вершине ледника Бердмор и приготовилась к спуску на Барьер. 7 февраля они начали спуск, и у них были серьезные трудности с поиском депо. После короткого периода хорошей погоды Скотт приказал отдохнуть на полдня, позволив Уилсону «геологизировать»; В сани было добавлено 30 фунтов (14 кг) образцов с окаменелостями. Эти окаменелости растений позже были использованы для подтверждения теории дрейфа континентов. Здоровье Эдгара Эванса ухудшалось; травма руки не заживала, он был сильно обморожен и, как полагают, повредил голову после нескольких падений на лед. «Он полностью изменился по сравнению с обычным самоуверенным« я », - писал Скотт. У подножия ледника он рухнул и умер 17 февраля.
Могила южной стороны На этапе барьера обратного марша Скотт достиг 82 ° 30 'ю.ш. точки встречи собачьих упряжек, на три дня раньше срока, отмечая в своем дневнике от 27 февраля 1912 года: «Естественно, мы всегда обсуждаем возможность встречи с собаками, где и когда и т. д. Это критическая позиция. Мы можем оказаться в безопасности на следующем складе, но есть ужасный элемент сомнения ". Затем группа столкнулась с тремя, в конечном итоге критическими, трудностями: неявкой собачьих упряжек, неожиданным резким падением температуры и нехваткой топлива на складах. Низкие температуры привели к плохому качеству поверхности, что Скотт сравнил с «движением по песку пустыни»; он описал поверхность как «покрытую тонким слоем шерстяных кристаллов, без сомнения образованных излучением. Они слишком прочно закреплены, чтобы их мог удалить ветер, и вызывают невозможное трение на полозьях [саней]». Низкие температуры сопровождались отсутствием ветра, что, как ожидал Скотт, поможет им в их северном путешествии.
Отряд еще больше замедлился из-за обморожения левой ноги Оутса. Ежедневные марши теперь сократились до менее пяти миль (8 км), что было недостаточно, учитывая нехватку масла. К 10 марта стало очевидно, что собачьи упряжки не приедут: «Собаки, которые могли бы стать нашим спасением, явно потерпели неудачу. Я полагаю, Мирес [погонщик собак] ехал домой неудачно». В прощальном письме сэру Эдгару Спейеру от 16 марта Скотт задавался вопросом, не пролетел ли он мимо места встречи, и боролся с растущим подозрением, что его на самом деле бросили собачьи упряжки: «Мы почти пришли через, и жаль, что пропустил это, но в последнее время я почувствовал, что мы перевыполнили нашу планку. Никто не виноват, и я надеюсь, что никаких попыток не будет предпринято Мы могли бы предположить, что нам не хватало поддержки. Скотт написал, что последние слова Оутса были: «Я просто выхожу на улицу и, может быть, через какое-то время». ».
Скотта на правой ноге теперь обморожены. Скотт, Уилсон и Бауэрс боролись до точки в 11 милях (18 км) к югу от One Ton Depot, но были остановлены 20 марта из-за сильной метели. тались продвинуться, им это не удавалось. Последняя запись в дневнике Скотта, датская 29 марта 1912 года, предполагаемая дата их, определяется словами:
Каждый день мы были готовы отправиться в наш склад в 11 милях отсюда, но за дверью палатки он остается сценой вихревого заноса. не думаю, что теперь мы можем надеяться на что-то лучшее. Мы будем стоять до конца, но мы, конечно, слабеем. se, и конец не может быть далек. Жалко, но я не думаю, что смогу написать больше. Р. Скотт. Последняя запись. Ради бога, позаботьтесь о нашем народе.
Перед тем, как отправиться в путешествие на Южный полюс, Скотт принял меры, чтобы помочь полярный отряд домой, с использованием собак. Мирес, который должен был вернуться на мыс Эванс к 19 декабря, был проинструктирован, что в конце декабря или в начале января он должен перевезти в One Ton Depot «пять пайков XS [XS =« Extra Summit Ration », еда для четырех человек за одна неделя ], 3 коробки печенья, 5 галлонов растительного масла и столько корма для собак, сколько вы можете удобно носить с собой ». Если эта миссия не могла быть выполнена собаками, тогда «на всякий случай» группа перевозки людей должна была нести пайки XS на склад. Далее Мирес был проинструктирован, что примерно в первую неделю февраля, в зависимости от новостей, полученных от возвращающихся частей, он должен отправиться с собаками, чтобы встретить возвращающуюся полярную группу между широтами 82 ° или 82 ° 30 'примерно 1 марта. Цель этих приказов заключалась в том, чтобы ускорить отряд обратно на мыс Эванс до того, как Терра Нова уйдет, чтобы известия о полярном завоевании были доставлены в Новую Зеландию. Скотт уделять больше внимания первому путешествию, чем второму: «Хотя цель вашего путешествия важна, цель второго жизненно третьего важна». Суть этих приказов была повторена Аткинсону, когда он оставил Скотта на вершине ледника Бердмор 22 декабря 1911 года.
Произошло несколько событий, которые затемнили и в итоге сорвали этот приказ. Тот факт, что Мирес повернул обратно с полярного марша намного позже, чем планировалось изначально, означал, что он вернулся на мыс Эванс только 5 января. Хантфорд предполагает, что он ушел в отставку на этом этапе, потому что ему «противно» экспедиция Скотта. Файнс, напротив, цитирует письмо Черри-Гаррар в 1938 году о том, что Мирес был готов на мысе Эванс пополнить запас тонны в соответствии с приказом, когда он увидел корабль, прибывший в залив, и поэтому остался на базе - «корабль». Это был мираж, а настоящий корабль прибыл только в середине февраля. По словам Файнса, Мирес был озабочен состоянием своего покойного отца и очень хотел уехать на корабле, как только сможет. Три пайка XS, требуемых для One Ton Depot, были доставлены группы людей, которые покинули мыс Эванс 26 декабря, но ни Мирес, ни кто-либо другой не перевезли недостающий рацион или корм для собак в One Ton Depot.
Когда Аткинсон вернулся на мыс Эванс с ледника Бердмор в конце января, он был присутствующим старшим офицером и, таким образом, командовал базовым лагерем, роль которого он не привык. Терра Нова прибыла со своего зимнего швартовки в Новой Зеландии 9 февраля вместо того, чтобы отправиться в Скотт, Аткинсон использовал береговую группу для выполнения сложной задачи по разгрузке корабля - ошибка, подумал Черри-Гаррард, поскольку эти люди могут потребоваться. снова кататься на санях. С опозданием, 13 февраля, Аткинсон вместе с Дмитрием Геровым и собачьими упряжками отправился на запланированную встречу со Скоттом на Барьере, достигнув мыса Хат в 13 милях (21 км) к югу, но его задержала плохая погода.
Во время путешествия последней вернувшейся группы лейтенант Эванс серьезно заболел цингой. После One Ton Depot он не смог идти, и он не смог перенести его на санях в точку в 35 милях (56 км) к югу от Hut Point. В этот момент кажется, что он умрет. 18 февраля Крин в одиночестве добрался до Хат-Пойнт (преодоление 35 миль (56 км) труднопроходимой местности всего за 18 часов), где он обнаружил Аткинсона и Дмитрия со своими собаками, остановившихся в пути, чтобы встретить Скотта. Аткинсон обратил свое внимание на спасение Эванса, которого он доставил в Хат-Пойнт едва живым 22 февраля. С этого момента приоритетом Аткинсона было доставить Эванса на безопасное место на корабле.
Так как Аткинсон был занят таким образом, альтернативным способом забрать Скотта было необходимо. Не обращая внимания на Мирес, который был «недоступен для работы», наиболее квалифицированным человеком, доступным для встречи с группой Скотта, был физик Райт, опытный путешественник и мореплаватель, но главный ученый Симпсон настаивал на том, чтобы научная работа Райта имела приоритет. Поэтому Аткинсон выбрал Cherry-Garrard. Позже лейтенант Эванс писал, что, по его мнению, Скотт одобрил бы решение оставить Райта в базовом лагере. Черри-Гаррар будет сопровождать Дмитрий.
В своей книге «Худшее путешествие» 1922 года Черри-Гаррард напомнил о спорных словесных приказах Аткинсона. Он должен был как можно быстрее добраться до One Ton Depot, где он должен был оставить еду для возвращающейся полярной группы. Если Скотт не прибыл раньше него, Черри-Гаррард должен решить, «что делать». Аткинсон также подчеркнул, что это не был отряд спасателей, и добавил, что Скотт дал инструкции, что собакам «нельзя подвергать риску с учетом планов катания на санях на следующий сезон». В стандартном издании своей книги Черри опускает упоминание о просьбе Скотта поднять его 1 марта на 82 ° или 82 ° 30 '.
Но после смерти Аткинсона и леди Скотт в 1929 и 1947 годах, соответственно, в постскриптуме к своему частному изданию 1948 года Черри признал существование приказа Скотта и объяснил причины, по которым Аткинсон, а позже и он сам, не выполнили его. : Cherry-Garrard в 1948 году заявил, что Аткинсон был слишком истощен в начале февраля, чтобы отправиться на встречу со Скоттом, и что отсутствие корма для собак в One Ton Depot сделало своевременный старт непрактичным. Карен Мэй из Института полярных исследований Скотта идет дальше, предполагая, что инструкция по спасению собак на следующий сезон была изобретением самого Аткинсона.
Черри-Гаррард покинула Хат-Пойнт с Дмитрием и двумя собачьими упряжками 26 февраля. прибытие в One Ton 4 марта и сдача дополнительных пайков. Скотта там не было. Имея припасы для себя и собак на 24 дня, у них было около восьми дней до возвращения в Хат-Пойнт. Альтернативой ожиданию было движение на юг еще на четыре дня. Любое путешествие сверх этого, в отсутствие склада собачьего корма, означало бы умерщвление собак ради собачьего корма по мере их продвижения, тем самым нарушив приказ Аткинсона «не подвергаться риску». Черри-Гаррард утверждал, что погода слишком плохая для дальнейших путешествий, с дневными температурами до -37 ° F (-38 ° C), и что он может пропустить Скотта, если выйдет из депо, и поэтому решил дождаться Скотта. 10 марта, в ухудшающуюся погоду, когда у него заканчивались запасы, Черри-Гаррард повернул домой. Между тем, команда Скотта боролась за свои жизни на расстоянии менее 70 миль (113 км) от них. Позже Аткинсон напишет: «Я убежден, что никакой другой офицер экспедиции не смог бы справиться лучше». Черри-Гаррар всю оставшуюся жизнь беспокоили мысли о том, что он мог предпринять другие действия, которые могли бы спасти полярную партию.
Когда Черри-Гаррард вернулся из One Ton Depot без вечеринки Скотта, беспокойство нарастало. Аткинсон, который теперь отвечает на мысе Эванс в качестве присутствующего старшего военно-морского офицера, решил сделать еще одну попытку достичь полярной стороны, когда позволит погода, и 26 марта вместе с Кеоханом отправились в путь, таща сани с запасами на 18 дней. При очень низких температурах (-40 ° F (-40 ° C)) они достигли Углового лагеря к 30 марта, когда, по мнению Аткинсона, погода, холод и время года сделали дальнейшее продвижение на юг невозможным. Аткинсон записал: «В собственном сознании я был морально уверен, что [полярная] партия погибла».
Остальные члены экспедиции, все еще находившиеся на мысе Эванс, ждали зимой, продолжая свои научные работы. Весной Аткинсону пришлось подумать, следует ли сначала направить усилия на спасение Северной партии Кэмпбелла или, если возможно, установить судьбу полярной партии. Собрание всей группы решило, что они должны сначала поискать признаки Скотта. Отряд отправился в путь 29 октября в сопровождении группы мулов, которые были высадлены с Terra Nova во время визита снабжения прошлым летом. 12 ноября группа обнаружила палатку с замороженными телами Скотта, Уилсона и Бауэрса в 11 милях (18 км) к югу от One Ton Depot. Аткинсон прочитал соответствующие части дневников Скотта, и природа катастрофы была раскрыта. После того, как дневники, личные вещи и записи были собраны, палатка рухнула на тела и возвели пирамиду снега, увенчанную крестом, сделанным из лыж Гран. Группа искала тело Оутса дальше на юг, но нашла только его спальный мешок. 15 ноября они подняли пирамиду из камней рядом с тем местом, где, по их мнению, он умер.
По возвращении в Хат-Пойнт 25 ноября поисковая группа обнаружила, что Северная партия Кэмпбелла спаслась и благополучно вернулась на базу. Рано утром 10 февраля 1913 года Эдвард Аткинсон и лейтенант Гарри Пеннелл гребли в новозеландский порт Оамару, откуда они отправили закодированное сообщение новозеландскому агенту экспедиции Джозефу Кинси, информируя его. о судьбе Скотта и его партии. Затем Аткинсон и Пеннелл сели на поезд, чтобы встретить Терра Нова в Литтелтоне недалеко от Крайстчерча.
Поскольку Кэмпбелл был теперь старшим военно-морским офицером экспедиции, он принял командование на ее последние недели. до прибытия Терра Нова 18 января 1913 года. Перед окончательным отъездом на склонах Наблюдательного холма с видом на Хат-Пойнт был установлен большой деревянный крест, на котором были написаны пять имен погибших и цитата из Улисс из Теннисона : «Стремиться, искать, находить и не уступать».
Наблюдательный холм с видом на Хат-Пойнт, где был установлен мемориальный крест Терра Нова воздвигнут в январе 1913 г. Потеря Скотта и его партии затмила все остальное в сознании британской общественности, включая подвиг Амундсена, который первым на полюсе. В течение многих лет образ Скотта как трагического героя безупречно оставался почти неизменным, поскольку, несмотря на разногласия среди некоторых, кто был близок к экспедиции, в том числе родственников погибших, эта дисгармония не была нарушена. общественность. До 1970-х гг. В общественном восприятии не происходило реальных изменений, к тому времени почти все, кто имел непосредственное отношение к экспедиции, были мертвы.
Споры разгорелись с публикацией книги Роланда Хантфорда Скотт и Амундсен (1979, переиздан и показан по телевидению в 1985 как Последнее место на Земле ). Хантфорд критиковал якобы авторитарный стиль руководства Скотта и его плохое суждение о людях и обвинил его в серии организационных неудач, которые привели к гибели всех членов полярной партии. Личное положение Скотта пострадало от этих нападок; усилия по восстановлению его репутации включали рассказ Ранульфа Файнса (прямое опровержение версии Хантфорда), научный анализ погодных условий Сьюзан Соломон, который в конечном итоге победил Скотта, и исследование Дэвида Крейнса Биография Скотта (2005 г.) и новый анализ Карен Мэй невыполненных приказов Скотта, указывающий, что собачьи упряжки быстро доставляют его возвращающуюся группу обратно в базовый лагерь.
При сравнении достижений Скотта и Амундсена Большинство полярных историков в целом согласны с тем, что навыки Амундсена в обращении с лыжами и собаками, его общее знакомство с ледовыми условиями и его четкая ориентация на ненаучную экспедицию дали ему значительные преимущества в гонке за поляком. Вердикт Скотта по катастрофе, произошедшей с его группой, написанный, когда он был близок к смерти, включает в себя первоначальную потерю пони-транспорта, погодные условия, «нехватку топлива на наших складах, которую я не могу объяснить», а также тошноту Эванса и Оутс, но в конечном итоге Скотт заключает, что «наше крушение, безусловно, связано с внезапным наступлением суровой погоды [...] на Барьере [...] -30 ° F (-34 ° C) днем, -47 ° F (-44 ° C) ночью ». Предположительно, что касается неудавшейся встречи с собачьими упряжками, запрошенной на 1 марта 1912 года, Скотт также написал: «Никто не виноват, и я надеюсь, что не будет предпринято никаких попыток предположить, что нам не хватало поддержки». Черри-Гаррард, которую Аткинсон назначил ответственным за собачьи упряжки, которые стартовали поздно, не смогла встретиться со Скоттом и повернула домой, отмечает, что «весь бизнес просто ощетинился« если »»; совокупность решений и обстоятельств, которые могли сложиться по-другому, в конечном итоге привели к катастрофе. Но «мы были настолько мудры, насколько могли быть до этого события».
Тридцать один год спустя, после того, как он получил необратимые повреждения при транспортировке грузов на базовые станции в Гренландии, Terra Nova был подожжен, а затем затонул. обстрелом у южного побережья Гренландии 13 сентября 1943 года в точке 60 ° 15′15 ″ с.ш., 45 ° 55′45 ″ з.д. / 60,25417 ° с.ш., 45,92917 ° з.д. / 60,25417; -45.92917 (Терра Нова) Его затопленные останки были найдены в 2012 году.
Научный вклад экспедиции долгое время был омрачен смертью Скотта и его сторонников. 12 участвовавших в нем ученых - крупнейшая антарктическая научная группа того времени - сделали важные открытия в зоологии, ботанике, геологии, гляциологии, и метеорология. Terra Nova вернулась в Англию с более чем 2100 растений, животных и окаменелостей, более 400 из которых были новыми для науки. Открытие ископаемого растения Glossopteris, также найденного в Австралии, Новой Зеландии, Африке и Индии, подтвердило идею о том, что климат Антарктиды был раньше достаточно теплым, чтобы поддерживать деревья, и что Антарктида когда-то была объединена с другие участки суши. До экспедиции ледники изучали только в Европе. Собранные метеорологические данные стали самым продолжительным непрерывным метеорологическим отчетом в начале двадцатого века, предоставив исходные данные для текущих оценок изменения климата. В 1920 году бывший географ Терра Нова Фрэнк Дебенхэм и геолог Реймонд Пристли основали Институт полярных исследований Скотта при Кембриджском университете, в котором находится величайшая библиотека полярных исследований.
 | Викискладе есть материалы, связанные с . |
