Войти
Лагерь для военнопленных Кодже диорама Лагерь для военнопленных-до (кореец : 거제도 포로 수용소, китаец : 巨 济 岛 戰俘 營) был лагерем военнопленных, расположенным на острове Кодже на самом южная часть Кёнсан-Намдо, Южная Корея. Он считается самым большим из лагерей, созданных UNC.
Лагерь Кодже был лагерем Командования ООН (ООН) лагерем для военнопленных, в котором ООН находились северокорейские и китайские военнопленные, захваченные Войска во время корейской войны.
После неожиданной высадки в Инчхоне 15 сентября 1950 года и последующего прорыва Восьмой армии из периметра Пусана началась северокорейская Корейская народная армия (КНА). для отступления на север, преследуемого силы ООН в контрнаступлении ООН в сентябре 1950 г.. Большое количество КНА было захвачено в результате стремительного маневра и отправлено в тыл. Число заключено выросло с менее тысячи в августе 1950 года до более 130 тысяч в ноябре. К сожалению, для такого количества заключенных было мало средств, и условия их содержания, одежды и кормления были недоступны. Кроме того, не было достаточно людей для охраны заключенных, назначенные охранники не были должным образом подготовлены для выполнения своей миссии. Количество и качество сил безопасности продолжали беспокоить командиров лагерей в предстоящие месяцы. В то время как пленные размещали недалеко от Пусана, бывшие солдаты армии (РК), которые были втянуты в КНА, а вновь захвачены ООН, имели тенденцию лидерство в соединениях. Эти бывшие корейские солдаты заявляли о себе как о анти- коммунистах и обычно пользовались поддержкой южнокорейских охранников, им удавалось завоевать власть и контроль.
Когда общее количество заключенных достигло 137 000 человек в январе 1951 года ООН решила изолировать пленных на Кодже-до, остров у южного побережья Кореи. До того, как этот переезд был сделан, южнокорейских заключенных отделили от северокорейцев. Это было отключено вакуумом власти во многих случаях, которые были внезапно лишены своих лидеров. На Koje-do проблемы с безопасностью уменьшились, но возникли серьезные инженерные препятствия, которые были преодолены. На острове было мало или совсем не было водных ресурсов, полковнику Хартли Ф. Дейму, первому командиру лагеря, пришлось построить плотины и накапливать дождевую воду для обслуживания 118 000 жителей, 100 000 жителей и 150 000 жителей. В январе началось строительство первого корпуса лагеря № 1 ООН для военнопленных, и к концу месяца более 50 000 военнопленных были переведены с материка в Коджедо. Быстро в двух усыпанных камнями долинах на северном побережье были построены четыре вольера, каждый из которых был разделен на восемь комплексов. Первоначально предназначенные для размещения 700–1200 человек каждый, вскоре были заблокированы пять раз больше их вместимости. Доступная земля на острове была в цене, пространство между комплексами вскоре пришлось использовать и для содержания заключенных. Это позволяет сохранить строительство объектов и количество охранников, для охраны вольеров, но усложнило задачу по управлению многолюдным лагерем. Размещение тысяч людей на небольшом участке, где только колючая проволока отделяла каждое соединение от другого, дает возможность свободного обмена мнениями и возможности проводить и массовые демонстрации и беспорядки. Из-за ограниченного числа сотрудников службы безопасности, как правило, более низкого уровня, надлежащий контроль вначале был затруднен, а позже стал невозможным. Но неуловимая надежда на неизбежное перемирие и быстрое решение проблемы с заключенными откладывали исправительные меры.
Хотя в первые месяцы войны были часты случаи беспорядков и случайные вспышки сопротивления. Широко использовалась существующая лагеря для военнопленных Кодже-до, большая часть первых проблем может быть связана с тем фактом, что южнокорейская охрана широко использовалась. Обида между солдатами РК и КНА очень легко переросла в гневные слова, угрозы и удары. Отчасти напряжение было вызвано тем обстоятельством, чем поначалу заключенными более качественным паек, чем охранники, но со временем это несоответствие было исправлено. В междоусобных спорах отряды безопасности армии США (США) действовали в невыгодном положении, поскольку они мало знали или не знали корейский язык и не хотели вмешиваться. Однако неприязнь между охранниками и заключенными составляющими лишь часть проблемы. Соглашения не ратифицировали Женевскую конвенцию 1949 года о военнопленных, они вызвали соблюдение ее положения. Однако Женевская конвенция была добавлена в первую очередь для защиты прав заключенных. Он полностью не смог предвидеть развитие организованных групп заключенных, подобных, что выросли в Кодже-до в 1951-52 годах, или обеспечить защиту нации (страны) захватчиков в борьбе с упорным сопротивлением. Составители детально прописали ограничения в отношении стран (стран) похитителей, но, очевидно, не могли представить себе ситуацию в заключенных организованных условиях и представляли активную угрозу для стран (стран) похитителей. В этих условиях противодействующей силе, плохо отражалось на командовании ООН. Несмотря на провокацию со стороны заключенных ООН, выглядела вооруженным хулиганом, оскорбляющим беззащитных пленников, и коммунисты воспользовались этой ситуацией. Вспышки разногласий и открытого сопротивления носили бессистемный характер до тех пор, пока не начались переговоры в Кэсоне. Тогда заключенные поняли, что на карту поставлено их будущее. Многие из них исповедовали сильные антикоммунистические настроения и боялись, в то время как другие, ожидаемые репатриации, явно перешли на сторону коммунистических группировок в поселениях. Из Северной Кореи на линию фронта отправили агентов, которые позволили захватить себя, чтобы проникнуть в лагеря для военнопленных. Работая через гражданских лиц и местных партизан, агенты могут поддерживать связь со своим штабом и по своему желанию планировать, организовывать и устраивать инциденты. Внутри лагерей сообщения передавались визуально с помощью сигналов, перебрасывались камнями с территории на территорию или передавались устно. Больничный комплекс служил обмена информацией и был одним из центров коммунистического сопротивления. Хотя агенты обладали реальной властью в соединениях, они обычно скрывались за номинальными командирами и действовали осторожно, чтобы скрыть свою личность. За агентами стояли их начальники, генерал-лейтенант Нам Иль и генерал-майор Ли Сан Чо, главные делегаты КНА на конференции о перемирии. Тесная связь между переговорами о перемирии и лагерями для выполнения операций Северной Кореи в применении всех мер для оказания давления на ход переговоров о перемирии.
Пока коммунисты боролись за контроль над соединениями, возникло противодействие. был запущен некоммунистическими элементами. Бывшие китайские националисты солдаты и северокорейские антикоммунисты вступили в кровавые столкновения со своими противниками, используя кулаки и самодельное оружие. Суды кенгуру судили упорных заключенных, и приговоры были быстрыми и часто фатальными. Сотрудники ООН не входили в комнату ночью. Даже если введитые заключенные были готовы дать показания против нападавших, как это иногда случалось, начальник лагеря не имел возможности возбуждать уголовное дело. Его начальство в Вашингтоне, округия не разрешило ему возбуждать судебные процедуры против виновных. Лишенное этого оружия дисциплинарного контроля, тюремное командование было вынуждено действовать в явно невыгодном положении.
Первое коллективное насилие над охранниками лагеря 18/19 июня 1951 года, когда некоторые северокорейские офицеры протестовали против необходимости рыть туалеты и мусорные ямы. Когда отряд южнокорейской охраны вошел в 76 лагеря, заключенные охранников камнями, солдаты открыли огонь, убив троих заключенных. Последовали другие инциденты, включая демонстрации на территории, отказы от работы, угрозы в адрес персонала лагеря и около 15 убийств среди корейских групп заключенных, выступающих за и против коммунистов. В июле и августе 1951 года охранники убили еще восемь заключенных.
В сентябре 1951 года 15 заключенных были убиты самозваным народным судом. Еще трое были убиты, когда 19-го числа в Подворье 78 вспыхнули беспорядки. Пришлось спешить с войсками, чтобы восстановить порядок и вывести 200 заключенных, опасавшихся за свою жизнь. По мере нарастания беспорядков 2-е командование материально-технического обеспечения США, отвечающее за все лагеря для военнопленных, попросило командующего 8-й армией генерала Джеймса Ван Флита предоставить дополнительный персонал службы безопасности. Ссыясь на длительное заключение, неуверенность в силе навязывания логистической и образовательной программы ООН и утверждая, что эти факторы вместе приводят к усилению напряженности среди заключенных, начальник штаба 2-го командования также напомнил Ван Флиту, что калибр гвардейских войск. желать лучшего. Беспорядки в приведении к визиту Ван Флита, а также к усилению и реорганизации тюремных сил безопасности. С момента открытия лагеря в систему до середины сентября, когда полковник Морис Дж. Фицджеральд принял командование, было восемь разных командиров или примерно по одному в месяц. Как позже заметил Фицджеральд, «Кожедо был кладбищем командиров». Осознание Ван Флитом сложной проблемы привело к активизации 8137-й группы военной полиции в глобальной полиции. Помимо трех назначенных батальонов, к группе были приданы еще четыре роты конвойной охраны. В ноябре один батальон 23-го пехотного полка США был предоставлен для несения службы на Коджедо, а к декабрю на острове находилось более 9000 военнослужащих США и РК. Это было примерно на 6000 меньше, чем запрошенное число.
В течение декабря соперничающие фракции, коммунисты и антикоммунисты, соперничали за контроль над соединениями, при этом обе стороны портили избиения. и другое наказание свободно. После крупномасштабной каменной драки между соединениями 18 декабря последовали беспорядки и демонстрации. В результате этой вспышки 14 человек погибли и 24 человека пострадали. Ускорение насилия в силе можно объяснить началом процесса проверки в лагерях для военнопленных. Генерал Юнт, командующий 2-м тыловым командованием, позже сказал командиру Дальнего Востока: «До начала проверки американский персонал имел доступ к соединениям и мог управлять ими удовлетворительным образом, хотя и никогда в той степени, в которой это было необходимо». В ноябре и декабре более 37 000 заключенных были проверены и переведены в государственные интернированных. По мере того, как все больше заключенных-коммунистов проявляют, что они не хотят репатриации или антикоммунистические симпатии, чувствительность заключенных-коммунистов к проверке усиливалась.
Другой случай, когда заключенные были заняты прибыльно, внесенные были внесены свой вклад в информационную и образовательную программы, созданную в 1951 году. Гораздо большая часть образовательной программы направлена на помощь заключенным в развитии и технических навыков, которые помогут им после освобождения. Коммунисты с готовностью использовали инструкции по обработке металла и быстро начали оружие всех видов вместо санитарной посуды, чтобы получить внутренний контроль на территории, когда могли.
С января 1952 г. заключенные подверглись антикоммунистической пропаганде. В учебные планы входили «Как война пришла в Корею», «Демократия и тоталитаризм» и «Факты о своих Штатах»., также предлагались курсы английского языка. Для коммунистов этот «ориентационный курс» стал основным введением критики. Эти лекции противопоставляли «принципам демократии» «заблуждения коммунизма», и коммунисты яростно протестовали.
К 1952 году в лагере содержалось более 170 000 военнопленных (около 85% из числа северокорейцев, а остальные - из Китая). Сила ООНм не хватало достаточных кадров и опыта для управления таким большим заключенных.
С февраля 1952 г. по предложению У. Алексис Джонсон (заместитель госсекретаря по Восточной Азии) планировать, готовы ли заключенные домой, без каких-либо конкретных обещаний тем, кто хотел остаться на «свободном Юге». Эта проверка началась 11 апреля 1952 года. К 19 апреля более 106 000 заключенных были опрошены вооруженными группами для допросов в 22 секциях лагеря. На последних обычно надевали наручники и избивали во время «слушания»; с этого момента они были сражаться на стороне Южной Кореи. Генерал Юнт приказал перевести заключенных, которые не хотели возвращаться домой.
В течение января и начала февраля были обследованы гражданские поселения интернированных, за исключением 6500 заключенных Подворья 62. Здесь коммунисты твердо контролировали и отказывались разрешать команды для входа. 62 желают вернуться в Северную Корею и нет смысла тратить время на проверку. Южнокорейские команды в равной степени были полны решимости выполнить задание, 3-й батальон 27-го пехотного полка прибыл рано утром 18 февраля и занял позицию перед комплексом. Закрепив штыки, четыре роты прошли через ворота и разделили комплекс на четыре сегмента. Но коммунисты отказались подчиниться демонстрации силы. Вырвавшись из казарм, они подошли к пехоте с ручками отмычек, ножами, топорами, цепами и шестами для палаток. Другие бросали камни по мере продвижения и кричали о своем неповиновении. От 1000 до 1500 интернированных начали атаку, и солдатам пришлось прибегнуть к сотрясению гранат. Когда гранаты не смогли остановить атаку, войска ООН открыли огонь. 55 заключенных были убиты сразу, еще 22 умерли в больнице, более 140 человек пострадали по сравнению с 1 солдатом США убитым и 38 ранеными. Для коммунистов это был успех, потому что пехота отошла, а соединение не было проверено.
Опасение, что эта история может просочиться к китайцам и северокорейцам, побудило командование ООН опубликовать официальный отчет, в котором винят прямо на плечах лидеров коммунистического соединения. Управление армии поручило командующему ООН генералу Мэтью Риджуэю прояснить, что только 1500 сокамерников приняли участие в вспышке и что только интернированные из числа гражданских лиц, а не военнопленные, были вместе. Ввиду возмущения, коммунистические делегаты на Пханмунджоме наверняка отменили, это был особенно важный момент. Интернированные рамки лиц можно рассматривать как внутреннее дело правительства Южной Кореи и выходящее за пределы компетенции конференции по перемирии. Но протесты Северной Кореи в Пханмунджоме были не единственным результатом битвы за соединение 62. 20 февраля генерал Ван Флит назначил бригадного генерала Фрэнсиса Додда комендантом лагеря для усиления боевых действий. дисциплины, и на следующей неделе Ван Флит получил несколько новых инструкций из Токио:
Что касается контроля над военнопленными в Кодже-до, недавний бунт в Соединении 62 дает веские доказательства того, что многие соединения могут контролироваться насильственное руководство коммунистами или антикоммунистическими группами. Такой подрывной контроль опасен и может привести к еще большему затруднению для ООН. Переговоры о перемирии, особенно если массовый отсев или сегрегация проводится в короткие сроки. Я хочу, чтобы вы лично занялись этим планированием. Я хочу указать возможные потенциальные последствия дальнейших беспорядков и, следовательно, на принудительную потребность в наиболее эффективном праком контроле над военнопленными.
Хотя приказы Риджуэя касались как коммунистов, так и антикоммунистов, последние подчинялись персоналу ООН и применяли насилие только против сторонников коммунистов в их среде.
Ненависть между двумя группами привела к еще одной кровавой схватке 13 марта. Когда антикоммунистическая часть проезжала мимо враждебного лагеря, горячие коммунисты забрасывали камнями это подразделение и охрану РК. Без приказа охранники ответили стрельбой. До того, как южнокорейский контингент удалось взять под контроль, 12 пленных были убиты и 26 ранены, а 1 гражданский гражданин Республики Корея и 1 американский офицер, которые пытались остановить стрельбу, были ранены.
Апрель был знаменательным месяцем для заключенные на Кодже-до. 2 апреля северокорейские и китайские переговорщики в Пханмунджоме проявили интерес к выяснению точного числа заключенных, которые будут возвращены под их контроль, если будет проведена проверка. Воодушевленное указанием на то, что северокорейцы и китайцы, возможно, захотят выйти из тупика в отношении добровольной репатриации, командование ООН 8 апреля запустило новую программу проверки, чтобы получить точную цифру. В последующие дни группы ООН опросили заключенных во всех помещениях, кроме семи, куда 37000 северокорейцев отказались пропустить группы. В конце концов утверждалось, что только около 70 000 из 170 000 военных и гражданских заключенных согласились добровольно вернуться в Северную Корею или Китай. Северные корейцы и китайцы были возмущены, потому что ожидали, что на просмотр будет явлен гораздо больший процент репатриантов. Переговоры в Пханмунджоме снова зашли в тупик, и северокорейцы и китайцы возобновили атаку на концепцию экранирования в целом. Принимая во внимание тесную связь между вражескими делегатами по перемирию и лагерями для военнопленных, неудивительно, что волнения северокорейцев и китайцев по поводу неблагоприятных последствий проверки ООН быстро донеслись до лояльных коммунистов. Во время интервью Ван Флит сообщил Риджуэю, что он отделяет и отправляет антикоммунистических заключенных на материк. Хотя разделение будет означать, что потребуется больше административного персонала и больше оборудования, чтобы организовать и контролировать увеличивающееся количество лагерей, Ван Флит чувствовал, что рассредоточение уменьшит вероятность сопротивления. Однако устранение антикоммунистов и их замена прокоммунистами в поселениях на Кодже-до в конечном итоге укрепили руководство коммунистического соединения. Освобожденные от давления со стороны националистических элементов, они теперь могли быть уверены в безоговорочной поддержке со стороны сокамерников своих поселений, когда они направляли свои усилия против командования ООН. Энергичная кампания по дискредитации программы проверки, поддерживаемой всеми коммунистическими соединениями, была облегчена переносом основной оппозиции на материк и изменением баланса сил на острове.
Помимо общего Политические волнения, охватившие коммунистические ограждения, довольно случайный элемент недовольства осложнили обстановку в начале апреля. До этого времени ответственность за обеспечение зерновой составляющей пайка заключенных лежала на РК. Но в марте правительство Южной Кореи проинформировало 8-ю армию о том, что она больше не может нести это бремя, а Ван Флит, в свою очередь, сообщил 2-му командованию тылового обеспечения, что ему придется обеспечить безопасность зерна по каналам армии США. К сожалению, Управление гражданской помощи ООН не могло поставить зерно в предписанном соотношении - половина риса и половина другого зерна без достаточного заблаговременного времени для выполнения заказа. Вместо этого в апреле заключенным были выданы треть риса, треть ячменя и треть пшеницы, и это вызвало лавину жалоб.
17 поселений,занятыми коммунистическими заключенными в лагере. На конец апреля 10 человек были проверены, а 7 - сопротивлялись всем попыткам опросить их. Ван Флит не сомневался, примените силу и ожидаемые потери, если непокорные будут проверены. Готовя планы применения силы, Ван Флит 28 апреля предупредил Риджуэя, что уже прошедшие проверку заключенные, вероятно, будут проводить демонстрацию с применением силы, когда силы ООН войдут в соединения, которые еще держатся. В ожидании неприятностей Ван Флит перебросил 3-й батальон 9-го пехотного полка в Кодже-до для усиления 38-го пехотного полка и приказал 1-му батальону 15-го пехотного полка и 20-му полку РК. в Пусан. За исключением несчастного случая, он намеревался начать обследование вскоре после 1 мая.
Риджуэй решил попросить разрешение от принудительный скрининг:
Эти соединения хорошо организованы, и эффективный контроль невозможен. осуществить в них без применения такой большой силы, которая может граничить с жестокостью и привести к убийству и ранению большого числа заключенных. Я считаю, что насилие и насилие как с ООН. Такое поведение персонала. Эта рекомендация и план Риджуэя включить заключенные в непроверенные комплексы как желающие репатриации былирены. Хотя невозможность опросить всех заключенных в этих изоляторах вполне может помешать некоторым заключенным выбрать отказ от репатриации, начальство Риджуэя считало, что, если заключенные будут достаточно твердо настроены не возвращаться под контроль коммунистов, они каким-то образом заявят о своих желаниях.
В начале мая после инспекции полковник Роберт Т. Чаплин, из Дальневосточного командования, сообщил, что заключенные-коммунисты отказываются даже привозить свои собственные продукты и припасы. Возможность новых инцидентов, которые могут поставить в неловкое положение командование, особенно в Пханмунджоме, побудила Риджуэя напомнить Флиту, что необходимо поддерживать надлежащий контроль независимо от того, проводилась проверка или нет. Так случилось, что Ван Флит был больше не сообщен тем фактом, что полковник Чаплин не сообщил 8-й армии о своих впечатлениях, чем ситуация в лагере для военнопленных. Он сказал Риджуэю 5 мая, что причин для «чрезмерного беспокойства» по поводу Коджедо не было. На самом деле, офицеры 8-й армии ООН открыто признали, что власти не могут войти на территорию, проверить санитарное обеспечение или работать с заключенными-коммунистами так, как они хотят. Они осуществляли только внешний контроль, поскольку силы ООН не имели заключенным сбраживаемым. Таким образом, 7 мая заключенные-коммунисты и ООН оказались в тупике. Первый имел внутренний контроль, но не мог выйти без насилия; и последний имел внешний контроль, но не мог войти без насилия. После отмены принудительной проверки командование ООН, что оно готово принять статус-кво, не инициировать новое волну кровопролития в лагерях. Следующий шаг был сделан коммунистами.
Заключенным коммунистам не потребовалось много времени, чтобы действовать. Как позже выяснилось, весной они познакомились с привычками генерала Фрэнсиса Додда, коменданта лагеря, и к началу мая подготовили план. Они также понимали, что Додд стремился увеличить напряженность в лагере, они также понимали, что он часто без оружия отправлялся в вылазки в лагеря и разговаривал с лидерами. Эта система личного контакта держала Додда в курсе проблем лагеря, но подвергала его некоторому риску. Оружие на Кодже-до носили только охранники, а на воротах комплекса не было замков, так как рабочие детали постоянно входили и выходили. Сотрудникам службы безопасности не разрешалось стрелять, кроме как в случае серьезной опасности или в целях самообороны, и им не разрешалось держать патрон в патроннике своего оружия. В прошлом коммунисты были освобождены после того, как были освобождены несколько коммунистов, такая практика не была новостью и известностью. В случаях, когда эта техника оказалась прибыльной, заключенные решили схватить коменданта лагеря. Воспользовавшись его готовностью к ним, они составили тщательные планы.
Вечером 6 членов коммунистической рабочей группы из Подворья 76 отказались войти в ограждение, пока они не поговорили с подполковником. Уилбур Р. Рэйвен, командир 94-го батальона военной полиции и соединения. Заключенные рассказали Рейвен, что охранники избили членов комплекса и обыскали их на предмет контрабанды. Когда он пообещал расследовать обвинения, они, они, возбуждены, расследовать обвинения, они, возбуждены, расследовать обвинения, но попросили расследовать обвинения с генералом Доддом на следующий день. Рейвен уклонился из-за того, что они могут вызвать коменданта по своему желанию, но он пообещал передать сообщение генералу. Заключенные указали, что они могут быть внесены в список и взять отпечатки пальцев, если Додд придет и поговорит с ними. Додду только что было приказано составить точный список и опознать всех оставшихся военнопленных на Кодже-до, и он надеялся на шанс одержать бескровную победу. Полковник Рэйвен закончил переговоры с руководителями соединения 76 вскоре после 14:00 7 мая, и Додд приехал через несколько минут. Как обычно, они разговаривали с незапертыми воротами, вылазки между ними, и коммунисты задали ряд вопросов относительно необходимых им продуктов питания и одежды. Затем, войдя в политическое поле, они поинтересовались переговорами о перемирии. Сначала они попытались пригласить Додда и Рэйвен зайти внутрь и сесть, чтобы они могли продолжить обсуждение в более комфортной атмосфере. Рейвен категорически отверг эти предложения, так как его самого ранее схватили и удерживали. Тем временем в вылазке собралось больше заключенных, и позволил им подойти и послушать разговор. В самый разгар разговора рабочая группа, сдававшая палатки для спасения, прошла через порт вылазки, и наружная дверь была открыта, чтобы позволить им выйти. Он был приоткрытым, и заключенные подошли ближе к Додду и Рейвен, как окончательное обсуждение. Вдруг они прыгнули вперед и начали затаскивать двух офицеров на территории. Рейвен схватился за столб, пока охранники не бросились к ним и не использовали свои штыки, чтобы оттеснить их, но Додда успешно затащили внутрь лагеря, утащили за ряды одеял, накинутых вдоль внутреннего забора из колючей проволоки, и поспешили в палатке, которая стояла у стены проволоки. был подготовлен для него. Заключенные сказали ему, что похищение было спланированным и что другие соединения попытались бы схватить его, если бы представилась возможность.
Коммунисты хорошо относились к Додду. Заключенные сделали все возможное, чтобы ему небольшие удобства и разрешили вылечить его язвы. Они не оказывали никакого воздействия на физическое давление, но не оставляли никаких сомнений в том, что Додд станет первой жертвой. В сложных условиях они надеются, что Додд будет сотрудничать и помочь им достичь бескровного урегулирования, и Додд подчинился. Он выступил в качестве посредника для заключенных и передать их требования извне. Был установлен телефон, и по рекомендации Представители всех других соединений были доставлены в 76 для встречи с вызовами соединения требований, которые представлены командованию ООН. Полковник Крейг попытался использовать одного из старших офицеров КНА, полковника, чтобы убедить сокамерников соединения 76 освободить Додда, но как только он вошел на территорию, остался и стал представителем заключенных.
Успешно завершив первый этап, коммунисты приступили к второму этапу. Через несколько минут после поимки Додда они подняли большой знак, объявляющий: «Мы захватываем Додда. Пока наше требование будет выполнено, его безопасность обеспечена. Если произойдет жестокий акт, такой как стрельба, его жизнь будет в опасности ». Чтобы освободить его до 17:00, следует немедленно отправить войска, чтобы освободить его до 17:00. По-предположению, чтобы убедить заключенных отпустить его к тому времени. Тем временем весть захвате Додда быстро вернулась к генералу Йонту, а через него - к Ван Флиту. Ван Флит немедленно приказал Йонту не применять силу для освобождения Додда, если Восьмая армия не одобрит такие действия. Юнт, в свою очередь, отправил своего начальника штаба полковника Уильяма Х. Крейга по воздуху в Кодже-до, чтобы тот принял командование. Повторяя предписание Ван Флита не применять силу, Йонт сказал Крейгу: «Мы должны отговорить их. Что если кто-то совершит массовый побег, мы, безусловно, будем сопротивляться... Переждите их. Прежде всего, подождите к этому спокойно. Если мы их возбудим, только Бог знает, что произойдет ». В этом разговоре доминирован страх перед согласованной попыткой вырваться из соединений и вытекающими из этих жертв, которые, вероятно, понесут как ООН, так и заключенные, и отразили первую реакцию начальства Додда на потенциальную взрывоопасность ситуации. Крупное восстание означало бы насилие и неблагоприятную огласку, которая была бы полезна Китаю и Северной Корее. Действия Додда в Соединении 76 дополнили это желание локализовать инцидент.
На встрече представителей коммунистов в ночь на 7 мая Додд призвал не использовать войска, чтобы схватить его, поскольку он не думал, что ему будет вреден. Мольба Доддала согласования с пожеланиями Йонта и Ван Флит на этом этапе. Полковник Крейг согласился оставаться пассивным. На следующий день заключенные представили Додду список своих требований. Основная озабоченность заключенных на этом раннем этапе заключалась в создании и признании ООН организации заключенных с телефонной связью между соединениями и двумя автомобилями для передвижения внутри соединения. Несмотря на отсутствие у командования полномочий заключать какие-либо соглашения, Додд ложно пообещал доставить большую часть оборудования, которое просили заключенные. После завершения встречи представители хотели вернуться в свои помещения и доложить остальным заключенным; таким образом последовала еще одна задержка. Генерал Йоунт отказывался позволить им уйти, пока Ван Флит не отменил его решение ближе к вечеру. К тому времени, когда представители обсудили события со своими товарищами по соединению и вернулись в Подворье 76, вечер начался. Пока заключенные разговаривали, полковник Крейг послал за обученными пулеметными расчетами, гранатами и противогазами. 3-й батальон 9-го пехотного полка поднялся на абордаж LST в Пусане и двинулся в Коджедо. ВМС Республики Корея пикетные катера окружали остров в случае серьезной попытки побега, а самолеты ВМС, морской пехоты и ВВС оставались в боевой готовности. Рота B 64-го среднего танкового батальона была выделена из 3-й пехотной дивизии США и начала движение в сторону Пусана.
Из состава I корпуса США, Ван Флит прислал бриг. Генерал Чарльз Ф. Колсон, начальник штаба, возьмет на себя ответственность за лагерь и силой уберет Додда. Колсон ничего не знал об условиях на Кодже-до, пока его не выбрали, и имел лишь поверхностное представление о вопросах, обсуждаемых в Пханмунджоме. Первые официальные письменные требования должны были быть доставлены в Соединение 76 с просьбой немедленно освободить Додда. В то же время заключенным сообщат, что Додд больше не командует и не может принимать решения. Если они откажутся сдаться, Йоунт установит временные рамки и попытается запугать коммунистов, заявив, что они «несут ответственность» за безопасность Додда, когда против них будет применено насилие. Как только срок истечет, Йоунт попытается силой проникнуть на территорию, освободить Додда и взять под контроль. Юнт передал приказы Ван Флита Колсону поздно вечером 8 мая.
Рано утром 9 мая Колсон направил свое первое официальное требование о безопасном освобождении Додда, а через шесть часов отдал второй приказ. Когда полковник Ли Хак Ку наконец ответил, он ответил, что Додд уже признал, что практиковал «бесчеловечную резню и кровавое варварство» против заключенных. Узнав Колсона как нового командира лагеря, Ли попросил его присоединиться к Додду на общем собрании. Отказ пленных выполнить приказ Колсона был рискованным шагом, так как мог привести к предъявлению ультиматума с ограничением по времени, но Колсон все еще ждал, пока с материка прибудут новые танки. Так как танки прибыли поздно вечером 9-го числа, насильственные меры по порабощению пленных были отложены. И Юнт, и генерал-майор, начальник штаба 8-й армии, согласились на эту отсрочку. Тем временем Колсон намеревался саботировать заключенных; его первым шагом в этом направлении было остановить перемещение представителей военнопленных между их соединениями и соединением 76. Подозревая провокационные действия Колсона и очевидные приготовления к насильственному наступлению вокруг комплекса, коммунисты проинструктировали Додда спросить Колсона, могут ли они могли провести собрание, не опасаясь прерывания. Они снова дали понять, что Додд будет освобожден после собрания, если все пойдет хорошо. Поскольку командование ООН в любом случае не могло двинуться до 10 мая, пленным сказали, что они могут встретиться в безопасности.
Когда пленники собрались 9-го числа, захват Додда принял новое измерение. Они сообщили заложнику, что собираются обсудить утверждения о жестоких преступлениях, совершенные против их членов, репатриации и проверки, а также заключенных. Народный суд, созданный заключенными, составил список из девятнадцати случаев смерти и / или телесных повреждений сокамерников, и Додд ответил на каждое обвинение. Несмотря на то, что они были применены в условиях современной военной истории, они были применены в тюрьмах для заключенных.
По мере того, как суд продолжался, Колсон приказал 38-му пехотному полку усилить охрану на всех соединениях и установил автоматическое оружие парами в стратегических местах. Он поручил подполковнику Уильяму Дж. Кернану, командиру 38-го полка, подготовить план насильственного вторжения в Соединении 76 с использованием танков, огнеметов, бронемашин, многоцелевых установок 50-го калибра, слезоточивого газа, орудий для подавления беспорядков и тому подобное, с датой 10:00 10 мая. Днем Ван Флит прилетел в Кожедо на конференцию. Он обсудил ситуацию с Риджуэем и его назначенным преемником, генералом Марком У. Кларком, который только что прибыл на Дальний Восток, и все они согласились с тем, что никакое освещение в прессе или фотографиях запрещено. Они хотели, чтобы Колсон предоставил все возможности невоюющим заключенным мирно, пока он сражался за контроль над комплексом. Ван Флит добавил, что он не думает, что американские войска должны входить в комплекс, пока огневая мощь извне не вынудила подчиниться и не загнала заключенных в небольшие соседние постройки, которые были построены к тому времени. В случае необходимости он был готов помочь заключенным об ассоциации с оборудованием и средствами связи, но он имеет полное право использовать всю силу, предназначенную для освобождения Додда и надлежащего контроля и дисциплины. Независимо от результата этого дела, Ван Флит хотел разогнать соединение. Он оставил переговоры в 10:00 10 мая, оставил переговоры в руках Колсона.
Суд над Доддом затянулся до полудня, поскольку процесс перевода был медленным и трудоемким. К закату, что судебное разбирательство не завершится той ночью, и Додд позвонил Колсону и попросил продлить его до полудня следующего дня. Он был уверен, что коммунисты сдержат свое обещание отпустить его, как только митинг закончится. Но Восьмая армия отказалась изменить крайний срок 10:00. Коммунисты пояснили, что намеревались проводить митинги в течение десяти дней, но в свете позиции ООН они попытаются завершить свою работу утром. В ночь с 9 на 10 мая двадцать танков, пять из которых были вооружены огнеметами, прибыли на Кожедо и были выведены на позиции. Были выдвинуты заключенные соединения 76. Все пистолеты были на месте, и были выданы противогазы.
Когда рассвело, заключенные представили свои последние требования. Они направили свою атаку против политики ООН в отношении заключенных, репатриации и проверки. Хотя английский перевод неудобен, а некоторые фразы трудно понять, их требования были следующие:
1. Немедленное прекращение варварского поведения, оскорблений, пыток, насильственного протеста с написанием крови, угрозой, заключением, массового убийства, стрельбы из пистолета и пулемета, использованием ядовитого газа, бактериологического оружия, объекта эксперимента с атомной бомбой по вашей команде. Вы должны нарушить права человека и личную жизнь PW на основе международного права.. 2. Немедленное прекращение так называемой незаконной и необоснованной добровольной репатриации военнопленных из НКНА и ЦПДВ.. 3. Немедленное прекращение насильственного расследования (Скрининг), в результате которого тысячи военнопленных из НКНА и КПДВ были перевооружены и не попали в рабство, навсегда и незаконно.. 4. Немедленное признание P.W. Представительская комиссия (комиссия) состояла из военнослужащих НКНА и КПВД и сотрудничала с ними вашими командованием..
Эта Представительская группа превратится в Брига. Генерал Додд, США, на вашу руку после того, как мы получим удовлетворительное заявление для решения вышеуказанных вопросов по вашей команде. Будем ждать вашего теплого и искреннего ответа.
Целью коммунистов было дискредитировать процесс проверки и политику репатриации, столь решительно поддерживаемую ООН в Пханмунджоме.
Тревожный доклад офицера разведки Колсона показал, что другие соединения были готовы устроить массовую атаку. Прорыв, как только он начал свою атаку, и, как будто бы, были доказательства этого объекта, возле деревни пустынны. Колсон намерен принять военнопленных, но не имеет юрисдикции перед проблемой репатриации. Колсон думал, что, если бы Йонту удалось добиться успеха в случае отказа от номинальной проверки, он мог бы прийти к соглашению с заключенными проверками. Генерал Муд чувствовал, что номинальный просмотр может быть прекращен, и разрешил Юнту продолжить работу. Коммунисты хотели получить письменный ответ Колсона, но доступный Колсону переводчик не был особенно быстрым и точным. Колсон не инициировал насилие и ответил следующее:
1. Что касается вашего пункта 1 этого сообщения, я вынужден сказать вам никаких преступлений, которые вы заявляете. Могу заверить вас, что мы продолжим эту политику, и военнопленные рассчитывать на гуманное обращение в этом лагере.. 2. Ссылайтесь на свой второй пункт, касающийся добровольной репатриации НКНА и ПВД КПД, это вопрос, который обсуждается в Пханмунджоме, и на который я не имею никакого контроля или влияния.. 3. Что касается вашего третьего пункта, относящегося к принудительному расследованию (досмотру), я могу сообщить вам, что после освобождения генерала Додда целым и невредимым в этом лагере больше не будет ни принудительной проверки военнопленных, ни попыток номинальной проверки.. 4. Ссылайтесь на ваш четвертый пункт: у нас нет возражений против организации группы представителей PW или комиссии, состоящей из NKPA и CPVA PW, и мы готовы проработать такие организации в кратчайшие возможные сроки после освобождения генерала Додда.
Колсон добавил ультиматум, что Додд должен быть освобожден к полудню, а не позже. За исключением слова «больше» в утилиту 3, ответ Колсона был уклончивым, и коммунисты отказались принять его или освободить Додда.
Пока антагонисты на Кодже-до спорили о деталях, Риджуэй и Ван Флит столкнулся с возрастающими трудностями в выяснении, что происходит. Когда новости о четырех требованиях просочились обратно в штаб-квартиру, Риджуэй попытался предотвратить ответ Колсона, но опоздал. Он понимал пропагандистскую ценность признания обвинений заключенных, но Флит заверил его, что ответ Колсона не подразумевает признания незаконных или предосудительных действий. Когда полдень подошел к концу, а в Токио не поступило никакого сообщения о переговорах Колсона, Риджуэй стал нетерпеливым. Указывая на то, что ООН может нанести неисчислимый ущерб, если Колсон примет требования заключенных, он пожаловался на отсутствие информации от Кожедо. «Мне до сих пор не удалось получить точный отчет о действиях, предпринятых вашими командиром лагеря в ответ на эти последние требования коммунистов. Из-за этого я серьезно затрудняюсь в выдаче дальней инструкций ».
Когда крайний срок в полдень прошел без происшествий, Додд позвонил Колсону и представил дело заключенных. Он объяснил, что в прошлом были инциденты, когда заключенными убивали, и ответ Колсона просто все инциденты. Коммунисты требовали однозначного признания вины. Руководители заключенных сели рядом с Доддом и попросили его передать свои предложения по подготовке Колсона в приемлемой форме, а предложили внести изменения, которые заключеныали обязательными. Колсон согласился. После как вторая версия была все еще неприемлема для коммунистов, Колсону пришлось попытаться удовлетворить их требования как можно более четко:
1. Что касается вашего пункта 1 этого сообщения, я действительно признаю, что имели место случаи кровопролития, когда многие военнопленные были убиты и ранены силы ООН. В я могу заверить, что PW может рассчитывать на гуманное обращение в этом лагере в соответствии с международным правом. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы прекратить дальнейшее насилие и кровопролитие. Если такие инциденты произойдут в будущем, я буду нести ответственность.. 2. Ссылайтесь на ваш пункт 2 о добровольной репатриации корейской народной армии и китайской народной добровольческой армии военнопленных, это вопрос, который обсуждается в Пханмунджоме. У меня нет контроля или влияния на решения на мирной конференции.. 3. Что касается вашего пункта 3, я могу сообщить вам, что после освобождения генерала Додда целым и невредимым в этом случае не будет ни одного перевооружения военнопленных, ни какого-либо перевооружения военнопленных. проверки.. 4. Ссылайтесь на ваш пункт 4, мы одобряем организацию группы или комиссии представителей PW, состоящей из Корейской народной армии и Китайской народной добровольческой армии, PW, в соответствии с деталями, согласованными генералом Доддом и одобренными мной.
Час выпуска был увеличен до 20:00, поскольку на перевод и обсуждение изменений ушло очень много времени. В 21:30 Додд вышел из соединения 76 и был доставлен в место, где его можно было держать без связи с внешним миром.
Захват Додда сам по себе не был значимой победой, это было только тогда, когда коммунисты умело использовали Додда. в качестве пешки, а затем поддержал свой взятие угрозой массового прорыва, что им удалось так успешно выиграть свои требования. Несмотря на то, что было более одиннадцати тысяч вооруженных солдат, поддерживаемых танками и другим другим, несмотря на инструкции Риджуэя и Ван Флита применить силу, если Додд не будет освобожден, коммунисты победили. То, что начиналось как военная проблема, которую нужно было решить военными средствами, превратилось в политическую проблему, решаемую на условиях заключенных. Коммунисты перехватили инициативу и никогда от нее не отказывались. Они успешно заблокировали применение силы и одержали грозную пропагандистскую победу.
Такие фразы, как «Я могу заверить в будущем, что PW может рассчитывать на гуманное обращение», признают, что в прошлом не обращались гуманно. В целом реакция на это сообщение было неблагоприятными, и в Пханмунджоме северокорейские и китайские миссии в полной мере использовали пропагандистское значение этого эпизода, чтобы представителей ООН в неловкое положение. В штабе 2-го логистического командования Йонт создал комиссию для расследования этого вопроса, и она нашла Додда и Колсона «невиновными». Это не удовлетворило Ван Флита, который считал, что Додд не вел себя должным образом и что его совет Колсону не соответствовал обстоятельствам. Он рекомендовал административные меры против Додда и административный выговор Колсону. Кларк был еще более суровым; он использует понизить звание до полковника и Додду, и Колсону, а также сделать административный выговор Юнту за то, что он не уловил несколько оскорбительных фраз в заявлении Колсона. Министерство армии одобрило действия Кларка. Быстрое и эффективное наказание задействованных ключевых офицеров не решает ни проблемы, что делать с заявлением Колсона, ни более простым вопросом о том, как очистить давние условия в лагерях для военнопленных. Хотя оно было получено под принуждением, и Колсон не имел права принять ложные обвинения, содержащиеся в требованиях коммунистов, они сказали Кларку отрицать его способность на том основании. Первый подсчет, несомненно, был правдой, но второй, безусловно, был спорным. Прессе было недостаточно отрицания, и 27 мая начальник штаба армии генерал Дж. Лоутон Коллинз разрешил Кларку выпустить краткий и содержательный релиз. Начальник штаба считал, что командование ООН всегда соблюдало Женевскую конвенцию и позволяло МККК регулярно посещать лагеря. Отчет Кларка, должен подчеркнуть это и продолжиться, что инциденты произошли в результате действий фанатичных, стойких коммунистов. В заключение, командующий Дальним Востоком должен наметить меры по устранению недостатков.
После инцидента с Доддомал ряд действий. Жесткая позиция ООН впервые проявила себя в блоке № 10 для военнопленных в Пусане, где содержатся больные случаи. Среди пациентов и прилагаемых деталей работы 3500 в соединениях 1, 2 и 3 не проверены и разделены. Надеясь предотвратить согласованные действия, команда лагеря подполковник Джон Бостик сообщил 11 мая заключенным, что еда и вода будут доступны только в подготовленных новых помещениях. Он планировал сначала обследовать и изолировать больных, когда они переедут в новые комплексы, а затем позаботиться о больных. Хотя у него было два батальона пехоты на позициях вокруг трех соединений, только соединение 3 предприняло какие-либо попытки договориться об условиях, при которых они будут защищены и перемещены. Бостик отказался общаться с лидерами Соединения 3; другие соединения просто оставались равнодушными к его приказу. После обманчиво тихой ночи заключенные забеспокоились. Раскрашивали знаки, развевались флаги, устраивали демонстрации и пели патриотические песни, когда чувства накалялись. Пехотинцы 15-го полка окружили неподвижными штыками, и пару танков откатили на позиции, но попытка начать прикрытие предпринято не было. Несмотря на жалобы заключенных, они не предприняли никаких усилий для выполнения инструкций Бостика. В соединении 3 ночью 12 мая были заложены мешки с песком, но дальнейшего насилия не произошло. На следующий день в громкоговорителях снова и снова начали раздаваться приказы, но заключенные смеялись над предложениями горячей еды и сигарет, которые им предлагались в новых помещениях. 14-го было произведено несколько случайных выстрелов, заключенные забросали охранников камнями, но тупиковая ситуация продолжалась. Чтобы выйти из тупика, Ван Флит разрешил нескольким представителям МККК взять интервью у заключенных. Соединение 1 запросило первую встречу с Красного Креста, затем другие последовали его пример. После переговоров с МКК заключенные стали спокойнее, но не были готовы подчиняться приказам Бостика. 15 мая Йоунт получил одобрение Ван Флита, чтобы сделать упор на контроль, а не на проверке, чтобы оставаться без присмотра до тех пор, пока не будет достигнуто урегулирование в Пханмунджоме. Проверки не проводилось, и заключенные без происшествий перебрались в новое здание.79 Надежда на то, что два других соединения последуют примера Соединения 1, потерпела неудачу.
19 мая Ван Флит одобрил применение силы для уничтожения непокорных построек. После краткого объявления на следующее утро, предупредив заключенных, что это их последний шанс подчиниться, пехотные группы вошли в соединение 3 и двинулись вперед, преодолевая растущее сопротивление. Вооруженные камнями, цепами, заостренными шестами для палаток, стальными трубами и ножами, дерзкие заключенные выкрикивали оскорбления и вызовы. Пехота поддерживала дисциплину, используя слезоточивый газ и сотрясающие гранаты, чтобы сломать сопротивление заключенных. Загнав пленных в угол, войска ООН, загнали их в новое здание. Только один заключенный был убит и 20 получили ранения против одного ранения в США. Пример соединения 3, очевидно, был перенесен на территорию соединения 2, поскольку они не оказали сопротивления, поскольку пехотинцы перебросили их в новые кварталы без потерь с сторон сторон. После инцидента с Доддом вопрос о том, были ли заключенные проверены или нет, стало второстепенным. Ван Ф. очень хотел восстановить контроль над всеми соединениями. 16 мая они представили три альтернативы: 1. Вывести всех заключенных из Кореи; 2. Разогнать пленных внутри Кореи; и 3. Объедините 1 и 2, удалив некоторых заключенных и рассредоточив остальных. Командующий 8-й армией мог бы свободно сосредоточиться на своей основной задаче и избавился бы от проблем с безопасностью в тылу. Согласно третьему варианту, по крайней мере, часть пленных будет, а ответственность 8-й армии уменьшится. Ван Флит предпочел первое, но счеле более желательной, чем удержание всех узников в Корее. Разброс внутри Кореи, безусловно, обеспечил бы лучший контроль, но потребовал бы большей материально-технической поддержки и большего количества административного и охранного персонала. Но Кларк не согласился с перемещением никого из пленных из Кореи и поручил Ван Флиту как можно скорее приступить к осуществлению своего плана разгона. Он был готов отправить 187-ю воздушно-десантную боевую группу на Ван-Флит для помощи в операции. Дополнительная поддержка танков должна была быть предоставлена Восьмой армией, если бы это потребовалось.
Помимо усиления сил Коджедо, Ван Флит намеревался построить баррикады и блокпосты в стратегических точках до тех пор, пока он не будет готов к деконцентрации войск. заключенные. Новые вольеры будут расположены в Кодже-до, Чеджу-до и на материке, и, по его оценкам, двадцать два вольера, в каждом из которых содержалось по 4000 заключенных и находящиеся на расстоянии не менее 0,5 мили (0,80 км) друг от друга, будут достаточно. Соединения будут ограничены до 500 человек на каждого с двойным ограждением и проволокой-гармошкой между соединениями. Когда новые лагеря будут построены, Ван Флит собирался попытаться использовать представителей заключенных, чтобы побудить их добровольно двигаться, но если сопротивление разовьется, как он ожидал, еда и вода будут отказываться, и заключенные будут получать только их. на новых соединениях. В крайнем случае он применит силу. И Кларк, и его начальство согласились с тем, что, хотя план может вызвать неблагоприятную огласку и требует осторожного обращения, коммунистический контроль над Коджедо необходимо сломать. Ван Флит принял рекомендации о том, чтобы помощь МККК использовалась в максимально возможной степени и чтобы другие контингенты ООН были добавлены к силам на Кожедо. У него уже был голландский батальон на острове, и он пошлёт британскую, канадскую и греческую роты, чтобы придать им вид ООН. Что касается прессы, то там будет нормальное освещение.
Чтобы контролировать сложную задачу по перемещению заключенных, Ван Флит назначил Брига. Генерал Хейдон Л. Боутнер, помощник командира дивизии 2-й пехотной дивизии США, в качестве нового командира Кодже-до. Используя как пехотинцев, так и инженеров, Боутнер продвигал строительство меньших и более прочных ограждений, работая своими войсками в две двенадцатичасовые смены. Он также перевел более 6000 мирных жителей из лагеря за пределы острова. К началу июня Боатнер был готов проверить свой план по обеспечению контроля над коммунистическими соединениями. Несмотря на неоднократные приказы убрать коммунистические флаги, которые смело развевались на соединениях 85, 96 и 60, заключенные проигнорировали команды Боутнера. 4 июня пехотинцы 38-го полка при поддержке двух танков быстро двинулись в соединение 85. Пока танки ломали флагштоки, солдаты сносили вывески, сожгли коммунистические знамена и спасли 10 связанных пленников. Через полчаса они повторили свой успех на соединении 96 и вывели 75 заключенных-антикоммунистов. Единственные вражеские флаги, которые все еще были подняты, находились в Соединении 60, и пехоте для этой работы танки не понадобились. Используя слезоточивый газ, они вошли и срубили столбы. Во время этих быстрых ударов ни одна из сторон не пострадала. Хотя на следующий день заключенные восстановили флагштоки, опыт, полученный в ходе учений, оказался полезным. Удовлетворенный этим испытанием, Боутнер решил заняться следующей большой задачей.
Утром 10 июня он приказал полковнику Ли Хак Ку собрать заключенных Подворья 76 группами по 150 человек в центре города. соединение и быть готовым к их выселению. Вместо этого заключенные вытащили свои ножи, копья и шесты для палаток и заняли свои позиции в окопах, готовые сопротивляться. Парашютисты 187-й боевой группы ВДВ не теряли времени даром, продвигаясь без единого выстрела. Применяя сотрясательные гранаты, слезоточивый газ, штыки и кулаки, они выталкивали или вытаскивали заключенных из окопов. Когда полдюжины танков M46 Patton подкатили и направили свои орудия на последних 300 пленных, которые все еще сражались, сопротивление рухнуло. Полковника Ли схватили и выволокли за штаны из лагеря. Других заключенных затолкали в грузовики, доставили в новые лагеря, сняли отпечатки пальцев и выдали новую одежду. В ходе 2,5-часового боя 31 пленный был убит, многие - самими коммунистами, а 139 были ранены. Один американский солдат был убит копьем, 14 получили ранения. После того, как Соединение 76 было зачищено, подсчет оружия показал 3000 копий, 4500 ножей, 1000 бензиновых гранат, а также неопределенное количество дубинок, топоров, цепов из колючей проволоки и молотков. Это оружие было изготовлено заключенными из металлолома и палаточных шестов с металлическими наконечниками. Последствия показали, насколько быстро был усвоен урок. После того, как лидеры соединений 78 и 77 стали свидетелями боя, они быстро согласились двигаться туда, куда хотел Боутнер. В Подворье 77 были обнаружены тела 16 убитых мужчин. Демонстрация силы была эффективной в уничтожении ядра коммунистического неповиновения и проложила путь для относительно спокойного перевода других соединений на Кожедо в их новые частоколы в течение оставшейся части июня. После успешного завершения плана разгона Кларк решил исключить проблему военнопленных из юрисдикции Восьмой армии. Согласно Брюсу Камингсу в своей книге «Корейская война», американские войска использовали огнеметы, чтобы отбить лагерь.
Начиная с июля 1952 года, первые 27 000 «мирных жителей» в шестнадцати группах были экстрадированы южнокорейскому режиму. В американских документах желающих вернуться (в Северную Корею) именовали «несгибаемыми коммунистами». В октябре 1952 г. около 38 000 заключенных были переведены в категорию гражданских лиц, 7 000 из которых настаивали на их возвращении домой. Однако все они были переданы диктатуре Сынгмана Ри. Это произошло главным образом потому, что командир Боутнер хотел очистить лагерь от солдат. Корейцы, родившиеся на юге, которые хотели репатриировать на север, были переведены в лагерь.
10 июля Корейская зона связи была создана под командованием Дальнего Востока и взяла на себя ответственность для тыловых действий 8-й армии. Один из уроков, который нужно было усвоить во время дела Коджедо, заключался в том, что командующий армией не должен быть обременен администрацией своей зоны связи, поскольку отвлечение не могло не снизить его эффективность в выполнении его основной задачи - чтобы сражаться с врагом.
Были и другие уроки, которые американские войска усвоили в этот период. В большинстве случаев после того, как заключенный был схвачен, он мог попытаться сбежать, и это было почти все, что он мог сделать. С коммунистами добавился новый элемент опыта. Служба коммунистического заключенного не закончилась его пленением, но часто становилась более важной. В лагере для военнопленных его обязанности сместились с военных на военно-политические. Легко организовываемые и хорошо дисциплинированные, лояльные коммунисты-заключенные требовали строгого контроля, иначе они использовали бы свое положение в пропагандистских целях. Смерть или ранение с готовностью принимались, если цель была стоящей, а мягкое обращение лишь делало их более дерзкими и непослушными. Уважали только силу и мощь, они признавали и понимали их. Что касается администрации коммунистических лагерей для военнопленных, необходимость в высококлассных кадрах на всех уровнях была очевидна. Если руководство и силы безопасности не будут хорошо проинформированы с политической точки зрения и не будут бдительны, коммунисты не упустят ни одной возможности создать проблемы. Отсутствие информации о том, что происходило внутри помещений, в Кодже-до указывало на еще один недостаток. Подготовленных агентов контрразведки нужно было разместить внутри, чтобы информировать командира лагеря о планах и действиях заключенных и предотвратить такие сюрпризы, как захват Додда.
При оценке последствий инцидентов в Кодже-до, Трудно избежать вывода о том, что они серьезно ослабили международную поддержку, которую командование ООН получило в отношении своей программы проверки и добровольной репатриации. В Великобритании в парламенте поднимались вопросы о том, что апрельский показ был проведен ненадлежащим образом или неэффективно. Мнение японской прессы отражало растущее подозрение, что власти США потеряли контроль над процессом проверки и позволили правительству Южной Кореи прямо или косвенно оказать давление против репатриации. Как генерал Дженкинс, армейский G-3, заметил генералу Коллинзу в начале июня: «Совокупный эффект настроений, подобных тем, что отражен выше, может иметь тенденцию затемнять принцип UNC, запрещающий принудительную репатриацию, и, по-видимому, делает перемирие зависимым от сомнительные результаты дискредитированной операции по проверке ».
Присутствие представителей МККК во время мероприятий по очистке в Пусане и Кожедо мало что сделало для повышения репутации политики ООН в качестве военнопленного. Хотя МККК не смог дать конструктивных советов о том, как ООН может восстановить контроль, и признал, что заключенные совершали множество незаконных действий, они решительно протестовали против тактики ООН. Насилие, отказ от еды и воды, даже если они были доступны где-то еще, и применение силы к пациентам больниц, получили высокие оценки, и отчеты, которые МККК представил Женеве, не могли не вызвать неблагоприятную реакцию во многих кругах.91 Несмотря на то, что акцент сместился Из-за того, что программа разгона заключенных коммунистов подверглась более строгому контролю, облако сомнений и подозрений, нависшее над эпизодом в Кодже-до, не могло не усложнить задачу делегатов ООН в Пханмунджоме.
В рамках переговоров по Корейскому соглашению о перемирии, Операция Little Switch в апреле и мае 1953 г. привела к репатриации 6670 больных и раненых. Китайские и северокорейские военнопленные. После подписания Соглашения о перемирии 27 июля 1953 года в ходе операций «Большой выключатель» и «Маленький выключатель» было репатриировано около 83 000 заключенных на север и 22 000 на юг. Однако 76 северокорейских и 12 китайских военнопленных отказались от любого варианта, предпочтя вместо этого поселиться в Индии, Аргентине и Бразилии.
Лагерь Кодже был закрыт после подписания Соглашения о перемирии. Мемориальный парк был создан на территории старого лагеря в 1997 году. Он включает в себя воссоздание бараков и быта для заключенных, а также демонстрацию старинной и более современной военной техники.
Выставка диорамы
Выставка танков
Миниатюра лагеря военнопленных на выставке диорама
Эвакуация Хуннам Мемориальная башня
Эта статья включает текст из этого источника, который находится в общественном достоянии.