Войти
Хелен Рэй Бамбер OBE, урожденная Хелен Бальмут (1 мая 1925 - 21 августа 2014), была британским психотерапевтом и правозащитницей. Она работала с выжившими в Холокосте в Германии после концлагерей были освобождены в 1945 году. В 1947 году она вернулась в Великобританию и продолжила свою работу, помогая основать Amnesty International, а затем соучредитель Медицинский фонд помощи жертвам пыток. В 2005 году она создала Фонд Хелен Бамбер, чтобы помочь пережившим нарушения прав человека.
На протяжении всей своей жизни Бамбер работала с наиболее маргинализованными людьми: выжившими в Холокосте, просителями убежища, беженцами, жертвами конфликта. в Северной Ирландии - мужчины, женщины и дети, пережившие геноцид, пытки, изнасилования, калечащие операции на женских половых органах, бывшие британские военнопленные Дальнего Востока, бывшие заложники и другие люди, подвергшиеся пыткам за границей. Она работала во многих странах, включая Газу, Косово, Уганду, Турцию и Северную Ирландию.
Отец Бамбера, Луис Бальмут родился в Нью-Йорке. Его семья вернулась в Польшу во время еврейских погромов и снова переехала в Англию в 1895 году, когда Бальмуту было девять лет. Ему было под тридцать, когда он женился на Мари Бадер, которая родилась в Великобритании польского происхождения. Их дочь Хелен Балмут (позже Бамбер) родилась в 1925 году и выросла в Амхерст-парке, еврейском районе на северо-востоке Лондона. Луи Бальмут работал бухгалтером в течение дня и философом, писателем и математиком в нерабочее время. Его жена Мари была певицей и пианисткой, которая надеялась, что их дочь станет знаменитой исполнительницей. Когда младший брат Луи Майкл, который был финансово успешным и с которым вся семья Бальмута, включая Луи и родителей Майкла, жила в большом доме Майкла, столкнулся с тяжелыми финансовыми трудностями, Бамбер и ее родители переехали в меньший дом в соседнем районе <88.>Стэмфорд Хилл. Бамбер перевели из частной еврейской школы в Лондоне в многоконфессиональную начальную школу, откуда она выиграла стипендию в старшей школе в Тоттенхэме. В детстве она много болела и, возможно, страдала туберкулезом.
Дед Бамбера был политиком, который следовал идеям Петра Кропоткина и твердой вере ее отца в права человека. проникла в радикальную семью. Семья остро ощущала нацистскую угрозу, и в 1930-е годы ее отец, свободно говоривший по-немецки, следил за радиопередачами Берлинского радио, чтобы следить за развитием политической ситуации. Он зачитал часть Майн Кампф семье, чтобы подчеркнуть стоящие на кону проблемы, и Бамбер описывает постоянные дурные предчувствия в ее доме. Подростком в конце 1930-х годов Бамбер присоединился к группе протестующих, выступавших против Освальда Мосли Британского союза фашистов. Во время Второй мировой войны Бамбер был эвакуирован в Суффолк. Двоюродные братья ее матери, Хаим и Менахем, были видными лидерами в Хашомер Хацаир и убеждали родителей Бамбера отправить ее жить в палестинский кибуц. Менахем Бадер согласился бы. позже участвовать в переговорах 1944 года «кровь за товары » с СС в попытке спасти венгерских евреев.
Ближе к концу войны Бамбер устроился секретарем к врачу на Харли-стрит, отвечая на объявление с призывом к добровольцам помогать выжившим евреям из нацистских концлагерей. В возрасте 20 лет она была назначена в одну из первых реабилитационных групп, которые поступили в концлагерь Берген-Бельзен вместе с Еврейским отделением помощи, чтобы помочь с физическим и психологическим восстановлением многих из 20 000 Холокост выживших. Она говорит: «Мой отец принял это, почти смиренно пожал плечами. Я думаю, это было что-то вроде выплаты долга. Я знала, что если бы нацистам удалось вторгнуться в Англию, мы были бы жертвами». Генри Лунцер, ее менеджер в Еврейском отделении помощи, вспоминает ее как жизнерадостную девушку и прирожденный организатор. «Хелен просто взяла на себя руководство [лондонским] штаб-квартирой, все это администрировала», - говорит Лунцер. «Это было потрясающе в том возрасте. Одному Богу известно, что сделало ее такой эффективной!»
Она рассказала Би-би-си о своем опыте в Бельзене в 2002 году: «Я не пошла в самом начале - меня не было там во время освобождения, которое было довольно ужасным и которое мы хорошо знаем по экранам и по свидетельствам. Я приехал туда через несколько месяцев после того, как сгорел первый лагерь, который мы видели на экранах. Он сгорел из-за тифа и бушующей болезни. [...] К тому времени, как я приехал, там уже было курганы - люди были похоронены в большом количестве в рвах. Но оставшихся в живых, перемещенных лиц, как их тогда называли, загнали в казармы немецкой танковой дивизии. Это были каменные, очень суровые, очень темные и холодные здания, в которых люди жили по многим комнатам без всяких удобств. Она рассказывает: «[Я видела] ужасные зрелища, инвалиды, гангрена, гнойные язвы. Люди все еще выглядели ужасно истощенными […] иногда, когда вы просматривали вещи, вам напоминали об их огромных размерах: однажды мы наткнулись на огромную кучу обуви, отсортированную по размеру, в том числе детскую, все аккуратно выстроенной в ряд; вы никогда не были застрахованы от подобной конфронтации. Она сказала, что оставшиеся в живых «будут хвататься за вас пальцами, чтобы донести до вас весь ужас того, что произошло. Прежде всего, необходимо было рассказывать вам все снова и снова. И это было самым важным для меня осознание того, что ты должен все это взять ». Она говорила о том, что считала своей важной ролью: «Через некоторое время я начала понимать, что самая важная роль для меня - свидетельствовать. Свидетельствовать об уязвимости человечества». «[Там] было не столько горя, сколько излияния какой-то ужасной рвоты, похожей на своего рода ужас». Она описала свою работу, сказав: «Иногда мне приходилось говорить людям, которые, как я знала, не собирались жить:« Вы даете мне свое свидетельство, и я сохраню его для вас, и я буду уважать его, и я буду свидетельствовать ». к тому, что случилось с вами ». Отчасти ее мотивация для путешествия в Бельзен заключалась в преодолении ее собственных страхов:« Я чувствовала, что должна столкнуться с чем-то, страхом в себе. Я должна была понять страх других людей, и я чтобы понять что-то о преодолении страха - жить. Как жить со знанием злодеяний? " Она оставалась в Германии в течение двух с половиной лет, ведя переговоры об эвакуации в Швейцарию группы молодых выживших, больных туберкулезом.
В 1947 году Бамбер вернулся в Англию. Она работала с Еврейским комитетом по делам беженцев и была назначена в Комитет по уходу за маленькими детьми из концентрационных лагерей. В течение следующих восьми лет она обучалась работе с обеспокоенными молодыми людьми и детьми, находясь в тесном контакте с клиникой Анны Фрейд. В это время она также проходила заочное обучение по общественным наукам в Лондонской школе экономики. Также в 1947 году она вышла замуж за Руди Бамбергера, немецкого еврейского беженца из Нюрнберга. Его отец был забит до смерти кулаками и дубинками во время погрома фашистского насилия, известного как Хрустальная ночь (9-10 ноября 1938 г.). Он изменил свое имя на более британское «Бамбер», и у пары родилось двое сыновей - Джонатан (ныне физик) и Дэвид (ныне скульптор). Пара развелась в 1970 году через 23 года.
В 1958 году Бамбер был назначен алмонером в больнице Сент-Джордж в Ист-Энде, а затем в больнице Мидлсекса. После ее кампании для детей, Бамбер стала одним из членов-основателей влиятельной Национальной ассоциации за благополучие детей в больницах. Организация установила в Великобритании практику, позволяющую матери оставаться со своим маленьким ребенком. В 1961 году Бамбер присоединился к новой Amnesty International (основанной в мае) и стал председателем первой британской группы. В 1974 году она помогла создать Медицинскую группу внутри организации и была назначена секретарем. В знак признания работы Медицинской группы в рамках Amnesty International Британская медицинская ассоциация учредила Рабочую группу по вопросам пыток. Она руководила новаторским исследованием пыток со стороны правительства в Чили, Советском Союзе, Южной Африке и Северной Ирландии.
Она ушла из Исполнительного совета по амнистии International в 1980 году вместе с другими членами Медицинской группы. В 1985 году все они покинули Amnesty и основали Медицинский фонд помощи жертвам пыток в палатах Национальной больницы трезвости в Лондоне, переехав в Кентиштаун два. лет спустя. Поскольку Медицинская группа часто имела дело с людьми, травмы которых требовали специальной физической и психологической помощи, они решили оказывать пациентам долгосрочную помощь. Они лечили до 3000 пациентов в год из более чем 90 стран, роль терапевта в качестве свидетеля - «получать, а не оттолкнуться» и часто «просто сидеть, раскачивая кого-то, пока они рассказывают свою историю». В 2001 году, сравнивая свою раннюю работу с людьми, пережившими Холокост в Бельзене, она сказала: «Я думаю, что, возможно, тогда и сейчас - потому что сейчас я беспокоюсь о нынешних выживших из более чем 91 страны - кто-то по-прежнему свидетельствует таким же образом, и это первый подарок, который вы можете сделать тому, кто остался в живых ". Она проработала директором до 2002 года, пока не ушла, чтобы сосредоточиться на работе с пациентами.
В 2005 году, в возрасте 80 лет, в ответ на изменение моделей глобального насилия и все более враждебный политический ландшафт, Бамбер создала фонд, чтобы расширить свою уже налаженную реабилитационную работу с жертвы пыток.
Фонд Хелен Бамбер (HBF) продолжает получать более 800 направлений каждый год. HBF предоставляет квалифицированную помощь и поддержку беженцам и лицам, ищущим убежища, которые стали жертвами крайнего физического, сексуального и психологического насилия, жестокого обращения и эксплуатации. Их клиенты подвергались зверствам, включая пытки, спонсируемые государством, религиозные / политические преследования, торговлю людьми, принудительный труд, сексуальную эксплуатацию и гендерное насилие. В результате своего опыта выжившие сталкиваются с многочисленными и сложными потребностями, включая острые психологические расстройства, тяжелые физические травмы и медицинские условия, крайнюю уязвимость к дальнейшей эксплуатации, риск дальнейшего преследования, бездомность, нищету и сильное одиночество. Его команда специалистов, состоящая из терапевтов, врачей и юридических экспертов, пользуется международной репутацией благодаря оказанию терапевтической помощи, медицинских консультаций, правовой защиты и практической поддержки беженцев и лиц, ищущих убежища, которые столкнулись с нарушениями прав человека.
В 2013 году было признано, что ей придется отказаться от повседневного управления Фондом, и Бамбер взял на себя новую роль Почетного директора (ранее Клинический директор) Фонда. Она умерла в августе 2014 года в Лондоне в возрасте 89 лет.
