Войти
Координаты : 40 ° 44'56 ″ N 73 ° 59'17 ″ W / 40,749 ° N 73,988 ° W / 40,749; -73.988
"Clubber" Уильямс, который придумал "Tenderloin" Tenderloin был развлечением и кварталом красных фонарей в самом сердце New Йорк Сити район на Манхэттене в конце 19-го и начале 20-го веков.
Первоначально этот район проходил от 24-й улицы до 42-я улица и от Пятой авеню до Седьмой авеню. К началу 20-го века он расширился на север до 57-й или 62-й улицы и на запад до Восьмой авеню, охватывая части того, что сейчас является NoMad, Chelsea, Hell's Kitchen, Garment District и Theater District.
Департамент полиции Нью-Йорка Капитан Александр С. «Клаббер» Уильямс дал этой местности свое прозвище в 1876 году, когда его перевели в полицейский участок в самом центре этого района. Ссылаясь на возросшее количество взяток, которые он получал бы за защиту полицией как законных, так и незаконных предприятий, особенно многих борделей, Уильямс сказал: «Я когда-либо ел стейк из чака так как я был в армии, и теперь у меня будет немного вырезки."
Это название стало общим термином для квартала красных фонарей в американском городе; Сан-Франциско, Калифорния входит в число других городов, имеющих хорошо известный «Район Тендерлойн ».
Преподобный Томас Де Витт Талмейдж назвал Нью-Йорк "современной Гоморрой " за то, что позволил Тендерлойн существовать. В начале XIX века главный портовый район располагался в сейчас Сохо, называвшийся в то время "Сотней акров Ада", но по мере того, как город неуклонно рос на север, театральный район вдоль Бродвея и Бауэри также переместились в верхнюю часть города, как и законные и незаконные предприятия, которые обычно были связаны с шоу-бизнесом. Некоторое время театральный квартал «Риальто» был сосредоточен на Юнион-сквер и 14-я улица, но Fifth Avenue Hotel стал новым земли, когда он открылся на 23-й улице и Пятой авеню в 1859 году, начав расширение Юнион-сквер Риальто до 23-й улицы и Мэдисон-сквер. К 1870-м у отеля на Пятой авеню было много конкурентов в этом районе, и там, где были отели, последовали проститутки.
К 1880-м годам Вырезка охватывала наибольшее количество ночные клубы, салоны, бордели, игорные заведения, танцевальные залы и "буфеты "в Нью-Йорке, поскольку, согласно одной из оценок, сделанных в 1885 году, половина зданий в районе была связана с пороком. Реформаторы называли это место «Цирком Сатаны», а один из служителей крестовых походов против вице-вице-президентов, преподобный Томас Де Витт Талмейдж, объявил весь город Нью-Йорк «современной Гоморрой <147.>"за то, что позволили ему существовать.
Клиентура этих заведений не обязательно была из рабочего класса: одна группа из семи сестер работала бок о бок борделей в жилом районе на Западе 25-я улица, приглашая своих клиентов из высших слоев общества выгравированными приглашениями. Иногда по вечерам допускались только джентльмены в формальных вечерних платьях, и девушки из этих домов были такими же социально-ориентированными, как и в сексуальном отношении; в канун Рождества прибыль была отдана на благотворительность.
Среди других известных площадок в Вырезке были Музыкальный зал Костера и Биала на Шестой авеню и 23-я улица, концерт салон, где нетрезвые посетители могли наблюдать за исполнением канкан ; Хеймаркет, танцевальный зал на Шестой ниже 30-й улицы, где богатые клиенты могли танцевать с проститутками, но не слишком близко, хотя они могли водить их в галереи за занавесками, чтобы заняться незаметным сексом, а на балконах были выставлены секс-выставки; Западная 29-я улица, на которой почти непрерывно стояли бордели; и множество игорных заведений, которыми управляет Джон Дейли или Мэдисон-Сквер Клуб Ричарда А. Кэнфилда на 26-й Вест-Стрит.
Обложка ноты к популярной песне 1897 года с изображением полицейского билли-клуба и прозвищем «Clubber» Уильямса: «Царь вырезки» 
Энтони Комсток, анти- вице-крестоносец «Главная улица» района находилась Бродвей между 23-й и 42-й улицами, которая была известна как «Линия». В середине 1890-х годов, после появления электрического освещения, участок Бродвея от 23-й улицы до 34-й улицы стал называться «Великий Белый Путь » из-за многочисленных освещенных рекламные вывески есть. Это прозвище было перенесено на Таймс-сквер, когда театральный квартал переместился в центр города.
В конце концов, процессы, которые создали Вырезку, также послужили ее демонтажу. И снова театры и отели начали перемещаться на окраины города, а за ними последовали бордели, танцевальные залы и так далее. Еще в 1906 году Макаду отметил, что северная граница района переместилась на 62-ю улицу, а «Новая вырезка», как он ее называл, теперь ограничивалась 42-й улицей с юга. Это движение, по его словам, «быстро истощает ряды спортивного порочного элемента в Старой вырезке».
Преступление также было важным аспектом вырезки, которая считалась быть самым криминальным районом того, что считалось самым преступным городом Соединенных Штатов. В определенной степени коррупция в полиции удерживала преступность под контролем, поскольку она упорядочила финансовые отношения между полицией и преступниками, но территория была слишком большой, а сбор средств был слишком легким для уличных преступлений быть управляемым полностью. В 1906 году Уильям Макаду, который был комиссаром полиции города в 1904 и 1905 годах, писал, что «участок Тендерлойн [полиции], как всем известно, является самым важным участком в Нью-Йорке, если не в Соединенные Штаты или, возможно, в мире, из-за количества полицейских дел, проводимых там, и из-за характера района ".
Иногда предпринимались организованные попытки очистить Тендерлойн, и мэры-реформисты, такие как Уильям Рассел Грейс и Абрам С. Хьюитт, санкционируют рейды в салоны и бордели, даже те, которые находятся под защитой «Клаббера» Уильямса, но последствия обычно временные: проститутки будут сбежать в отдаленные районы и вернуться, когда последний крестовый поход был закончен. Чистый эффект этих "встряхиваний" или "встряхиваний" заключался в том, чтобы впоследствии просто повысить стоимость защиты, сделав Уильямса еще богаче - он вышел на пенсию миллионером - и вложил больше денег в карманы Таммани Холла., который был глубоко замешан во взяточничестве и коррупции, связанных с округом.
Разочарование в таком положении дел привело Энтони Комстока к крестовому походу против порока, который работал с Федеральный орган от почтового отделения при поддержке Нью-Йоркской торговой палаты и ведущих граждан, таких как Дж. П. Морган. Крестовый поход Комстока не знал границ - он с такой же вероятностью был нацелен на «грязь» в публичных библиотеках, как и на секс по найму в Вырезке, - но вместе с преподобным Талмейджем он смог добиться принятия закона штата, запрещающего бильярдные, хотя они продолжали работать открыто.
Помимо коммерческой деятельности, Тендерлойн также был домом для большей части афроамериканского населения Манхэттена, особенно в центре города и в западной части района: Седьмая авеню в Тендерлойне, по сути, стала известна как «Африканский Бродвей». Это был район черных среднего класса.
В августе 1900 года полицейский под прикрытием попытался арестовать чернокожую женщину за вымогательство. Вмешался бойфренд женщины, и офицер ударил его дубинкой. Затем он ударил офицера перочинным ножом и убежал. Офицер погиб. На похоронах убитого офицера полиция и банды белых напали на афроамериканцев и сожгли их имущество, пока другие полицейские наблюдали. Для защиты чернокожие граждане вооружились и сформировали Лигу защиты граждан. Их призывы к правосудию к мэру Роберту А. Ван Вику остались без ответа, а штат и полицейские управления ничего не сделали.
К 1914 году чернокожие представители среднего класса из этого района начали переезжать в Гарлем, который был преимущественно белым.
Возможно, вы - кем бы вы ни были и где бы вы ни находились - не понимаете, что значит идти «по черту». Но в Нью-Йорке - для того, чтобы мы могли начать вправо - «Линия» означает ту часть Бродвея, где ночью огни горят наиболее ярко и где толпа - и то, и другое - движется взад и вперед, как приливы и отливы. прилив - охота, охота, вечно на охоте.
С Двадцать третьей улицы на Сорок вторую и обратно, и вы прошли по Линии. Иногда это невинное развлечение ничего не стоит; этот праздник глаз; и опять же, это может стоить вам очень дорого.
Все зависит от того, кто вы, и что вы из себя представляете, и насколько с вами легко.
И вот вы.
