Войти
Связанный Прометей (1847). Масло на холсте; 163 см (64 дюйма) x 244 см (96 дюймов). Музеи изящных искусств Сан-Франциско. 1997.28 Связанный Прометей - картина маслом 1847 года американского художника Томаса Коула. Связанный Прометей - одна из крупнейших картин Коула, и, как и другие его основные работы 1840-х годов, она не была результатом комиссии. Он основан на древнегреческой трагедии Прометей, связанный, автор Эсхил. На картине Прометей прикован цепью к скале на горе Кавказ в Скифии. Зевс наказал его за то, что он наделил людей жизнью, знаниями и особенно за то, что дал людям огонь. Каждый день хищник приходит, чтобы поесть печень Прометея, которая вырастает между посещениями, что делает наказание Зевса еще более жестоким.
аллегорическая картина - одна из последних работ Коула, но Коул никогда не комментировал тему работы. Историки искусства предварительно связали рабство Прометея с аболиционистскими настроениями, проанализировав представление мифической фигуры в современной литературе. Коул отправил его в Лондон на выставку и конкурс 1847 года, чтобы украсить здание парламента, и картина все еще находилась в Лондоне, когда он умер. Таким образом, в 1840-х годах он мало выставлялся в Соединенных Штатах, из-за чего трудно судить о его приеме (и его теме).
Коул был пейзажистом, который часто использовал аллегорию в своих произведениях, таких как Кубок Титана и Путешествие жизни. История Прометея строго относится к жанру исторической живописи. В «Пограничном Прометее» пейзаж унылый; над Прометеем величественные снежные горы и холодное небо. Сама фигура сливается со скалами - сознательное решение художника, которое добавляет элемент удивления для зрителя, когда фигура наконец видна; удивление зрителя подчеркивает отчаянное и безысходное положение Прометея. При дальнейшем осмотре внизу картины можно увидеть стервятник, устремляющийся к Прометею. Хищник приходит на рассвете, когда на небе видна планета Юпитер («утренняя звезда»). Поскольку римский бог Юпитер является эквивалентом Зевса, антагонист Прометея символически наблюдает за ним.
Технически передача света на снегу очень высока; Коул использовал красный подмалевок с белым, чтобы отобразить горы. Известный американский художник-пейзажист Фредерик Эдвин Черч писал в 1876 году сыну Коула: «Я всегда восхищался небом на этой картине, считая ее лучшим утренним эффектом, который я когда-либо видел».
Нет никаких записей о том, чтобы Коул комментировал тему «Пропавшего Прометея». Историк искусства Патрисия Юнкер отмечает, что писатели и художники часто обращались к мифу о Прометеях за десятилетия до того, как Коула написал; в их число входят лорд Байрон, Джеймс Гейтс Персиваль, Элизабет Барретт Браунинг, Джеймс Рассел Лоуэлл, Генри Дэвид Торо, и Генри Уодсворт Лонгфелло. Прометей в неволе считался «неукротимым духом» и мог «послужить мощным наглядным уроком для политических и социальных реформ». Торо недавно перевел пьесу Эсхила, отметив в своем нападающем растущий интерес к Прометею. Персиваль опубликовал стихотворение против рабства под названием «Прометей» в 1843 году, в то время, когда рабство и аболиционизм были спорными темами в США. Возможно, Коул использовал рабство Прометея как прокомментировал рабство, поскольку он видел искусство как потенциальное моральное влияние на общество.
Написанный ближе к концу жизни Коула, Прометей Связанный следовал периоду, в котором Коул работал над его амбициозная, но так и не законченная серия картин «Крест и мир». В этой серии из пяти частей он намеревался противопоставить двух путешественников, отправляющихся из центрального изображения, одного в духовное, а другого в мирское путешествие. Начиная с февраля 1846 года, Коул отказался от этого проекта и в течение следующих пятнадцати месяцев разрабатывал эскизы и этюды для «Прометея прикованного». В 1840-х годах Коул создавал большие монументальные полотна. Уверенный в своей работе и не ограниченный в тематике заказами, он задумал свои большие картины как выставочные работы. Коул представил Прометея Связанного на выставке 1847 года в Вестминстер-холле в Лондоне, третьей в серии конкурсов по отбору произведений искусства для британского парламента. Конкурс предлагал денежные призы, возможность заказа фрески и возможность получить признание в прессе за счет репродукций печатных издательств в Illustrated London News и литографиях. Однако сюжет картины не подходил, поскольку на выставке требовалось, чтобы любые аллегорические картины имели отношение к истории Великобритании; а во время выставки его «катали на лыжах» - ставили очень высоко на стене, где зрители могли не видеть деталей. Картина не получила приза и привлекла мало внимания прессы.
Чтобы оценить общественный резонанс, Коул сначала показал работу в Нью-Йоркской галерее изящных искусств вместе с коллекцией своего бывшего покровителя Луман Рид. Он был хорошо принят; Литературный мир писал: «Вся композиция вызывает в сознании зрителя чувство крайнего одиночества и покинутости, что, несомненно, и было целью художника. Наверху видна звезда Юпитера, парящая в пределах видимости его жертвы, и одна Глядя на него, он чувствует, будто его поместили туда навсегда, чтобы злорадствовать над агонией замученного Прометея... Мы бы хотели, чтобы мистер Коул нашел это в своем сердце и по-своему относился к нам почаще со своим творения воображения. Они придают искусству достоинство, которое, похоже, не ценится массой современных художников ".
Ранний биограф Коула Луи Легран Нобль так прокомментировал картину:
[Это] изображение физического возвышенного. Земля и воздух - темно-синие бездны безграничного эфира - обширные основания - могучие вершины, покрытые кристаллом вечной зимы, сверкающие под белым холодным Юпитером в первых золотых вспышках дня. Это огромное воплощение той единственной мысли, преследующей вселенную, The Everlasting,... это почти абсолютная простота - единственная и простая, как раскат грома. Это продукт единственного гениального удара... Неудача Прометея - не велика, если мы решим отказаться от названия и назвать его Альпами или Андами на заре, - заключается в его недостатке в моральном смысле. Чувство страдания почти заглушается глубоким сильным голосом видимой природы. Страсть фигуры... почти полностью унесена волной одного могущественного выражения пейзажа: и было бы так, если бы эта фигура была нарисована самим Майклом Анджело.
Чарльз Ланман включая Прометей Бонд в своих «Эпических картинах Томаса Коула» (1848) восхваляет их как «одну из самых безумных и великолепных попыток рисования карандаша... одну из самых поистине возвышенных картин, которые мы когда-либо видели».
Картина все еще находилась в Лондоне, когда Коул умер в 1848 году. Музеи изящных искусств Сан-Франциско приобрели ее в июне 1997 года.
