Войти
| Граф Ипр | |
|---|---|
 фельдмаршал сэр Джон Френч как командующий -вождь, 1915 | |
| Родился | (1852-09-28) 28 сентября 1852 года. Риппл, Кент, Англия |
| Умер | 22 мая 1925 (1925-05-22) (72 года). Дил, Кент, Англия |
| Похоронен | Риппл, Кент |
| Приверженность | Соединенное Королевство |
| Служба / филиал | Королевский флот (1866–70). Британская армия (1870–1921) |
| Годы службы | 1866–1921 |
| Звание | Фельдмаршал |
| Часть | 8-й Королевский ирландский гусарский полк. 19-й Королевский гусарский полк |
| Командование занимает | |
| Сражения / войны | |
| Награды | |
| сестра отношений | Шарлотта Деспар () |
фельдмаршал Джон Дентон Пинкстон Френч, 1-й граф Ипр, KP, GCB, OM, GCVO, KCMG, ADC, PC (28 сентября 1852 - 22 мая 1925), известный как сэр Джон Френч с 1901 по 1916 год, а также как виконт французский между 1916 и 1922 годами, был старшим Британская армия офицер. Родился в Кенте в англо-ирландской семье, он прошел короткую службу в качестве гардемарина в Королевском флоте, прежде чем стать кавалеристом офицер. Он добился быстрого продвижения и отличился на. Френч имел значительную репутацию на протяжении всей своей жизни, и его карьера чуть не закончилась, когда он был упомянут в разводе брата-офицера в Индии в начале 1890-х годов.
Французы стали национальными героями во время Второй англо-бурской войны. Он выиграл битву при Эландслаагте возле Ледисмита, ускользнув под обстрелом на последнем эшелоне, когда осада началась. Затем он командовал кавалерийской дивизией, выиграв битравву при Клип-Дрифт во время марша на освобождение Кимберли. Позже он проводил операции по борьбе с повстанцами в Капской колонии.
В эдвардианский период он командовал I корпусом в Олдершоте, служил инспектором- Генерал армии, прежде чем стать начальником имперского генерального штаба (CIGS, профессиональный руководитель британской армии) в 1912 году. В это время он помог подготовить британскую армию к возможной войне в Европе, а также был одним из тех, кто настаивал в так называемом «кавалерийском споре», чтобы кавалерию по-прежнему обучали атаковать саблей и копьями, а не только сражаться спешенными с огнестрельным оружием оружием. Во время инцидента с Каррагом он был вынужден уйти с поста CIGS после того, как письменно пообещал Хьюберту Гофу, что армия не будет поддерживать принуждения ольстерских протестантов к самоуправлению Ирландии.
Самая важная роль Френча заключалась в качестве главнокомандующего (главнокомандующий) (BEF) в течение первых полутора лет Первой мировой войны. У него произошло непосредственное столкновение с французским генералом Шарлем Ланрезаком. После того, как британцы понесли тяжелые потери в битвах при Монс и Ле Като (где Смит-Дорриен выступил против желания французов), французы хотели уйти. BEF из линии союзников переоборудовать и согласился принять участие в Первой битве на Марне после частной встречи с военным министром, лордом Китченером, на котором он использует злился. В мае 1915 года он слил информацию о нехватке снарядов в прессу в надежде на устранение Китченера. К лету 1915 года командование Френча все чаще подвергались критике в Лондоне Китченером и другими членами правительства, а также Хейгом, Робертсоном и другими высокопоставленными генералами во Франции. После битвы при Лоосе, в которой медленное высвобождение французом XI корпуса из резерва было обвинено в неспособности добиться решающего прорыва в первый день, Х. Х. Асквит, премьер-министр Великобритании, потребовал его отставки. Его сменил Хейг, который раньше был доверенным подчиненным Френча и спас его от банкротства, одолжив ему большую сумму денег в 1899 году.
Затем Френч был назначен главнокомандующим Внутренними войсками на 1916–18 гг. В этот период стране все больше не хватало кадров для армии. Пока Третья битва при Ипре продолжалась, Френч, в рамках маневров Ллойд Джорджа по уменьшению силы Хейга и Робертсона, представил документ, в котором критиковалось командование Хейга. запись и рекомендовала прекратить дальнейшие крупные наступления до тех пор, пока (AEF) не будет присутствовать в силе. Затем он стал лордом-лейтенантом Ирландии в 1918 г. и занимал эту должность на протяжении большей части ирландской войны за независимость (1919–1922), в его собственной сестре принимала участие в республиканской боковой стороне. За это время он опубликовал 1914 год, неточный и подвергшийся критике том мемуаров.
Семья Френча была связана с семьей Френч / Де Фрейн, переехавшей в Уэксфорд в четырнадцатом веке и имевшей значительной поместья во Френчпарке, Роскоммон. Френч всегдаал себя «ирландцем», хотя его ветвь семьи жила в Англии с восемнадцатого века.
Его отцом был командир Джон Трейси Уильям Френч, RN, из Ripple Vale в Кенте (родился в 1808 г., умер в 1854 г.), который воевал при Наварино и под Напье в поддержке Дона Педро в португальской гражданской войне. Его матерью была Маргарет Эклс из Глазго, которая после нервного срыва после смерти мужа была в конечном итоге помещена в больницу после того, как ей поставили диагноз душевнобольной. Она умерла в 1867 году, оставив французского на воспитание его сестрам. Он получил образование в подготовительной школе Харроу и Королевской военно-морской академии Истмена в Портсмуте, прежде чем присоединиться к Королевскому флоту в 1866 году.
Он вступил в Королевский флот, потому что это дало ему возможность покинуть дом на четыре или пять лет раньше, чем в армии. С августа 1866 года он тренировался на борту трехпалубного линкора HMS Britannia в Дартмуте. Он получил только «средний» аттестат, который требовал от него шести месяцев обучения на борту другого корабля - фрегата HMS Bristol в Ширнессе с января 1868 года - прежде чем получить квалификацию гардемарина.
В 1869 году он служил гардемарином на HMS Warrior, командовал капитан Бойз, старый друг отца Френча. Она патрулировала Ла-Манш, а также берегов Испании и Португалии. Находясь в Лиссабоне, Френч смог нанять лошадей и прокатиться по старым полям сражений Веллингтона. Во время службы он также стал свидетелем случайного затопления Капитан HMS. Он уволился из Королевского флота в ноябре 1870 года, так как был обнаружен акрофобией и морской болезнью.
Френч присоединился к Суффолкское артиллерийское ополчение в ноябре 1870 года, где он должен был работать с полком около двух месяцев в году. Сначала он провалил экзамены (по математике и иностранным языкам) за обычную комиссию, и ему пришлось нанять новый репетитора, потеряв гонорар, который он заплатил заранее, по сравнению с предыдущим.
Он был назначен лейтенантом в Королевских ирландских гусар 8-го короля 28 февраля 1874 года, престижный полк, офицеры которого часто пили кларет на завтрак, но нет никаких свидетельств того, что он когда-либо служил с ними. Он перешел в 19-й гусарский корпус 11 марта 1874 года, возможно, потому что это было дешевле - после продажи семейного дома в долине Рипл-Вэлли личного дохода Френча в размере 1000 фунтов стерлингов в год было достаточно, чтобы покрыть £ 500– £ 600 требуется его новому полку. Он был направлен в Командование Олдершота, в которое тогда входила дивизия (три пехотные бригады и одна кавалерия) под командованием сэра Хоупа Гранта. Он стал опытным охотником и бегуном с препятствиями, необратимо повредив мизинец правой руки при падении.
19-й гусарский полк был отправлен в Ирландию в июне 1876 года. В сентябре 1877 года Френч был одним из двух лейтенантов, которые убедили семьдесят. пьяные и мятежные солдаты, которые вооружились палками и пригрозили «убийством», если за ними будут посланы пехотные пикеты, вернуться в казармы (главарь имел заключен в тюрьму - они протестовали против непопулярного командира, который оставался у власти в течение еще шестнадцати месяцев). Осенью 1880 года 19-й был переброшен по железной дороге в Баллинроб и Лох-Маск для защиты рабочих, собирающих сено в разгар беспорядков Капитана Бойкота. Ирландец подрезал лошадь Френча серпом, сидя на нем.
Он стал адъютантом своего полка 1 июня 1880 года. В то время у 19-го гусарского полка был только один майор, но как три разных человека занимали это звание за три года (1877–80), в результате смены офицеров 16 октября 1880 года Френч получил звание капитана.
Он стал адъютантом Нортумберлендские гусары 1 апреля 1881 года. Находясь в Нортумберленде, он пропустил действующую службу: 19-й гусарский полк участвовал в оккупации Египта и битве при Тель-эль-Кебире (13 сентября 1882 г.), но заявки Френча на Соединение с его полком было отклонено военным министерством. Увеличение числа майоров в 19-м гусарском регионе привело к тому, что 3 апреля 1883 года французское звание получило повышение. Это повышение (капитан в возрасте 28 лет, майор в 30 лет) было относительно быстрым.
Изначально ожидалось, что французы присоединятся к его полку, когда они вернутся в Ирландию, но появление Махди в Судане потребовало, чтобы они остались на театре военных действий, сражаясь с силами махдистов в восточном Судане. В конце концов, Френч воссоединился с полком, когда они вернулись в Каир в Октябрь 1884 года.
Френч принимал участие в операции по освобождению генерал-майора Чарльза Гордона в 1884 году. Он был вторым- командующим своего друга подполковника Перси Барроу с кавалерией, сопровождавшей бригадного генерала сэра Герберта Стюарта, когда он взял короткий путь через 176 миль пустыни (другие британские силы под командованием генерал-майора Эрла прошли долгий путь по излучине Нила). Большая часть кавалерийских работ заключалась в разведке и отражении набегов дервишей, хотя они действительно - преследовали врага после битвы при Абу-Клее в январе 1885 года. К тому времени, как они достигли Нила, лошадей не поили от 56 до 72 часов. Во время отступления через пустыню через Джакдул - экспедиция достигла Хартума слишком поздно, чтобы спасти Гордона - майор Френч возглавил арьергард из тринадцати человек, снова отражая атаки дервишей и впечатляя Редверса Буллера и сэр Гарнет Уолсли.
7 февраля 1885 года его повысили до подполковника. И снова это было необычно раннее повышение, и он был назначен заместителем командира 19-го полка. Гусары. Его опыт обращения с кавалерией при нехватке воды сослужил ему хорошую службу в Южной Африке. В январе 1886года он кратко исполнял обязанности командира, когда умер полковник Бэрроу, но Френч считался слишком молодым для этой должности, и полковник Бойс Комб был переведен из 10-го гусарского полка.
С июня 1886 года по апрель 1888 года французский дислоцировался в Норвиче с полком. Он стал командиром 19-го гусарского полка - ему было всего 36 лет - 27 сентября 1888 года. Он впечатлил Эвелин Вуд своей инициативой, организовав свой полк в эскадроны под командованием майоров.
Полковник Френч в парадной форме, 1892 год. Это одна из немногих фотографий Френча, как он резко состарился, и намекает на его успех как бабника. Он был получил звание полковника бревета (7 февраля 1889 г.) и был отправлен в Индию в сентябре 1891 г. Там, в кавалерийском лагере во время учений в ноябре 1891 г., он впервые встретился с капитаном Дугласом Хейгом, чья карьера заключалась в том, чтобы быть сплетенными в течение следующих двадцати пяти лет. Френч стал помощником генерал-адъютанта кавалерии в 1893 году.
В Индии, используемые служившей в Секундерабаде и Бангалоре, Френч сотрудничал с Джорджем Лаком, известный тренер кавалерии, хотя, возможно, с чрезмерным упором на учения на плацу. Френч командовал бригадой индийской кавалерии на маневрах возле Лахора в январе 1893 года. Похоже, он не испытывал той глубокой привязанности к Индии, которая была характерна для офицеров, служивших там.
Жена Френча не сопровождает его в Индию (кажется, они немного некоторое время после его возвращения из Египта, хотя, если это так, они должны быть, примирились, поскольку его дочь Эссекс была зачат в 1886 году). Когда он командовал 19-м гусарским полком в Индии, Френч был обвинен в супружеской измене с женой брата-офицера во время его отпуска (неизбежно названного его коллегами «французским отпуском») в холмах Индии; ему повезло, что это не остановило его карьеру. Ходили также необоснованные слухи, что у Френча были романы с дочерью англо-индийского грузового чиновника, а также в начале своей карьеры, с женой его командира. Более поздняя история о том, когда он-то был любовником ирландского националиста Мод Гонн, появилась в Мэри Колум «Жизнь и мечта» (1947), хотя его биограф комментирует что у него «Нет веских доказательств».
Он получил половину зарплаты в 1893–1895 годах, возможно, в результате скандала о разводе в Индии, и вынужден был кататься на велосипеде со своими сыновьями, поскольку не мог позволить себе содержать лошадей. По словам его сына Джеральда, он будет прыгать рядом с велосипедом, так как никогда не овладел искусством его установки.
Два года с половинной зарплатой обычно означали бы обязательный выход на пенсию, но в Осенью 1894 года он временно командовал кавалерийской бригадой под командованием генерал-лейтенанта сэра Джеймса Кейт-Фрейзера на маневрах в Долине Белого Коня в Беркшире. Френч заметил, что роль современной кавалерии заключается не в том, чтобы «рубить, рубить и колоть», а скорее в том, чтобы согнать врага в пределах досягаемости дружественной артиллерии. Его управление бригадой было замечено как одна из немногих успешных частей маневров, и Удача заменила Кита-Фрейзера на посту генерального инспектора. Введение кавалерийских бригад также было нововведением, поддержанным французами.
Буллер устроил его на должность помощника генерал-адъютанта в штабе армии 24 августа 1895 года, написав новое руководство по обучению кавалерии (на практике ему активно помогали Капитан Дуглас Хейг ). Однако Буллер был генеральным адъютантом с 1890 года, и назначение Френча совпало с прибытием Лака в качестве генерального инспектора, что позволяет предположить, что влияние Лака было более важным. Ян Беккет соглашается, добавляя, что Френч был также протеже влиятельного генерала Эвелин Вуд.
Френч стал командиром 2-й кавалерийской бригады в Кентербери 1 января. Май 1897 г. и командир 1-й кавалерийской бригады в Командовании Олдершота 12 января 1899 г.
Хейг, недавно вернувшийся с Суданской войны, был майором бригады французов Олдершот. В начале 1899 года Френч был назначен временным генерал-майором. Были некоторые обвинения в том, что эти повышения для человека, чья карьера так недавно почти закончилась, слишком полагались на влиятельных покровителей. В начале 1899 года, по собственному желанию, Френч занял у Хейга 2500 фунтов стерлингов по официальному контракту с процентами. Он был в течение 24 часов после банкротства - что потребовало бы от него ухода в отставку - после неразумных инвестиций в акции горнодобывающих компаний Южной Африки (Transvaal Golds), которые упали в цене по мере надвигающейся войны. Ричард Холмс считал, что ссуда так и не была возвращена, но биограф Хейга Уолтер Рид считает, что ссуда, вероятно, была выплачена в1909 году.
23 сентября 1899 г. французы отправились из Саутгемптона для участия в Второй англо-бурской войне, Хейга в его каюту. Когда французы вышли в море, война еще не была официально объявлена. Британские войска были посланы в надежде запугать президента Трансвааля Крюгера, чтобы тот предоставил право голоса айтландцам - небуровским поселенцам - что разрушило бы буровский оплот политической власти. Это имело противоположный эффект, поскольку буры выдвинули свой собственный ультиматум 9 октября, когда британские войска все еще были в море, в надежде спровоцировать антибританский мятеж буров из управляемой британцами Капской колонии. Он был назначен и генерал-майором в штабе, и местным генерал-майором.
Французы прибыли в Кейптаун 11 октября. Он ожидал, что будет командовать кавалерийской бригадой под командованием генерал-лейтенанта Уайта в Натале, Уайт также имел эквивалент пехотной дивизии, но полковник Броклхерст был назначен на это командование, а Френч и Хейг получил приказ прибыть в Натал «для подарок, "который они правильно догадались, означал, что они должны были быть на себя кавалерийскую дивизию, когда прибыл армейский корпус Буллера взять. После перехода в Дурбан Френч и Хейг прибыли в Ледисмит в 5.40
Утром в день его прибытия Френч получил приказ изучить сообщения о том, что буры захватили Эландслаагте <177 утра 20 октября, как раз в тот момент, когда начались боевые действия.>, к северо-востоку от Ледисмита, прервав связь с войсками генерал-майора Саймона в Данди.. Взяв с собой 5-й улан, шесть эскадрилий карабинеров Натала и конных стрелков Натала, батарею полевой артиллерии и бригаду пехоты под командованием полковника Ян Гамильтон, он вступил в контакт с бурами в 13.00 того дня. Сначала Уайт был осторожен, но 21 октября узнав о победе Саймонса при Талане накануне, он позволил Френчу атаковать. Обеспокоенный отсутствием у Френча опыта командования пехотой, его начальник штаба генерал-майор Хантер принял командование, но Хантер посоветовал оставить командование французом. Сам Уайт пришел просто наблюдать, довольный тем, что пехота находится в умелых руках Гамильтона. Французы обладали превосходным примерно 3: 1
Эландслаагте видел, как британская кавалерия атакует копьем, вырубая убегающими буровыми сценами, описанными одним британским офицером, как «превосходнейшее трепание свиней ». как доказано сохраняющейся актуальности старомодных кавалерийских атак, но на самом деле во многом это связано с особыми обстоятельствами: успехом предыдущей пехотной атакой Гамильтона и тем фактом, что атака была проведена в сумерках, отмечалщину этой маленькой битвы. В то время это было захвачено британской прессой.
Той ночью Уайт приказал всем британским войскам отступить на Ледисмит, где вскоре стало ясно, что их собираются осаждать объединенные Трансвааль и Оранж. часть 26 и 27 октября, патрулируя наступающие буровские силы. 30 октября его кавалерия спешилась у Ломбардского Копа к северо-востоку от Ледисмита; Это был правый фланг трех неудачных действий - Другими были Никольсоновский Нек и пехотная операция в Лонг-Хилла в центре, закончившаяся почти полным разгромом, - с двумя войсками Уайта сражались в «Скорбный понедельник».
Хотя Френч указал на то, что кавалерия вряд ли пригодится в осажденном городе, Уайт отказал ему в разрешении прорваться. 2 ноября, после того как он провел все утро в рейде на бурский лагер, Френч получил приказ покинуть Ледисмит. Френч и Хейг бежали под обстрелом в последнем выезде, когда началась осада буров ; Буры разорвали рельсы через несколько минут после прохождения поезда. Выйдя из Дурбана 3 ноября, он прибыл в Кейптаун 8 ноября, гдеился с Буллером, чей армейский корпус тогда прибыл.
Первоначально Френчу было приказано собрать кавалерийскую дивизию. в Мейтленде, недалеко от Кейптауна. Теперь местный генерал-лейтенант, как и четыре других командира дивизии Буллера, ему было приказано взять на себя командование силами, прикрывавшимися район Колсберга, заполняя брешь между дивизией Метуэна (действующая на станции Orange River Station). в целях освобождения отряда Кимберли и Мафекинга ) и подразделения Гатакра в Штормберге. 18 ноября он отправился в Де-Аар, ближе к линии фронта, чтобы посовещаться с генерал-майором Ваучопом, ответственным за линии связи.
Френч прибыл в Науппорт во второй половине дня 20 ноября, на следующее утро лично руководил разведкой. Бурные силы генерала Шумана были усилены местными бурами, и французы, не достаточно сильные, чтобы атаковать Арундел напрямую, вели активную оборону. На одном этапе, в конце ноября и до 14 декабря, ему также требовалось направить свои силы на восток до Росмида, чтобы защитить железную дорогу до Порт-Элизабет на побережье. Проникновение буров сюда отрезало бы Капскую колонию от Натала. Френч гордился тем, что добился «морального превосходства» (сохраняя инициативу, говоря современным языком) над бурами, несмотря на то, что его сила в 2000 человек превосходила численностью два к одному. Подчиненный Френча полковник Т. Портер захватил небольшое сражение у Ваал Копа 13 декабря, но буры захватили это место 16 декабря, в результате чего французы выступили вперед и приняли личное командование. Примерно в это же время он применил свои планы наступления на Колесберг и предоставил свою кавалерию Метуэну, который потерпел поражение при Магерсфонтейне, но это было отклонено, так как в Моддере не хватало воды даже для собственных лошадей Метуэна. Речной сектор.
Между назначением фельдмаршала Фредерика Робертса главнокомандующим 17 декабря 1899 года (после поражений Черной недели ) и прибытием на мыс Город 10 января Френч был единственным высокопоставленным командующим, проводившим действующим операции. Хотя силы Шемана еще больше увеличились в размерах, он потерял доверие своих подчиненных и после бурского военного совета отступил на сильную позицию в окружении холмов в Колесберге (29 декабря), когда Френч готовился обойти его с фланга.. Вместо этого французы (1 января 1900 г.) сковали силы буров и повернули их правый фланг (британцы - левый). Бои продолжались до 25 января, и француз несколько попытался повернуть бурские фланги, но отступал, поскольку его силы натолкнулись на сопротивление.
Французу не удалось захватить Колесберг, но он предотвратил вторжение буров в Мыс и связали буровские силы, которые могли быть использованы в другом месте. «История Таймс» Эмери, весьма критически относившаяся к британскому полководству в этот период, позже написала его «почти непрерывной серии успехов», демонстрируя понимание тактики и умение бросить каждого доступного человека в бой точно справа момент. Кавалерия - часто встречающаяся спешенными - никогда не составляющая более половины его сил, и обычно бурская кавалерия превосходила численностью три к одному. Были некоторые обвинения в том, что Френч был охотником за славой.
Френч был одним из немногих старших офицеров, оставленных Робертсом. Робертс вызвал французов в Кейптаун 29 января, чтобы узнать о расходах лошадей и боеприпасов в окрестностях Колесберга. План помощи Кимберли был, как позже выразилась официальная история, «лишь случайно» на собрании. Френч ушел с впечатлением, что ему «с трудом удалось уговорить (Робертса и Китченера) 29 января послать кавалерийскую дивизию и себя командовать ею». Учитывая, что он получил письменные приказы 30 января, это маловероятно, но неуверенность Френча усугубилась таким поворотом событий - он не только принадлежал к той фракции в армии - сторонники Уолсли и Буллер - сейчас в затмении, но до сих порой ему было отказано в командовании как кавалерийской бригадой в Натале, так и кавалерийской дивизией (вместо этого ему были предоставлены силы для командования в обоих случаях).
Френч был привязан к «старым добрым Бобам», но иногда смутно относился к его военным способностям. Он предсказал, что централизация инфраструктуры правильно к краху механизмов снабжения. Френч не любил Николсона, под чьим контролем Робертс централизовал весь транспорт и сохранил автономию для транспорта кавалерийской дивизии.
В отличие от Робертса, Френч и Хейг считали, что кавалерию по-прежнему следует обучать атаковать холодом. стали, а также для борьбы с огнестрельным оружием спешенным. Они оценили ценность хороших колониальных войск и обучили конную пехоту, но уже (согласно письму Хейга его сестре от 8 декабря 1899 г.) настояли на том, чтобы новозеландские конные винтовки прикрепили штыки к их карабинам, чтобы использовать их в как копий., и скептически относились к колониальным отрядам «Skallywag», которые собирали Робертс. Робертс также назначил графа Эрролла помощником генерал-адъютанта (AAG) кавалерийской дивизии, а Хейг, которому Буллер обещал эту работу, своим заместителем - Френч сделал все возможное, чтобы обойти Эрролла и работать. через Хейга. 31 января Френч вернулся на фронт Колсберга, чтобы разбить свое прежнее командование, оставив генерал-майора R.A.P. Клеменс должен прикрыть район Колсберга смешанными силами.
Китченер приказал французам (10 февраля) «Кавалерия должна освободить Кимберли любой ценой... Если ничего не получится, ни я, ни фельдмаршал не могут сказать, как это отразится в Империи ». Френч пообещал Робертсу (10 февраля), что, если бы он был еще жив, он был бы в Кимберли, где гражданское население призывало полковника Кекевича сдаться, через пять дней.
Кавалерийская дивизия Френча состояла из кавалерийской дивизии Френча. из трех кавалерийских бригад и двух бригад конной пехоты, хотя последняя не сопровождала их, когда они вышли из лагеря в 3 часа ночи 11 марта - взамен была предоставлена отдельная временная бригада конной пехоты. Робертс вдохновляющую речь перед командирами бригад и полков Френча. Вместо того, чтобы напрямую пересечь реку Моддер (Кимберли лежал примерно в 25 милях к северо-востоку), они предприняли обход: сначала более 20 миль к югу до Рамдама, примерно 15 миль к востоку, чтобы захватить Риет. Река Пересечение, затем примерно 25 миль (примерно северо-северо-восток) до Клип-Дрифт на Моддере, затем еще 20 миль к северо-западу до Кимберли. Это было через засушливую землю за пять дней, причем большая часть путешествия будет идти при лунном свете, как это была середина лета. Френч имел только шестидневный рацион для солдат и пятидневный корм для лошадей.
Войска покинули Рамдам в 2 часа ночи 12 февраля, имея только 4000 всадников 8000, которые он ожидал. но Френч чувствовал, что он должен идти вперед, а не ждать, пока отставшие части догонят его (штабы бригад были все новые, а бригадиры присоединялись к частям только в ходе марша). Дрейф Де Киля на Риете был захвачен к середине дня - Френч приказал своей кавалерии скакать за ним, как только увидел, что путь свободен, - но переход вскоре оказался в том, что Хейг назвал «неописуемым состоянием замешательства», как пренебрегал Робертс. заказывать приоритет багажа кавалерийской дивизии. Китченер, прибывший вечером, приказал французам захватить Уотервал-Дрифт, еще один переход в нескольких милях к северо-западу, где он оставил бригаду, маскирующую небольшие силы буров под командованием де Вет. Хотя это и было сделано, продвижение не могло быть возобновлено до 10:30 утра - при солнце высоко в небе - 13 февраля, в сопровождении пяти багажных вагонов, которым удалось преодолеть затор на дрейфе Де Киля.
Дивизия Френча двинулась в линию эскадронных колонн через фронт шириной пять миль, остановившись между 12.30 и 13.00 у колодца в Блаууббошпане, где он оставил гарнизон, чтобы удерживать его до прибытия пехоты. Он оттолкнул небольшой отряд буров (около 300 человек), который пытался преградить ему путь к реке Моддер, но, опасаясь, что он может быть атакован с востока главными силами де Вета, быстро двинулся в 2 часа дня, чтобы захватить переправы в Рондевале. и Клип Дрифт (он стремился по крайней мере угрожать двум перекресткам, чтобы избежать задержки, которая произошла в Дрифте Де Киля). К 5 часам вечера он смог послать к Робертсу галопирующего с сообщением, что он пересек моддер. Он потерял только троих раненых, хотя 40 лошадей умерли от истощения и более 500 были неспособны к дальнейшей работе. Затем французам пришлось ждать день, пока Келли-Кенни 6-я пехотная дивизия совершила форсированный марш от перекрестков Рит к перекресткам Моддер, в течение которого Кронье, считая наступление Френча уловкой, упустил возможность усилить этот район.
Обладая трехдневными припасами, Френч возобновил наступление в 9:30 15 февраля. У дамбы Абона, в пяти милях к северу от Моддера, Френч послал свою кавалерию, поддержанную огнем 56 орудий, в долину между двумя бурскими хребтами. Атаковать возглавили 9-й и 16-й улан. Бурские стрелки, которых насчитывалось около 600 человек, мало что могли сделать на дистанциях в 1000 ярдов.
Эмери Times History позже писала, что «атака у Клип-Дрифт знаменует собой эпоху в истории кавалерии», утверждая, что что французы «предугадывали», что кавалерийская атака, совершенная с «безрассудной и дерзкой уверенностью», может прорвать линию «невидимой» вражеской пехоты, которая могла бы противостоять осторожной атаке британской пехоты. Официальная история назвала это «самым блестящим ходом войны». Позднее он был также высоко оценен автором кавалерии Эрскином Чилдерсом и немецкой историей кампании, в которой упоминался Клип Дрифт как свидетельство того, что кавалерия все еще могла атаковать пехоту, вооруженную магазинными винтовками. Эти утверждения были преувеличены. Френч атаковал слабо удерживаемую часть линии под прикрытием артиллерийского огня и облаков пыли, причинив лишь 20 бурских потерь с мечом и копьем (по сравнению с 60 у Эландслаагте). Сам Френч видел в этом триумф кавалерийского духа, а не атаку с холодным оружием как таковую.
Френч вошел в Кимберли в 18:00 15 февраля, и Сесил Родс развлекал его в санатории, который вскоре уговорил его сменить Кекевич, военачальник города. Холмс цитирует это как доказательство склонности Френча выступать против людей, основанное только на поверхностных доказательствах.
Робертс поздравил Френча, и королева Виктория похвалила «блестящий успех» кавалерии. За его успехи, Френч был повышен в должности за выдачу заслуги на местах 21 февраля 1900 года от полковника до сверхштатного генерал-майора и до местного генерал-лейтенанта. Хотя Френча критиковали за нападение на буров около Кимберли 16 февраля, приказ Робертса преследовал его Кронье не дошел до из-за перерезанной телеграфной линии, и никаких никаких доказательств того, что Робертс предпринял попытки связаться с ним, хотя французский гелиограф, чтобы запросить заказы.
Заказы на преследование Кронье были доставлены французам в 10 часов вечера 16 февраля. У Френча было только 1500 всадников и 12 орудий, пригодных для выполнения боевых действий после их недавних попыток - один полк зарегистрировал (17 февраля), что только 28 его лошадей могли «поднять рысь», - но, выступив в 3 часа ночи 17 февраля, он и Бродвуд вел авангард форсированным маршем, в два раза быстрее, чем силы Кронье, чтобы перехватить их в 10, когда они пытались пересечь Моддер в Vendutie Drift (примерно в 30 милях от Кимберли). Превышенный численностью три к одному, и еще с 2000 буров поблизости, чтобы британская пехота (6-я и 9-я дивизии) догнала армию Кронье в Пардеберге.
Французы были слишком далеко, чтобы вмешаться в битву при Пардеберге, хотя он послал сообщение, предлагающее к осторожности - Китченер проигнорировал это и начал катастрофическую лобовую атаку (18 февраля). Френч провел день, сдерживая буров, которые пытались усилить силы Кронье. Френч также не позволил основной полевой армии буров бежать через реку Моддер после битвы.
27 февраля Кронье наконец сдал свою полевую армию Робертсу.. Утром Klip Drift у французов было 5027, но к 28 февраля из-за истощения это число уменьшилось до 3553. Когда Робертс готовился к наступлению на Блумфонтейн, Френчу (6 марта) был приказано свою дивизию и две конные пехотные бригады и развернуться на 17 миль вокруг левого фланга позиции буров на Тополь-Гроув на реке Моддер., а основные силы Робертса приготовились атаковать их с фронта. Хотя у Френча снова было 56655, у него были права на 3 фунта корма в день, что составляет менее половины того, что они плохого месяца ранее). Робертс устроил Френчу перед своими бригадирами за то, что он потребил слишком много припасов, на основании неверной информации от полковника Ричардсона, директор по снабжению, который не осознал, что больные лошади также имеют право на корм. Вероятно, это был поворотный момент в их отношениях.
Френч вывел своих людей из лагеря в 3 часа ночи 7 марта, в замешательстве, поскольку отряд Келли-Кенни, который должен был следовать за ним, начал работу на час раньше. из-за неясных заказов. Луна зашла, и Френч должен остановиться между 5 и 5:45 утра, чтобы дождаться рассвета. К 7 часам утра он достиг плотины Калкфонтейн, пройдя 12 миль, и провел 45 минут, поливая лошадей. К 7.30 буры начали отходить со своих позиций. Позже Робертс обвинил Френча в том, что он не смог их отрезать (и упустил шанс поймать президента Крюгера ). Френч утверждал, что его лошади были слишком слабы, чтобы делать больше, чем рысь, поскольку люди Келли-Кенни еще не прибыли. Он сосредоточил свою дивизию для преследования, но даже тогда был отброшен арьергардом буров. Официальная история поддержала решение Френча, хотя некоторые считали, что Френч сделал менее искреннее содействие его неоправданного публичного упрека по вопросу о кормах. Холмс предполагает, что Френч выполнил план, в котором он не был уверен из-за репутации Робертса безжалостным человеком с неудовлетворительными офицерами.
Френч и Хейг скептически относились к способностям верховой езды конной пехоты и считали, что Робертс тратит зря. слишком много лошадей на них (письмо Хейга сестре от 16 марта 1900 г.) и что кавалерия «практически голодала» с 11 февраля. Блумфонтейн пал 13 марта и вскоре перенес вспышку тифа. В неявной критике Робертса Френч записал (22 марта 1900 г.), что «великому стратегу во главе дела представится прекрасная возможность». Основная армия Робертса была обездвижена болезнью в Блумфонтейне, де продолжал совершать набеги на периферию Британии. В конце концов (20 марта) Робертс послал французов с единственной кавалерийской бригадой и защитными орудиями и конной пехотой в тщательной попытке перехватить колонну Оливье (численностью 6000–7000 человек) в Табанчу. Френч совершил еще один набег на Кари Сайдинг (29 марта) - но до середины апреля он посвятил большую часть своих сил осмотру лошадей, многие из которых были аргентинскими, с двумя перестраивалась его дивизия.
был вызван к Робертсу (5 апреля 1900 г.), который сказал ему (5 апреля 1900 г.), что бои в Тополь-Гроув доказали, что будущее за конной пехотой. Френч написал полковнику Лонсдейлу Хейлу, бывшему профессору Колледж персонала, (12 апреля 1900 г.) за то, что он высказался за идею кавалерии против «болтовни и кудахтанья» ее оппонентов, цитируя мнение немецкого офицера что конная пехота слишком слаба в верховой езде, чтобы эффективно сражаться. Френч также столкнулся с Эдвардом Хаттоном (14 апреля), когда он попросил использовать кавалерию Френча для помощи его конной пехоте на посту.
На марше. к Претории (начало мая 1900 г.) три бригады Френча составляли левый фланг главного удара Робертса. (Другие удары были нанесены Махоном и Хантером через границу Бечуаналенда, Буллером из Натала и полунезависимым командованием под командованием Гамильтона, что могло бы быть сделано Френчем, если бы он не был в немилости.) его еще не акклиматизированных лошадей совершают - по приказу Робертса - форсированный марш к реке Вет.
Бота теперь стоит вдоль реки Занд, перед Оранж Фри Временная столица государства Кронстад. Френчу было приказано окружить Боту слева в сопровождении конной пехоты Хаттона, а Бродвуд удар справа. Робертс подавил желание Френч широкое окружение и приказал более мелкое - это потеря преимущества внезапности, так что 10 мая Френч встретил сильное сопротивление. Теперь Робертс приказал Френчу отступить и сделать более глубокое окружение, как он предлагал, с помощью цели перерезать железную дорогу за Кронстадом. Однако кавалерия Френча теперь слишком устойчива после продвижения на сорок миль, чтобы добиться многого, и армия Боты сбежала. The Times History позже хвалила быстроту критика передвижения Френча, но его - несправедливо с точки зрения Холмса - за неспособность сконцентрировать свои силы.
Робертс остановился в Кронстаде, чтобы отремонтировать железную дорогу и переоборудовать между 12 и 22 мая. Для французов прибыли новые лошади, но третье из них были непригодны для боевых действий, а Френч и Хаттон смогли собрать только 2330 бойцов. Теперь Френч и Гамильтон были посланы угрожать Йоханнесбургу слева.
Французский карикатурный персонаж GDG для Vanity Fair, июль 1900 Робертс вошел в Йоханнесбург (31 мая) и Претория (5 июня), хотя и не заставляя вести решающий бой в любом случае. Френч правильно отверг разговоры о победе как преждевременные и продолжал проводить большую часть своего времени, проверяя переоборудование - должность директора переоборудования в Стелленбосе была отдана некомпетентному офицеру, страдающей маниакальной депрессией, который в конце концов застрелился. Французы сыграли ключевую роль в победе над Луи Бота на Даймонд-Хилл (11–12 июня) на северо-востоке Трансвааля. Френч, флагвший одну из своих бригад в обычном движении по окружению, попал под шквальный огонь - рядом с ним был ранен майор-медик, - но сохранил свои позиции, несмотря на разрешение Робертса отступить.
В середине июля французы действовал против партизанских сил де Вета вокруг Претории, хотя он не понимал, что это были автономные силы, и посоветовал Робертсу, что лучшая защита будет продолжать атаковать основную армию Боты. Затем Френча отозвали для участия в этом другом нападении на армию Боты, но Робертс снова наложил вето на предложение Френча о более глубоком окружении (на раз справа от англичан), что требует армии Боты уйти.
В конце июля 1900 г. Поул-Карью, командир 11-й дивизии, отказался подчиняться приказам Френча. Сначала Френч просил освободить его от ответственности за сектор поляка-Карью, но дела уладились после того, что Френч описал как «несколько бурную» встречу.
К августу 1900 года силы были вытеснены на северо-восток Трансвааля. Френч удерживает позиции за пределами Мидделбурга, сохраняя моральное превосходство над противником, активно исследуя и патрулируя, как он делал это в Колесберга в начале года. План Робертса состоял в том, чтобы медленно продвигаться на восток по железной дороге Делагоа-Бэй, соединяющей Преторию с морем, в то время как он приказал Френчу сотрудничать с Буллером, когда он двигался вверх из Натала. Френч писал (24 августа): «Мы очень хотим, чтобы здесь кто-то был главнокомандующим». Робертс сначала отказал французам в разрешении сосредоточить кавалерийскую дивизию для обхода с фланга к Барбертону, важному бурскому депо, а когда он наконец дал разрешение в конце августа, силы Боты отступили слишком далеко, чтобы быть окруженными французами. намеревался. Барбертон окружен горами высотой 3000 футов, и Френч снова предпринял смелое обходное движение - сначала (9 сентября) на юг от железной дороги до Каролины, обман бурских коммандос, что он намеревался двинуться на юго-запад. Затем он отступил и лично повел свою 1-ю кавалерийскую бригаду по уздечной тропе через горы, готовый атаковать Барбертон с запада. Как только Скобелл, которого послали с двумя эскадрильями Грей, гелиографически зафиксировал, что он перерезал железную дорогу, Френч повел своих людей в город. Скобелл захватил 10 000 фунтов стерлингов золотом и банкнотами, а Френч телеграфировал Робертсу: «Захватил сорок паровозов, семьдесят фургонов с магазинами,восемьдесят женщин в хорошем рабочем состоянии». Обстрел буров с холмов прекратился после того, как Френч пригрозил отвести своих людей и обстрелять город.
Война казалась оконченной, когда Крюгер покинул страну 11 сентября 1900 года (он отплыл в Нидерланды из португальцев <177).>Лоренко Маркес 19 ноября 1900 г.). Френч был повышен от сверхштатного до основного генерал-майора 9 октября 1900 года, продолжая этот оставаться в местном звании генерал-лейтенанта.
Французским колонистов отправили домой и заменили регулярной конной пехотой. Робертс сказал французам (31 октября, 10 ноября), что кавалерийская дивизия должна быть разделена, хотя он сохранит «номинальное командование», и передал ему командование областью Йоханнесбурга, треугольником, охватывающим Йоханнесбург-Клерксдорп. Веринингинг. 11 ноября Робертс вызвал французов для обсуждения вопроса о кавалерийском вооружении.
13 декабря 1900 года Смэтс и де ла Рей атаковали британские войска в Ноойтгедахте.. 17 декабря 1900 года Крицингер и Герцог вторглись в Капскую колонию, надеясь поднять восстание среди мыских буров (которые были юридически британскими подданными). Хотя в начале 1901 года численность Китченера составляла 200 000 человек, многие из них были связаны гарнизонной службой, что у французов было всего 22 000 человек, из 13 000 были комбатантами, для борьбы с 20 000 бурских партизан.
К апрелю В 1901 году после трех месяцев кампании восемь колонн Френча захватили 1332 буров и 272 752 сельскохозяйственных животных. Френч был назначен кавалером ордена Бани (KCB) за его роль в обычных фазах войны (награда датирована 29 ноября 1900 года и опубликована в апреле 1901 года, но Френч не сделал этого. Эдуарда VII в Букингемском дворце 8 августа 1902 г.).
1 июня 1901 г. Китченер приказал французам взять на себя командование Капской колонией. Ему было приказано использовать «суровость» против захваченных повстанцев - это должно было быть дополнить снисходительное обращение с теми, кто сдался добровольно. Френч (8 июня) приказал председателю Постоянного военного трибунала быть готовым действовать «со всей строгостью». Милнер уже предупреждал французов во время операций в Колесберге (30 декабря 1899 г.), чтобы они не относились к каждому мысу Бур как к повстанцам, если это не будет доказано. Френч, потерявший во время войны нескольких друзей. 8 июля 1901 года он расправился с делегацией, которая просила помилования некоторых повстанцев, приговоренных к казни. Френч даже заставил жителей Мидделбурга находится за тем, как один висит, вызванный запрос от святого Джона Бродрика (государственного секретаря по вопросам войны ), который также тщательно призывал Китченера для большей снисходительности.
В течение этого периода - проводя "выезды" по всей стране для бурских партизан и, в конечном итоге, разделив страну колючей проволокой и заключенная гражданское население войны в лагеря - французам приходилось бороться с устаревшими средствами информации, и поддерживать связь между британскими войсками по телеграфу, гелиографу и диспетчеру. Критцингер был изгнан с мыса в середине августа 1901 года, а Гарри Скобелл захватил коммандос Лоттера (5 сентября 1901 года). 7 сентября Смэтс разгромил эскадрилью 17-го уланского полка Хейга в Эландс-Ривер-Порт. Гидеон Шиперс был схвачен (11 октября).
Френч имел серьезные личные противоречия с аскетом Китченером, усугубляемые упорством обоих мужчин; Позже во время Первой мировой войны у французов были плохие отношения с Китченером. Хотя его не впечатлило то, как он обращался с Паардебергом, он, кажется, в целом приветствовал его назначение главнокомандующим, не в последнюю очередь, потому что он не был таким же противником, как Робертс, в отношении «бланшированной» руки ». В августе 1900 года Китченер похвалил французский язык герцогу Йоркскому (позже королю Георгу V ) и написал Робертсу, что французский язык был весьма первоклассным и пользуется абсолютным доверием всех служащих ему, а также меня.
Китченер написал Робертсу, восхваляя французов за поимку коммандос Лоттера, но к 17 января 1902 года он написал Робертсу: «В последнее время французы в колонии мало что сделали. Я не могу понять, почему, страна такая. без сомнений, сложно, но я определенно ожидал большего ». После встречи с французом в Наувпорте Китченер записал (14 февраля 1902 г.) «он был весьма весел и рад достигнутому прогрессу, хотя мне он кажется медленным». Ян Гамильтон, ныне начальник штаба Китченера, писал, что Френч был «предоставлен самому себе... он был одним из немногих людей, которым Китченер доверял работу самостоятельно».
Китченер позже писал о французском «его готовность принять на себя ответственность и его смелый и оптимистичный нрав избавили меня от многих тревог». Китченер писал о нем Робертсу: «Френч - самый преданный и энергичный солдат, который у меня есть, и все подчиненные ему преданы ему - не потому, что он снисходителен, а потому, что они восхищаются его солдатскими качествами».
Робертс (ныне главнокомандующий войсками в Лондоне) приказал Френчу созвать комитет для отчета о тактике кавалерии; Френч ответил (15 сентября 1901 г.), что он консультируется со своими полковыми командирами и согласен с тем, что кавалерия должна сражаться с огнестрельным оружием. Френч был назначен (23 октября 1901 г.) командующим 1-м армейским корпусом в Олдершоте вместо опального Буллера. Френч написал, чтобы поблагодарить Робертса, по рекомендации которого он правильно догадался, что он должен эту должность, но также написал Буллеру, подчеркнув, что ему не предлагали эту должность, а назначил на нее король (т. Е. Предполагая, что он У него не было другого выбора, кроме как принять).
В отчете о кавалерийской тактике (8 ноября 1901 г.) требовалось использовать эффективную винтовку для кавалерии, а не существующий карабин, но только в качестве «второстепенного» оружия. Робертс (10 ноября 1901 г.) приказал принять решение отказаться от своего оружия на время, несмотря на протесты французов, которые утверждали, что это делает буров смелее в тактическом плане. В начале ноября 1901 года Френч, который к тому времени полагался на методические операции и превосходную полевую разведку, была взбешен попытка Китченера управлять операциями на микроуровне. В марте французы ожидали, что война затянется до сентября 1902 года, но Крицингер был схвачен в середине ноября. Френчал лоббировать тактику кавалерии, согласившись (21 февраля 1902 г.) с экспертом по конной пехоте генерал-майором Эдвардом Хаттоном, что это «пуля, которая является убивает», но что важным вопросом «моральная сила человека». кавалерия ».
Война закончилась в начале июня 1902 года, после более чем месяца переговоров. Френчу было приказано вернуться домой на том же корабле, что и лорд Китченер; они вернулись в Саутгемптон 12 июля 1902 года и были тепло встречены тысячами людей, выстроившихся вдоль улиц Лондона для их шествия по городу. В мирное время он был назначен кавалером ордена Святого Михаила и Георгия (KCMG) в знак признания его заслуг в Южной Африке, необычная награда для солдата. Он также получил почетные степени от Оксфордского и Кембриджского университетов и получил право на свободу ряда городов и ливрейных рот.
Френч был произведен в бессменный генерал-лейтенант за выдающиеся заслуги в этой области 22 августа 1902 года. В сентябре 1902 года он сопровождал лорда Робертса и святого Джона Бродрика, Государственный секретарь по вопросам войны, прибыл в Германию для участия в маневрах немецкой армии в качестве гостя императора Вильгельма.
Френч вступил в должность командующего 1-м армейским корпусом в Командование Олдершота, с 15 сентября 1902 года. Он привлек внимание лорда Эшера, когда давал показания перед комиссией Элгина. Эшер сообщил королю (27 февраля 1903 г.), что он считает Френча выдающимся солдатом своего поколения, как полевым командиром, так и мыслителем. Однако Бальфур (премьер-министр) заблокировал назначение Френча в комитет Эшера.
Френч был предложен в качестве потенциального начальника штаба в 1903–04. Эшер писал, что «он никогда не подводил», в то время как адмирал Фишер - который подчеркивал отличную репутацию Френча в Южной Африке, его умение разбираться в людях и его открытость к армейско-флотским операциям - писал «пухлый для французского и флотского. эффективность », хотя и с растущими трениями по поводу планирования войны, Фишер надеялся, что Франция станет союзником в противодействии планам армии по развертыванию экспедиционных сил в Европе. Назначение Френча было - к его облегчению, так как ему не нравилось сражаться с Арнольдом-Форстером из-за его обсуждаемых реформ - наложено вето королем Эдуардом VII, который считал его слишком младшим для Почта. Эшер настаивал на Невилле Литтелтоне, назначенном вместо него, чтобы он предоставил французам как можно больше свободы.
Френч с января 1904 года настаивал на том, что независимо от того, какие реформы война Секретарши Бродрик или Арнольд-Форстер продвигались вперед, 1-й корпус должен быть основной ударной силой армии, и хотя бы одна из его дивизий должна быть укомплектована для службы за границей, и ему удалось добиться своего мнения через Армейский совет. в августе 1904 г. Френч мог в частном порядке разделять сомнения, которые были у других относительно его интеллектуальных способностей, но Эшер писал о нем, что его понимание стратегии и тактики расширилось, и, хотя он был естественно общительным, он стал более отчужденный и одинокий, когда он готовился к высшему командованию. В 1904 году французы настаивали на принятии на Эшере 18-фунтовой полевой пушки . Он также признал важность гаубиц. Во время маневров 1904 года французы командовали «войсками вторжения», которые продвигались вглубь страны из Клактон - было потеряно много лошадей и припасов, что, по-видимому, убедило французов в том, что противнику будет трудно успешно вторгнуться в Британию. В октябре 1904 года Френч получил одобрение Фишера с докладом о стратегическом значении Дарданелл.
Френч пригрозил отставкой, если его адъютант майор Элджи Лоусон, не посещавший штабной колледж, не будет назначен бригадой-майором 1-я кавалерийская бригада. Он подозревал заговор военного министерства, возглавляемый восходящими штабными офицерами Генри Роулинсоном и Генри Уилсоном, которым на данном этапе он не доверял. Несмотря на то, что Эшер сообщил, что это недостаточно серьезное дело, чтобы оправдать такое упорство, Френч добился своего (декабрь 1904 г.), пригрозив апеллировать к королю. Он также добился своего по аналогичному делу, касающемуся сына Эшера лейтенанта Мориса Бретта, который служил адъютантом Френча, и по этому поводу действительно обратился к секретарю короля (февраль 1905 г.).
Френч был назначен главнокомандующим. - Статус главы Олдершота 1 июня 1905 года. Он был членом Комитета имперской обороны в 1905 году, возможно, из-за его готовности рассмотреть возможность проведения десантных операций, в том числе в разное время на Балтике и на бельгийском побережье. Филпотт обсуждает значительное влияние Франции на довоенное стратегическое планирование. Он обычно ограничивал свои советы практическими вопросами, такими как трудности содержания лошадей в море в течение длительного времени. Французы плохо относились к штабным офицерам и имели плохие отношения с генеральным штабом. На одном из заседаний CID он побагровел и лишился дара речи от ярости, слушая, как Литтелтон предлагал защитить Египет с помощью военных кораблей в Суэцком канале.
19 декабря 1905 г. и 6 января 1906 г. в результате Первый марокканский кризис, Френч входил в комитет из четырех человек, созванный Эшером для обсуждения военного планирования: варианты были чисто военно-морскими операциями, высадкой морского десанта на Балтике или развертыванием экспедиционных сил во Франции. На второй встрече Френч представил план развертывания во Франции или Бельгии через десять дней после мобилизации, возможно, мобилизуясь на территории Франции, чтобы сэкономить время. Хотя Френч помогал составить планы развертывания, как и просили, из сохранившихся документов не совсем ясно, что он искренне поддерживал такое обязательство перед Францией («WF» - «Вместе с Францией» - как эта схема была известна), пока его в конечном итоге не убедили Генри Вильсона, и он не исключил полностью высадку морского десанта на Балтике. Он также поддерживал интерес к возможному развертыванию в Антверпене.
французы обычно имели хорошие отношения с Холдейном, новым государственным секретарем по вопросам войны, но лоббировали его против сокращение двух гвардейских батальонов (либералы были избраны на платформе сокращения). В феврале 1906 года Френч сказал генерал-майору Грирсону (начальник военного управления), что он будет главнокомандующим BEF во время следующей войны, а Грирсон будет его начальником штаба. В течение марта он встречался с Грирсоном, пока не разрешился марокканский кризис. Френч сообщил Daily Mail (12 мая 1906 г.), что отряд обученных добровольцев сможет сдержать вторжение врага. В июне 1906 года Френч все еще верил, что скоро может наступить новая война, и в июле он присутствовал на маневрах французской армии в Шампани, которые его впечатлили, хотя бельгийская армия произвела на него впечатление меньше. Во время этой поездки его обвинили в том, что он дал несанкционированные интервью французской прессе после того, как он произнес то, что Грирсон назвал «несколькими банальностями» корреспонденту Фигаро.
Халдейн подтвердил Эшеру (26 сентября 1906 г.)), что Френч должен был стать главнокомандующим BEF во время следующей войны. Он неофициально посетил Францию в ноябре 1906 года, пытаясь улучшить свой французский, хотя он так и не стал свободно владеть этим языком. В специальном армейском приказе от 1 января 1907 г. говорилось, что в случае войны Великобритания направит экспедиционный корпус из шести пехотных и однойсо стороны Вильсона, что он сообщил правительству, что армия не пойдет против Ольстера, и у него был язвительный телефонный разговор (21 марта) с фельдмаршалом Робертсом, в котором он сказал, что он будет разделить вину, если он сотрудничал с «подлыми» попытками Кабинета принудить Ольстер; Со своей стороны, Френч обвинилРобертса в разжигании инцидента. Эшер, писавший по-французски (22 марта 1914 г.), что он «слишком сильно находится в руках политиков», одобрил его отставку, поскольку HA Гвинн, на протяжении всего кризис заставлял Френча сказать Кабинету министра, армия не будет принуждать Ольстера, и Годфри Локер-Лэмпсон MP.
, разбирая документы для своего преемника Чарльза Дугласа Френч сказал Уилсону (3 апреля), что Асквит обещал ему командовать BEF в случае войны, хотя никто не понимает, как быстро это произойдет. Марго Асквитала, что он скоро «вернется», предполагая, что Асквит, возможно, обещал назначить французского генерального инспектора. Черчилль описал его как «человека с разбитым сердцем», когда он присоединился к пробной мобилизации флота в середине июля. Френч все рассматривает как потенциальный главнокомандующий BEF, хотя даже в начале августа сам Френч не был, что он будет назначен.
«Период предосторожности» для британской мобилизации начался 29 июля, на следующий день после того, как Австро-Венгрия объявила войну Сербии. Сэр Чарльз Дуглас (CIGS ) вызвал Френча и сказал (30 июля), что он будет командовать (BEF). Других кандидатов на эту должность не было. Впервые он был ненадолго повторно назначен генеральным инспектором армии (1 августа). Сэр Джон провел большую часть 2 августа в беседах с французским послом Полем Камбоном. Британская мобилизация началась в 16:00 4 августа. Пока Германия не вторглась в Бельгию, было неясно, присоединится ли Великобритания к войне, но она сделала это в полночь 4 августа.
Французы присутствовали на военном совете на Даунинг-стрит, 10 (5 августа), и там представили войну. Офисные планы (составленные Вильсоном ) по отправке BEF на Мобеж, хотя он также предположил, что британская мобилизация отстает от французской, может быть безопаснее отправить BEF на Амьен (также точка зрения лорда Китченера и генерал-лейтенанта сэра Дугласа Хейга ). Френч также предположил, что BEF может действовать из Антверпена против правого фланга Германии, аналогично схемам, которые применялись в 1905–06 гг. И отражали неохотное принятие Французами континентальных обязательств. Это предложение было отклонено, когда Черчилль безопасный проход. Судебная политика (6 августа) решила, что BEF будет состоять только из 4 пехотных дивизий (и 1 кавалерии); Французы, полагающаяся, что война будет короткой, потребовали 5 пехотных дивизий, но были отклонены на другом Военном совете в тот же день. Посадка началась 9 августа.
12 августа Френч, Мюррей, Уилсон и французский офицер связи Виктор Юге встретились в доме Френча у Ланкастерских ворот и договорились сосредоточиться в Мобёже, а после другой встречи с Китченером (который поссорился с Вильсоном 9 Августа - влияние Вильсона на французов, это привело к ухудшению отношений между французами и Китченером), которые все еще предпочтали концентрироваться еще дальше в Амьене, они ушли, чтобы получить доступ премьер-министра.
Французы переправились во Францию 14 августа. Президент Пуанкаре, встречаясь с французом 15 августа, комментирует его «тихие манеры... не очень-то военный с учетом», что его можно принять за трудолюбивого инженера, а не за лихого кавалерийского генерала. Френч сказал Пуанкаре, что он не будет готов до 24 августа, а не 20 августа, как планировалось. Френч также встретил Мессими (военный министр Франции) и Жоффра (16 августа). Приказ сэра Джона из Китченера состоял в том, чтобы сотрудничать с французами, но не подчиняться им, учитывая, что крошечный BEF (около 100000 человек, половина из регулярных и половина резервистов) была единственной армией Великобритании, чтобы избежать чрезмерных потерь и подвергаться « передовым движением, в которых не задействовано большое количество французских войск », пока Китченер не имеет возможности вернуть этот вопрос с кабинетом.
фельдмаршал Френч (слева) в Париже Осада Льежа закончилась, когда 16 августа пала последняя из бельгийских крепостей и большая часть оставшихся бельгийских войск были вскоре после осаждена в Антверпене, открыв Бельгию для наступления немцев.. Ранее пылкий и напыщенный, Френч стал нерешительным и осторожным, давая разные ответы о дате, когда можно ожидать начала боевых действий BEF.
На встрече с Жоффром (16 августа) Френч посоветовал поторопитесь и присоединитесь к наступлению Ланрезака, так как он не будет ждать, пока он его догонит. Френч встретил генерала Шарля Ланрезака, командующего французской пятой армией справа, в Ретеле (17 августа) - их встретил начальник штаба Ланрезака Хели д'Уассель со словами: «Наконец-то вы здесь: еще не момент слишком рано. Если мы проиграем, мы будем вам обязаны ». Они совещались наедине, несмотря на то, что Ланрезак не говорил по-английски, а сэр Джон говорил по-французски, и в конце концов Уилсона вызвали для перевода. Френч спросил, будут ли немецкие передовые силы, замеченные в Уи, пересечь реку Маас (разумный вопрос, поскольку Мааса на запад подвергает BEF окружению с запада) - его неспособность произнести имя «Хай» заставила Ланрезака воскликнуть в раздражении, что немцы, вероятно, «Пришли... ловить рыбу»; Френч понял тон, но не смысл, и Вильсон тактично перевел, что немцы действительно переправятся через рекуперацию. Френч сообщил Ланрезаку, что его силы не будут готовы до 24 августа, на три дня позже обещанного. Французская кавалерия под командованием Андре Сорде, которую сэр Джон тщетно просил отдать под свое командование Жоффра, шла дальше на север, пытаясь поддерживать связь с бельгийцами. Сэр Джон, незарегистрированный тем, что у него было только четыре пехотных дивизии вместо запланированных шести, хотел сохранить кавалерийскую дивизию Алленби в резерве и отказался от просьбы Ланрезака предоставить ее для разведки перед французскими войсками (Ланрезак Британская неправильно понял, что французы намеревались использовать эту дивизию. кавалерия как конная пехота). Френч и Ланрезак ушли со встречи с плохими отношениями. В то время Френч записал в своем дневнике, что Ланрезак был «очень способным солдатом», хотя в своих мемуарах 1914 года он утверждал, сведения. Помимо их взаимной неприязни, он считал, что Ланрезак собирался перейти в наступление, тогда как Ланрезак фактически был запрещен Жоффром.
друг Френча, генерал Грирсон, ГОК II корпус, внезапно скончался на улице, чтобы отступить, и хотел, чтобы BEF двинулся дальше, чтобы расчистить дороги для возможного отступления французов. поезд Амьена и Френч вернулся в Ставку 17 августа и обнаружил, что Китченер назначил командующим генерал-лейтенанта сэра Горация Смит-Дорриена, зная, что Френч не любит его, а не Плумера ( Выбор Френча) или Гамильтон (кто просил об этом).
Спирс прибыла в штаб-квартиру (21 августа) и доложила Уилсону (Френч был в гостях у Алленби ) что Ланрезак не хотел покидать своей сильной позиции (за углом рек Самбре и Маас) и «подробно декламировал глупость нападения ». Холмс считает, что Френч получал очень плохие советы от Вильсона в то время, несмотря на хорошую воздушную и кавалерийскую разведку сильных немецких войск. Френч отправился в штаб Ланрезака (22 августа), но случайно встретил на пути Спирса, который сказал ему, что Ланрезак не в состоянии атаковать после потерь в предыдущий день в битве при Шарлеруа, которую сэр Джон не совсем поверил, и что Ланрезак отсутствовал на переднем командном пункте. Отбросив аргументы Спирса о том, что еще одна встреча с Ланрезаком поможет, Френч отменил свое путешествие и вернулся в Ставку; «Отношения с Ланрезаком были прерваны», - пишет Холмс, потому что сэр Джон не видел смысла ехать часами, а только для того, чтобы его снова оскорбляли на языке, который он не совсем понимал.
Затем снова навестили французского. обед от Спирса, который предупредил его, что BEF теперь находится на 9 миль (14 км) впереди основной французской линии, с разрывом в 5 миль (8,0 км) между британским правым и левым Ланзераком, подвергая BEF потенциальному окружению. Спирса сопровождал Джордж Макдоног, который сделал вывод из воздушной разведки, что BEF столкнулся с тремя немецкими корпусами, один из которых двигался вокруг левого фланга BEF (только три французские территориальные дивизии находились слева от BEF; французский кавалерийский корпус Сорде двигался налево от британцев, но его лошади были истощены). Сэр Джон отменил запланированное продвижение. Также в тот же вечер поступил запрос от Ланрезака, чтобы BEF атаковал фланг немецких войск, атакующих 5-ю армию, хотя он также - вопреки самому себе - сообщил, что BEF все еще находится в эшелоне за его собственным левым флангом, что, если это правда, сделали невозможным выполнение BEF его просьбы. Френч посчитал просьбу Ланрезака нереальной, но согласился продержаться на своем нынешнем посту еще 24 часа.
Несмотря на события вчерашнего вечера, Френч - возможно, под влиянием Генри Вильсона - отказался к вере в то, что продвижение может снова стать возможным в ближайшее время. Рассказы Френча и Смит-Дорриена о конференции в 5:30 утра 23 августа расходятся. В рассказе Френча в его мемуарах 1914 года говорилось, что он сомневался в наступлении, и предупредил своих офицеров, чтобы они были готовы атаковать или отступать, что во многом согласуется с его собственным дневником в то время, в котором он писал, что предупреждал Смита-Дорриена о том, что Позиция Монса может быть несостоятельной. Когда был опубликован 1914 год, Смит-Дорриен утверждал, что французский язык был «в отличной форме» и все еще планировал продвигаться вперед. Однако в своих мемуарах Смит-Дорриен признал, что Френч говорил либо об атаке, либо об отступлении, хотя утверждал, что именно он предупреждал о несостоятельности позиции Монса. Эдмондс в «Официальной истории» согласился с тем, что французы, вероятно, были готовы либо атаковать, либо отступить.
Французы сначала полагали, что немецкие атаки на Монс просто пытались «почувствовать» британские позиции и поехали в Валансьен для проверки французской бригады. По возвращении он отправил Ланрезаку письмо, в котором говорил о возобновлении атаки на следующий день. Вильсон «подсчитал», что BEF столкнется только с одним немецким корпусом и кавалерийской дивизией, и ему разрешили составить приказ о наступлении на следующий день. Хотя Макдоног предупредил, что BEF столкнется как минимум с двумя немецкими корпусами, Френч не отменял запланированное наступление до тех пор, пока сообщение от Жоффра (19:00) не предупредило, что ему противостояли по крайней мере три немецких корпуса, хотя он все же приказал Смиту-Дорриену. чтобы попытаться удержать свою позицию. В полночь прибыл Спирс с известием, вызвавшим отвращение у сэра Джона, что Ланрезак отступает, а французские Третья и Четвертая армии также отступают после поражения при Виртоне и Нёфшато. Около часа ночи 24 августа Мюррей вызвал начальников штабов корпусов и приказал им отступить. Даже после Монса французы все еще считали, что более глубокое наступление союзников в Бельгию могло бы сорвать наступление Германии.
Фон Клюк послал фон дер Марвица II кавалерийский корпус (3 кавалерийские дивизии) вокруг западного фланга Великобритании, чтобы предотвратить отступление британцев в портах Ла-Манша. Сэр Джон Френч отправил Ланрезаку сообщение (24 августа) с явным тоном раздражения, которое Спирс настояла на записи, предупреждая, что BEF, возможно, придется отступить на юго-запад, в сторону Амьена, на своих линиях связи, хотя неясно, что это действительно было бы практически осуществимо, если бы немцы действовали в обход левого фланга англичан. Однако сэр Джон согласился на просьбу Джоффра о том, чтобы BEF, теперь насчитывающий 5 дивизий, поскольку к нему присоединилась 4-я пехотная дивизия, вместо этого отступил бы на Камбре, если бы это было необходимо, чтобы BEF все еще мог защищать французский левый фланг. Жоффр также послал еще две французские резервные дивизии на левый фланг Великобритании, что стало началом передислокации французских войск, в результате которых Маунори 6-я армия сформируется вокруг Амьена, а затем вступит в бой возле Амьена. Париж. Френч рассмотрел, но отверг вариант укрытия BEF в укрепленном городе Мобеж, отчасти из-за инстинкта, который немцы надеялись соблазнить его позволить себе осаду там, а отчасти потому, что он вспомнил, что Эдвард Хэмли сравнил Базен позволил осаждать себя в Меце в 1870 году, когда потерпевший кораблекрушение человек схватился за якорь. Сам Френч не отдавал прямых письменных распоряжений с 23:15 21 августа до 20:25 24 августа; Террейн утверждал, что это, наряду с его отсутствием во время битвы при Монсе (хотя на немецкой стороне фон Клюк также мало играло непосредственной роли в битве), знаменует момент, когда он и Ставка начали отходить от активных действий. командование BEF, оставляя Смит-Дорриена и Хейга эффективный контроль над их корпусом.
Ставка возвращена из Ле Като в Санкт-Квентин 25 августа. Френч долго обсуждал с Мюрреем и Уилсоном (25 августа), следует ли BEF стоять и сражаться в Ле-Като - позиции, которую оба I и II корпуса выбрали для удержания после того, как они отступили по обе стороны от побережья. Лес Мормала. 2-й корпус был измучен немецкими войсками, когда он отступал к западу от леса, и Вильсон и Мюррей были обеспокоены риском окружения слева. Сэр Джон не согласился, но хотел отступить, как это было согласовано с Жоффром, и надеялся, что BEF сможет полностью выйти из боя и перебраться за реку Уаза. Помимо заботы о своих людях, он также беспокоился о том, что подвергает свои небольшие силы опасности разрушения, которое Китченер запретил. Уилсон приказал Смит-Дорриену отступить из Ле Като на следующий день.
Френч проснулся в 2 часа ночи 26 августа с известием о том, что I корпус Хейга подвергся атаке в Ландреси, и приказал Смиту-Дорриену (3.50). am), чтобы помочь ему. Смит-Дорриен ответил, что он «не может переместить человека». Это разозлило француза, поскольку он в то время любил Хейга. Френч снова проснулся ото сна в 5 часов утра с известием о том, что Смит-Дорриен решил встать и сражаться в Ле Като, поскольку в противном случае немцы напали бы на него, прежде чем он имел шанс отступить. Настаивая на том, что измученного Мюррея не разбудить, Френч телеграфировал в ответ, что он все еще хочет, чтобы Смит-Дорриен «приложил все усилия», чтобы отступить, но что у него «свобода действий в отношении метода», который Смит-Дорриенвоспринял как разрешение на встать. В дневнике и мемуарах Френча об этой телеграмме не упоминается. Сэр Джон также отправил сообщение Ланрезаку в 5 часов утра, прося его помочь Хейгу (справа от Смита-Дорриена), что он согласился сделать, хотя в случае, если его помощь не понадобится. Проснувшись должным образом, Френч приказал Уилсону позвонить Смит-Дорриену и приказать ему как можно скорее прерваться. В конце беседы Уилсон сказал: «Удачи вам. Твой первый веселый голос, который я услышал за три дня ».
Френч и его штаб считали, что кавалерийская дивизия была полностью уничтожена в Ле Като (на самом деле она понесла не более 15 потерь), и эта 5-я дивизия потеряла почти все свои орудия, уничтожив 2-й как боевую единицу (фактически, части, собранные после отступления). Позже (30 апреля 1915 г.) Френч сказал Хейгу, что Смит-Дорриен должен был предстать перед военным трибуналом после Ле Като. Позднее в своих мемуарах Френч утверждал, что Смит-Дорриен рисковал уничтожить свой корпус и потерял 14 000 человек и 80 орудий (фактические потери составляли около половины этого числа). Однако также утверждалось, что энергичные оборонительные действия у Ле-Като ослабили давление и позволили войскам реорганизоваться, собрать свои припасы и отойти с боями.
Утром 26 августа, когда шла битва при Ле-Като, сэр Джон враждебно встретился с Жоффром и Ланрезаком в Сен-Квентине. Эта встреча, проведенная по настоянию Жоффра, была вторая и последняя встречей сэра Джона с Ланрезаком, который присутствовал неохотно. Он пожаловался на поведение Ланрезака, на что Ланрезак «просто пожал плечами» и даллывчатый академический ответ. Жоффр говорил о своей генеральной инструкции № 2, в которой говорилось о формировании новой шестой армии вокруг Амьена, но, хотя это было получено штабом в ночное время, французам его не показал (Холмс винит Уилсона, который взял на себя ответственность за персонал, так как у Мюррея был полный крах). Френч настаивал на дальнейшее отступление, хотя он согласился на давление на Китченера, тот отправил оставшуюся британскую дивизию, доведя BEF до шести пехотных дивизий, во Францию, а не в Бельгию. Жоффр остался на обед (Ланрезак отказался), на атмосферу улучшилась, поскольку он признался, что тоже недоволен Ланцераком. Жоффра удивил «довольно возбужденный тон», в котором сэр Джон критиковал Ланрезака, в отличие от его спокойного поведения дня ранее, и ушел, обращенный очевидными личными трениями между Френчем и Ланрезаком, но также и нежеланием сэра Джона Стой и сражайся.
Ставка отступила в Нойон (26 августа). Юге сообщил Жоффру (22:15 26 августа), что британцы потерпели поражение в Ле Като и нуждаются в защите Франции, чтобы восстановить сплоченность; он также сообщил, что, хотя боевой дух BEF не устоял, британское правительство может приказать BEF отступить в Гавр. Полковник Брекард, другой офицер связи, прикрепленный к британскому штабу, сообщил, что две из пяти британских дивизий были уничтожены и что, по мнению Уилсона, BEF потребуется неделя на переоборудование. Сэр Джон предупредил Хугэ, что в Англии будет «горечь и сожаление» по поводу британских потерь, и Жоффр, который решил отдать приказ о наступлении 5-й армии, чтобы ослабить давление на BEF, 27 августа посетил сэра Джона в Нойоне и дал ему послание с благодарностью BEF за его усилия по защите фланга 5-й армии. На самом деле штаб Смита-Дорриена прилагает все усилия, чтобы сплотить II корпус, хотя на самом деле штаб-квартира Смита-Дорриена с большим трудом обнаружил нынешнее местонахождение штаб-квартиры) Френч обвинил его в излишнем оптимизме. Ставка вернулась в Компьень 28 августа, хотя сэр Джон смог посетить свои войска во время марша впервые с 25 августа, рассказав людям, отдыхавшим на земле, о послании Жоффра.
Френч отказал Хейгу. разрешение присоединиться к атаке Ланрезака, который писал о «плохом юморе и трусости Френча». Даже Спирс считал, что сэр Джон ошибался. BEF также не участвовал в атаке Ланрезака на 2-ю немецкую армию в Гиз (29 августа). Жоффр, который провел утро с Ланрезаком, был отключен слухами о том, что BEF может отступить к портам Ла-Манш. Во второй половине дня он посетил французов, убеждая его остаться в строю, пообещав, что успехи русских вскоре позволят союзникам атаковать. Однако Френч настаивал на том, что его силам необходимо 48 часов абсолютного отдыха, и Мюррей, которого Жоффр заметил, дергал Френча за тунику на протяжении всего этого, показал отчет о силе немецких войск, противостоящих BEF. После того, как Жоффр ушел в плохом настроении, Френч получил неверное сообщение о том, что Пятая армия отступает за Уаз, и отдал приказ BEF отступить к Ретон-Суассону; когда он получил свежие сообщения о том, что французы все-таки удерживают свои позиции, он ответил, что уже слишком поздно отменять его приказы. Мнение сэра Джона о Ланрезаке было настолько низким, что он не верил сообщениям о своем успехе в Гизе (29 августа), пока он не послал Сили на собеседование с командирами французских корпусов.
29 августа БЭФ мало сражался, а 30 августа вообще не контактировал с противником, и в тот день III корпус (4-я дивизия и 19- я пехотная бригада ) вступила в строй под командованием Палтени. 31 августа BEF участвовал только в нескольких мелких кавалерийских стычках. Потери действительно были высокими по стандартам англо-бурской войны, и что они были больше, чем они были, и что кайзер прилагал особые усилия, чтобы уничтожить BEF, полагал, что он действует "букву и дух" Китченера. инструкции, чтобы избежать ненужных потерь без разрешения Кабинета.
Спирс позже писал о хладнокровии и спокойствии Френча 30 августа, хотя он также записал, что Френч больше не проявлял особого интереса к этому, если они напрямую посягали на BEF. Тем не менее, через несколько часов после встречи с Жоффром сэр Джон телеграфировал ему, что BEF полностью покинуть линию и отступить за Сену на срок до десяти дней для переоборудования, отслеживая снабжение из Сен-Назера и перемещенную передовую базу в Ле-Ман. а не Амьен. Китченер услышал об этих планах от генерального инспектора связи, когда он потребовал объяснения (предыдущие сообщения сэра Джона были оптимистичными), Френч отправил длинную телеграмму (31 августа), в которой сообщил Жоффру, что BEF не может оставаться в линии фронта и что он хотел, чтобы BEF отошли за Сену, и это заняло бы восемь дней, если бы оно было сделано в темпе, который не утомил бы чрезмерно. Он добавил (несколько противореча себе), чтобы он не смог этого возобновить наступление, но что он не смог включить BEF присоединиться к ним как причину, по которой он не сделал этого. Он думал, что французская армия имеет «неполноценное высшее руководство».
31 августа сэр Джон получил сообщения от Жоффра и президента Пуанкаре (переданные через Берти, британского посла) с просьбой не сообщать снять со счета. Жоффр указал, что немцы уже перебрасывают силы на восток. Китченер потребовал дальнейших подробностей, и после того, как Френч показал предыдущее сообщение Кабинету министров, снова телеграфировал, предупредив, что именно способ и продолжительность отступления касаются кабинета министров. Затем сэр Джон ответил, что «разбитое состояние» 2-го корпуса снизило его наступательные возможности и что BEF не может выдержать атаки даже одного немецкого корпуса. Он написал: «Я не понимаю, почему я должен снова подвергнуться риску абсолютной катастрофы, чтобы во второй раз спасти (французов)». Он также утверждал, что лучшим решением для французов было бы контратаковать и, таким образом, «сократить разрыв, объединив свои внутренние фланги», хотя он согласился остановиться в Нантее, которого, как он ожидал, BEF достигнет на следующий день, если французы остановятся. их собственное отступление. Китченер, санкционированный полуночной встречей любого из членов кабинета министров, отбыл во Францию на встречу 1 сентября.
Они встретились вместе с Вивиани (премьер-министром Франции) и Мильеран (ныне военный министр Франции). Юге записал, что Китченер был «спокойным, уравновешенным, задумчивым», в то время как сэр Джон был «кислым, порывистым, с перегруженным лицом, угрюмым и вспыльчивым». По совету Берти Китченер отказался от намерения осмотреть BEF. Они переехали в отдельную комнату, и никакой независимой записи о встрече не существует. Френч признал, что Китченер возражал против его тона и заверил его, что это просто было в его голове. В своем дневнике сэр Джон написал: «У нас было довольно неприятное время. Я думаю, К. обнаружил, что совершает ошибку ». В 1914 году Френч позже объявил, что он сказал Китченеру, хотя он не потерпит его совет, он не потерпит вмешательства в его исполнительную власть, пока он остается у власти, и что они «наконец пришли к полюбовному взаимопониманию». Террейн отвергает как абсурдные более поздние утверждения сэра Джона о том, что он возмущался, что его отозвали из Ставки (учитывая, что битва не велась, и что он играл небольшую руководящую в любом месте из двух сражений, которые велись до сих пор) и BEF (от Китченера, самого прославленного солдата Великобритании в то время), возможно, огорчил солдат предполагаем вызовом власти Франции. Террейн предполагает, что сэр Джон больше беспокоился о том, чтобы Китченер не осмотрел BEF, поскольку он не мог убедиться сам, что они были «разбиты», чем он утверждал, и что Хейг и Смит-Дорриен мог бы раскритиковать его, если бы дали возможность высказаться. в частном порядке в Китченер. После встречи Китченер телеграфировал Кабинету министра, что BEF останется на линии, хотя и постарается не обойти их с флангов, и сказал французам, чтобы они считали это «инструкцией». Френч по-дружески обменялся письмами с Жоффром.
Френч был особенно на то, что Китченер прибыл в своей форме фельдмаршала. В то время Китченер обычно так одевался, но Френч считал, что Китченер имел в виду, что он был его военным начальником, а не просто членом кабинета кабинета министров. Тухман утверждал, что Френч особенно осознавал это, поскольку известен своими причудами в одежде. По указанию Асквита Черчил попытался выступить в качестве посредника, обменивая письма с французом (4 сентября), который ответил, что Китченер был «прекрасным организатором, но он никогда не был и никогда не будет полевым командиром». К концу года Френч подумал, что Китченер «сошел с ума», и его враждебность стала общеизвестной в GHQ и GQG. В 1914 году Френч утверждал, что Китченер прибыл в Париж, чтобы попытаться остановить его отступление, что было неправдой - проблема заключалась в способе отступления без совета с союзниками Великобритании.
1 сентября пока Френч и Китченер встречались, англичане дали небольшое сражение при Нери. Разрыв между I и II корпусами был окончательно закрыт впервые с 25 августа, но штаб-квартире пришлось срочно эвакуировать из Даммартина под угрозой немецкой кавалерии, генерал Макреди остался в замешательстве и Генералу Робертсону пришлось поспешно завернуть в газету баранью ногу, которую он собирался съесть.
Френч был доволен увольнением Ланрезака (3 сентября), думая сначала, что он был арестован, и его военный секретарь доложил королю, что «толстый напыщенный политический генерал »уволен. Франше д'Эсперей, преемник Ланзерака, немедленно отправил телеграмму сэру Джону с подписью «Франше д'Эсперей KCVO », обещая сотрудничество.
По возвращении в Ставку Теперь в Мелуне, после визитов в войска, включая беседу с Хейгом, который согласился с ним в том, что войскам нужен отдых и пополнение (4 сентября), он обнаружил, что его штабился с двумя планами. Мюррея привлек Галлиени (военный губернатор Парижа) и Монури (французская 6-я армия, в настоящее время находящаяся под командованием Галлиени ), и он сделал планы за нападение, предложенное ими. Уил, по приказу сэра Джона, отправился на встречу с Франше д'Эспереем и согласился с планом, который стал для генеральной инструкции Жоффра № 6. Все еще планировал, с исходным согласием Жоффра, атаковать южную, а не северную часть города. Марна, поэтому приказ Мюррея заключен в том, что BEF должен отступить на следующий день марша, разместив его в 15 милях к югу от того места, где хотел Жоффр, для его нового плана. Сэр Джон сначала намеревался изучить ситуацию, прежде чем принять решение.
Жоффр отправил копию своего плана в Ставку и попросил Мильерана лоббировать британское правительство. Услышав наконец, что сэр Джон готов сотрудничать, Жоффр прибыл на встречу с Френчем в (14:00 5 сентября). Согласно рассказу Спирса, он объяснил свой план (по-французски), закончив тем, что сцепить руки достаточно крепко, чтобы вызвать им боль, и умолял: «Monsieur le Maréchal, c'est la France qui vous supplie» («Фельдмаршал, просит вы "). Сэр Джон слушал, слезы катились по его покрасневшим щекам, и, не сумев подобрать слов по-французски, ответил:« Черт возьми, я не могу объяснить. Когда Мюррей возразил, что BEF не может быть готов так быстро, как надеялся Жоффр, Жоффр ответил, что слова сэра Джона для него достаточно хороши., Жоффр и Гамлен записали слова Жоффра в своих мемуарах несколько иначе, как: «il ya que l'honneur de l'Angleterre», но рассказ Спирс более точно соответствует современному дневники Уилсона и Клайва, и поэтому, по мнению Прета, более вероятно, что они верны, хотя позже он утверждал в своих мемуарах, что его визит в Мелун был просто для того, чтобы поздравить сэра Джона с тем, чтобы поздравить сэра Джона с сэром Джоном. его готовностью сотрудничать), в то время он уволил трех командующих своей армией (включая Ланрезак), десять командиров корпусов и тридцать восемь командиров дивизий - Нилландс пишет, что «не может быть задано вопросом», не постигла бы Френч та же участь, если бы он добавил Жоффру. В то время Жоффр считал, что BEF технически подчиняется его приказам, Френча к сотрудничеству был вызван тем, что британское правительство было слишком слабым, чтобы настаивать на его подчинении. Френч знал, что он был старше Жоффра по званию и имел больший боевой опыт.
BEF продвинулись, чтобы принять участие в Первой битве на Марне Утром 6 сентября настроение сэра Джона испортила телеграмма из Китченера, призвать его сотрудничать с Жоффром. Это было результатом обращения Жоффра к Мильерану, и Жоффр исправил ущерб, похвалив выступление Френча и BEF Китченеру. BEF начал наступление с 20 км позади того места, где этого хотел Жоффр. Франше д'Эсперей, справа от BEF, неоднократно требовал более быстрого продвижения, и в 15.30 сэр Джон приказал Хейгу (I корпус, справа от BEF) возобновить наступление, но к ночи Хейг был все еще в 12 км. от своей цели, потеряв всего 7 человек убитыми и 44 ранеными. 7 сентября БЭФ продвинулся дальше. Лорд Эрнест Гамильтон записал, что «в строгом смысле слова не было сражения... сражение... было бессистемным». Чартерис, советник Хейга по разведке, счел продвижение «абсурдно медленным» и отметил, что кавалерия двигалась позади пехоты. Когда 8 сентября BEF достигли Пти-Морена, немецкая кавалерия Марвица оторвалась и остановила дальше, но BEFился из-за сильной грозы. Жоффр утверждал, что «необходимо» дальнейшее продвижение BEF. К 8 сентября, несмотря на превосходство в численности противников в использовании 10: 1, BEF продвинулись всего на 40 км за три дня.
9 сентября сэр Джон, прибыв на место лично, приказал I корпусу немедленно остановиться. поскольку они вышли на дорогу, всего в 5 милях от реки (в полдень Хейг, остановился на четыре часа после перехода через реку, увидев воздушную разведку немецких войск напротив него, вероятно, 5-я немецкая кавалерийская дивизия Ильземана , а не IX корпуса обоз, как он полагал, только что отдал возобновить наступление). Это помешало I корпус захватить отряд Кравеля с восточного фланга, что помогло бы II корпус, который остановился после столкновения со смешанной бригадой в Монтрей-сюр-Лион и теперь сражался в гору через лес. Слева у инженеров Пултени не хватило понтонов, чтобы пересечь Марну (ширину 70–90 метров), и к середине ночи половина батальонов 4-й дивизии переправилась по импровизированному плавучему мосту. Кавалерия («Командование Гофа» на левом фланге, 1-я кавалерийская дивизия Алленби справа, каждая из поддерживающих контакт с прилегающими французскими войсками) была в словах Хью Страчана "полностью вне уравнения". Сьюэлл Тайнг отмечает, что BEF «не использовала эффективное вмешательство» в битву и «оставила не более чем была угроза, которая никогда не преобразована в решающие действия», хотя Хервиг указывает, что люди были истощены после долгого отступления, что люди были истощены после долгого отступления, что люди были истощены после долгого отступления, что люди были истощены после долгого отступления, и тем не менее наступление - в промежутке между немецкими Первой и Второй армиями - имело решающее влияние на немецких командиров
сэр Джон изначально. думали (14 сентября), что противник только «твердо держался» на Эне. Он способствует укреплению, где это возможно (23 сентября), и разрешает (25 сентября), что в дальнейшем потребуется усиленная артиллерия.
После лоббирования со стороны Черчилля, который стремился поставить Ла-Манш под контроль Великобритании, и Вильсона, французы лоббировали Жоффра (27 сентября) в пользу BEF, который был менее вооружен и более подвижен, чем французская армия такого же размера., чтобы выйти из боя и попытаться обойти левый фланг союзников, что является частью обходных движений, известных как гонка к морю. Жоффр в принципе согласился, хотя в частном порядке он сомневался в присутствии французских войск между BEF и морем, а позже к выводу, что это движение, из-за использования скудных железнодорожных мощностей в течение десяти дней, помешало ему укрепить Лилль и наличные Немцы должны захватить его.
В течение сентября и октября 1914 года Френч предупреждал Китченера, что его силы испытывают опасную нехватку снарядов, в какой-то момент их нормировали до 20 выстрелов на пушку в день. Френч был впечатлен первыми 9,2-дюймовыми гаубицами, но прекрасно осознавал превосходство немецкой артиллерии и писал Китченеру (24 сентября): «Крупп - наш самый грозный враг в настоящее время». Френч проявлял большой интерес к разработке минометов и гранат, хотя во время его пребывания на посту главнокомандующего в собственных мастерских BEF было произведено больше, чем в Великобритании. Он также потребовал от Военного министерства дополнительных пулеметов, полагаясь, что батальону нужно как минимум шесть или семь (в отличие от двух в начале войны).
Немцы открыли огонь по Антверпену. внешние форты (28 сентября) и, несмотря на сопротивление Френча и Жоффра, 7-я британская дивизия была предназначена для Антверпена (1 октября), а не для BEF. Войска Роулинсона в Антверпене не находились под командованием сэра Джона до 9 октября, но на следующий день им удалось бежать на юго-запад. Френч, который не ладил с Роулинсоном, снова заподозрил, что Китченер пытается узурпировать оперативный над BEF.
После временного пребывания в Аббевилле в течение пяти дней, штаб-квартира была создана в Сент-Омере (13). Октябрь), где он должен оставаться до конца пребывания Френча. Когда его попросили помочь укрепить бельгийскую линию слева от него, Френч сказал (16 октября 1914 г.): «Он был бы проклят, если бы ему продиктовал Фош, которому лучше было думать о своем. бизнес ».
В середине октября Френч задумывался о создании «укрепленного лагеря», достаточно большого, чтобы удержать весь BEF вокруг Булони, но вскоре Фош и Вильсон убедили его обойти немецкий фланг в направлении Рулерса, упрекая Роулинсона, его командование теперь имеет номер IV корпус, за неспособность взять Менин (18 октября). На следующий день он приказал Роулинсону двинуться на Менин (юго-восток от Ипра), а I корпус Хейга-на Рулерс (северо-восток от Ипра), несмотря на сообщения о том, что по крайней мере 3 ⁄ 2 немецких корпуса противостояли Хейгу.. Сэр Джон считал, что у немцев заканчиваются люди (19 октября), но вместо этого BEF столкнулись с немецкими войсками, также пытающиеся повернуть фланг союзников. На митинге 21 октября Жоффр отказался («его лицо мгновенно стало квадратным») предоставить ему достаточно людей, чтобы построить укрепленный лагерь вокруг Булони; Вместо этого Жоффр приказал французскому корпусу (под командованием д'Урбала, который, к радости французам, был «старый Мюрат тип beau sabreur») слева от BEF, а французы приказали BEF удерживать свои позиции.
Французы сначала сообщили Китченеру, что немецкие атаки Четвертой и Шестой армий были «последней их картой», и BEF сдерживают их. Его не впечатлило то, что Смит-Дорриен сказал ему (в полночь 25 октября), что его корпус «может уйти ночью», хотя он послал подкрепление. Генералы Макдоног и Рэдклифф позже подтвердили Официальному историку Эдмондсу в начале 1920-х годов, что французы «верили в то, во что он хотел верить» и «никогда не могли поверить, что Немцы не выдержали последнего вздоха ". «Как вы ожидаете, что я выполню? Мою кампанию, если вы продолжите подтягивать эти взорванные дивизии?»
Фалькенхайн теперь приказал «Группу армий Фабек» начать новую атаку к югу от Ипра, между Гелувельдом и Плоегстерт-Вудом. IV корпус был разбит (27 октября), и Роулинсон и его штаб отправлены домой, чтобы вести наблюдение за прибытием 8-й дивизии. Французы все еще после того рассчитывали атаковать, повернув западный фланг Германии, 29 октября, и даже даже, как немцы в тот день сильно ударили I корпус на юго-восток от Ипра (позже он утверждал, в 1914 году, что БЭФ теперь может только удерживать его земли, но фактически он отдал приказ о фланговом наступлении 30 октября). Сэр Джон руководил размещением подкреплений от французского корпуса Смита-Дорриена и Дюбуа до сильно прижатых сил Хейга и Алленби в Ипре (30 октября). И снова британцы планировали контратаку, но Фоша разбудил Френча (12.30, 31 октября), предупредив его, что его штаб заметил брешь в британских линиях в замке Холлебеке; Фош посоветовал ему «бить молотком, продолжать бить» и пообещал послать еще 8 французских батальонов и 3 батареи. Сэр Джон провел кризисный день 31 октября в гостях у Алленби и Гофа и с Хейгом, когда они узнали, что один батальон Вустеров отвоевал Гелувельд («Вустеры спасли Империю», - писал Френч). Затем он встретился с Фошем в Ипре, чтобы предупредить его, что у него больше нет резервов, кроме «часовых у его ворот» - на следующий день (1 ноября) I корпус Хейга удерживает свои позиции, под давлением поваров, конюхов и водителей. в линии, и чему способствовали французские контратаки, отвлекли немецкие резервы. Линия стабилизировалась, хотя 11 ноября был последний кризисный день.
Бои в Ипре, последние до начала крупных траншей, уничтожили последний из первоначальных BEF. С начала войны BEF понесли потери 90 000 человек, 58 000 из них в первом и ноябре по сравнению с первоначальной численностью пехоты (первые семь семь дивизий) в 84 000 человек. Из тех, что высадились в августе, осталось в среднем один офицер и тридцать человек на батальон. Френч был особенно изолирован отсутствием командиров рот и крайне неохотно отправлял обученных офицеров и унтер-офицеров домой для обучения новых армий.
Сэр Джон не смог сбежать во время участия в конференции в Дюнкерке (1 ноября) между Китченером и Жоффром, Фошем и Мильераном. Там Китченер заменил Френча на Яна Гамильтона, но Жоффр отказался, заявив, что это плохо скажется на моральном духе BEF, и он «хорошо и сердечно» работал с сэром Джоном. Об этом Фош сообщил Уилсону (5 ноября). Френч послал капитана Фредди Геста пожаловаться премьер-министру, который отказался верить в это, и Асквит, и Черчилль написали французам успокаивающие письма. Френч поехал к Фошу (6 ноября), чтобы поблагодарить его за «товарищество ипреданность». Это не помешало ему написать Китченеру (15), что «au fond, их мало, и всегда нужно помнить, из какого класса выполнить французские генералы». Френч говорил о подстрекательстве Х.А. Гвинн, чтобы начать кампанию в прессе против Китченера.
За обедом (21) Хейг заметил, что Френч выглядел нездоровым ноября - Френч сказал ему, что он думал, что у него был сердечный приступ, и ему было приказано отдохнуть. Король посетил Францию (30 ноября - 5 декабря) и поделился своими опасениями, что немцы собираются вторгнуться в Британию с 250 000 человек; этот слух, по мнению французов, был сфабрикован Китченером. Помощники Френча наводили справки - по всей видимости, напрасно - об увеличении «столовых денег» (расходов на развлечения посещающих высокопоставленных лиц) сверх его официальной зарплаты в 5000 фунтов стерлингов в год.
В конце ноября - начале декабря немцы двинули войска на восток, и французы ожидали, что русские вскоре их нанесут. В декабре он использует ограниченную помощь французским атакам из-за привязанности к Фошу и опасения, что грозит опасность Китченеру, и несмотря на его опасения, что земля на фронте Смит-Дорриена была слишком влажной. Фош сказал о французском (8 декабря 1914 г.): «Как он любит плакать, этот ребенок».
Министерство иностранных дел (9 декабря) официально обратилось к французскому правительству с просьбой переместить BEF на побережье, где оно могло бы помочь. - сотрудничать с Королевским флотом и бельгийской армией, но это было отклонено Мильераном по совету Жоффра, и Фош отнесся к плану «с величайшим пренебрежением», хотя во время визита в Ставку (11 декабря) он обнаружил сэра Джона лишь в небольшой степени. пользуйтесь. Немецкая контратака (20 декабря) уничтожила индийский корпус, который не мог выдержать, настолько сильно, что ему пришлось отвести в резерв.
Френч все еще был недоволен Мюррей был начальником штаба BEF, но Асквит и Китченер (20 декабря) запретили ему заменять Мюррея Уилсоном. BEF был разделен на Первую армию (I, IV и Индийский корпус ) и Вторую армию Смита-Дорриена (II и III корпус и 27-й. Division ), вступает в силу 25 декабря. Кавалерийский корпус Алленби и Индийский кавалерийский корпус Римингтона продолжали подчиняться непосредственно французам.
На конференции в Шантийи (27 декабря 1914 г.) Френч согласился с Жоффром в том, что британский кабинет сошел с ума. Они обсудили относительные достоинства шрапнели и фугасных снарядов, а также события на Восточном фронте. Жоффр рассказал сэру Джону о своих планах двойного наступления на Аррас и Реймс в 1915 году, в первом наступлении при поддержке BEF, а затем в дальнейшем наступлении на Рейн из Вердена и Нанси. Он согласился с тем, что британцы могут захватить оборону до побережья, но только по мере приближения новых подкреплений, что произойдет гораздо позже, в 1915 году.
Французы надеялись включить бельгийскую армию в состав BEF, но король бельгийцев наложил вето на это (2 января). Френч вместо этого потребовал, чтобы Новые армии были отправлены в виде батальонов и включены в существующие части (возможно, с объединением батальонов в полки, как в континентальных армиях). Все старшие командиры согласились с тем, что новые армии сражаются под руководством их собственных неопытных дивизий и личного состава корпуса.
Френч был еще более раздражен «непонятным» письмом Китченера (2 января), в котором говорилось, что больше не будет войска должны оставаться на Западном фронте, чем это было необходимо для удержания линии, и выяснять мнение Ставки относительно того, на какие другие театры военных действий следует перебросить британские войска. Френч ответил, что при наличии достаточных ресурсов он может прорвать немецкий фронт, что атаковать Турцию будет означать «играть в немецкую игру» и что он предпочитает наступление в Сербию через Салоники или, предпочтительно, атаку, чтобы очистить бельгийское побережье, и что если Россия рухнула, у правительства не было другого выбора, кроме как отправить все имеющиеся войска во Францию. Френч также попросил Мюррея доставить копию этого письма премьер-министру, за что Френч получил упрек от Китченера за то, что он не использовал обычные каналы связи.
Военный совет (7-8 января) обсудил требование Френча. что 50 батальонов территориальной или новой армии были посланы во Францию, но перед лицом сильного сопротивления Китченера было решено вместо этого изучить возможности других фронтов. Френч, отправив Вильсона и Мюррея вперед, чтобы заручиться поддержкой, сам лоббировал Военный совет (13 января), сообщив им, что он накапливает боеприпасы, ожидает только 5000-8000 жертв в своем предстоящем наступлении и что немцам не хватает людских ресурсов. и к ноябрю 1915 года их ресурсы были бы исчерпаны. Хотя он ожидал, что наступление Жоффра в 1915 году будет успешным, он «полагался на русских, чтобы завершить дело». Китченер согласился, но Черчилль склонил военный совет к атаке на Дарданеллы, и было решено направить французам только две территориальные дивизии к середине февраля.
Обсуждаемоенаступление на Фландрию было затем полностью отменено. после дальнейшего лоббирования Китченера со стороны Жоффра и Мильерана, которые специально использовали для потребовать, чтобы BEF взамен взял на себя более французскую линию. Сэр Джон согласился (15 января), как только он получил подкрепление, освободить два французских корпуса к северу от Ипра, чтобы позволить Жоффру накопить французские резервы для своего наступления. Мюррей был отправлен по болезни на месяц (24 января), и Френч потребовал его отставки, что Мюррей настаивал на том, что ему нужно взять всего несколько выходных. Робертсон заменил его.
Сэр Джон считал (13 февраля), что ввод российских войск был «всего лишь стратегическим шагом», предназначенным для перенапряжения немцев. Он приказал Хейгу подготовиться к атакам на Оберс-Ридж, а не к атакам Смита-Дорриена на Мессин-Вайтшет-Ридж, поскольку он больше доверял Хейгу и его войскам, чем Смит-Дорриену.. Затем штаб-квартира узнала (16 февраля), что Жоффр хотел, чтобы де Модхуи французская 10-я армия атаковала Вими, и Хейгу было приказано скоординировать свои усилия с этой атакой. 899>
На военном совете (9 февраля) Френч узнал, что регулярная 29-я дивизия должна была быть отправлена в Салоники, а не во Францию, как было обещано. Жоффр написал письмо с жалобой (19 февраля), что BEF, возможно, не может произойти обещание сэра Джона взять на себя еще одну линию; в ответ Френч вызвал офицера связи Виктора Гюге, чтобы пожаловаться на утверждение французов, что британцы требовали участия французов в наступлении и что на милю траншеи у них приходилось больше людей, чем у них приходилось больше людей, чем у них была большая часть французского фронта, как указ сэр Джон. 21 февраля 1915 г.) сэр Джон жаловался на то, что Жоффр «обращался с ним как с капралом», хотя считал французов «великолепно храбрыми». Несмотря на это, Жоффр был рассержен официальным ответом Френча (23 февраля) и подумал, что он должен быть в состоянии выполнить запланированную помощь, поскольку он получает 46-ю (территориальную) дивизию. Хейг посетил де Модхуи (28 февраля) и узнал, что он может вызвать наступление ограниченной артиллерийской поддержки. тупление необходимо отложить. Мильеран написал Китченеру с жалобой, приложив еще одно письмо с жалобой от Жоффра. Китченер (3 марта) переслал оба письма сэру Джону вместе со своим собственным письмом с жалобой (которое Френч описал как «могло быть написано старухой… глупый мусор»). Жоффр считал французского (6 марта 1915 г.) «лжецом» и «плохим товарищем».
Официальное сообщение о «, упомянутом в депешах » французом для солдата в Motor Machine Gun Service за храбрость в битве при Нёв- Шапель. Подписано Черчиллем, который был государственным секретарем по вопросам войны в 1919 году, когда была опубликована ссылка. Френч искренне надеялся на прорыв в Neuve Chapelle (10–12 марта 1915 года) и лично проинструктировал кавалерийских командиров Алленби и Римингтона заранее, хотя, зная о влиянии современной огневой мощи на кавалерию, он обеспечивает Римингтона от слишком близкого подхода к противнику. Он считал, что победа докажет Китченеру, что британские усилия должны быть установлены на Западном фронте, и это будет просто прелюдией гораздо более крупной битве при Лилле. Во время битвы Френч переместился в передовой штаб в Хазбрук.
На 22 марта планировалось возобновить атаку, но генерал-лейтенант Максвелл (генерал-квартирмейстер) сказал Френчу, что достаточно снаряда. Доступ только для бомбардировки половиной интенсивности Нёв-Шапеля, и дю Канредил его о неисправных предохранителях, вызывающих взрыв орудий (14 марта). В некоторой степени нехватка снарядов была оправданием, поскольку Френч также критически относился к ошибкам в планировании атаки Первой армии. Китченер сказал Асквиту (18 марта), что Френч был «не совсем ученым солдатом; хорошим способным лидером в этой области, но без соответствующего оборудования и экспертных знаний для огромной задачи командования 450 000 человек ».
Почти французский ежедневные письма к любовнице в 1915 году раскрывают его желание уволить Китченера, его беспокойство по поводу отсутствия фугасных снарядов, его двойственные отношения с французами (хотя и сочувствие политическому вмешательству французских генералов), его гнев (разделяемый со множеством) Генералы Западного фронта) на то, как скудные люди и снаряды отправлялись в Галлиполи, и его уверенность в том, что немецкое наступление в Россию в 1915 году в итоге потерпит неудачу; он надеялся, что Германия будет добиваться мира к лету 1915 или весной 1916 года.
И снова Жоффр (24 марта) возобновил переговоры об англо-французском наступлении в Артуа и снова попросил сэра Джона сменить два французских корпуса к северу от Ипра. Онился сделать это до 20 апреля, до следующего нападения Первой армии соглас Хейга. До сих пор было неясно, будут ли и когда дивизии Новой армии будут отправлены во Францию.
Король упрекнул Френча за интервью информационному агентству Havas (24 марта), в котором он предупреждал, что война будет долгой (Нортклифф предупредил его, что это поощрит "бездельников) "дома). Френч написал Нортклиффу (25 марта), поблагодарил его за его мнение о том, что должны быть сосредоточены на Западном фронте, а не рассеиваться на других фронтах, как того хотел Китченер. Френч дал интервью The Times (27 марта) с призывом предоставить больше боеприпасов.
Французы позавтракали с Китченером (31 марта), который сказал ему, что он и Жоффр находятся «под... судом» в течение следующих пяти недель., и что союзные правительства будут усиливать другие театры военных действий, если они не сделают «существенного продвижения» и «прорвут немецкую линию». Как в британских, так и во французских кругах ходили, вероятно, беспочвенные слухи, что Китченер жаждал работы Френча для себя. Френч также возражал (2 апреля 1915 г.) против слухов о том, что Жоффр пытался поставить BEF под командование Фоша.
Меморандум Ставки (4 апреля) об уроках Нёв-Шапель подчеркивал регистрацию артиллерии. Французы добились лучших результатов в Вими благодаря длительной и методичной бомбардировке. Френч и Китченер обсуждали боеприпасы (14 апреля). К апр 1915 года BEF вырос до 900 000 человек в 28 дивизиях.
Френч по-прежнему был недоволен властью Смита-Дорриена над своей армией и в марте была изменен тем, что скорость Заболеваемость во Второй армии была в три раза выше, чем в Первой.
Немцы атаковали (22 апреля) землю, которую Смит-Дорриен недавно захватил у французов, используя отравляющий газ, в результате чего часть французских частей прорвалась на британский фланг. Сэр Джон подстегивал Смита-Дорриена дорогостоящими контратаками, но считал, что французы совершили «ужасную ошибку» и «Жоффр... действительно обманул меня», так тонко удерживая линию обороны. Френч был рассержен (26 апреля 1915 г.) тем, что французские войска прорвались под немецкой газовой атакой, комментируя, что французские войска также не смогли удержать свои позиции при отступлении 1914 года. Смит-Дорриен предлагал отойти на так называемую «линию штаба». Френч в частном порядке согласился, но был возмущен тем, что предложение исходило от Смита-Дорриена. Плумер отвечал за Ипрский выступ (27 апреля). Смит-Дорриен был окончательно освобожден от командования Второй армией (6 мая).
2 мая Френч, который, похоже, убедил себя, что короткая резкая бомбардировка может снова сработать, заверил Китченер, что «с боеприпасами все будет в порядке», - заявление, которое Китченер передал Асквиту. Это заставило Асквита заявить в публичном выступлении, что в BEF не было недостатка в боеприпасах.
Атака на Оберс-Ридж против более сильных немецких позиций (9 мая) провалилась. Френч наблюдал за битвой из разрушенной церкви и объяснил отсутствием фугасного обстрела («послать пехоту против этихно укрепленных укреплений до тех пор, пока они не будут сильно забиты, - это просто убийство», - писал он своей хозяйке). Он вернулся в штаб, чтобы получить приказ об отправке снарядов в Галлиполи, хотя после протестов были отправлены запасные снаряды из Великобритании в течение нескольких дней.
Бои в Ипре все еще продолжались, и сэр Джон находился под давлением со стороны Жоффра, чтобы он возобновил атака на хребте Оберс. Хотя он предпочел бы (10 мая) стоять в обороне до тех пор, пока не будет доступно больше взрывчатых веществ, он пошел на давление Жоффра, чтобы захватить большую французскую линию и возобновить атаку. Хейг (11 мая) также выступал за «длительную методическую бомбардировку».
сэр Джон Френч и премьер-министр Великобритании Х. Х. Асквит в штаб-квартире БЭФ в июне 1915 года. После того, как Оберс-Ридж Репингтон отправил телеграмму в The Times, обвиняя в отсутствии фугасной оболочки, несмотря на жесткую цензуру Макдонога был напечатан после того, как Бринсли Фицджеральд заверил его, что сэр Джон одобрит. Френч, несмотря на то, что Репингтон в то время отрицал свои предыдущие знания, предоставил Репингтону информацию, и Фицджеральда и Фредди Геста отправили в Лондон, чтобы показать те же документы Ллойд Джорджу и лидерам оппозиции Бонару Лоу и Бальфуру. Статья Репингтона появилась в «Таймс» (14 мая 1915 г.). Китченер написал французам в тот день, что Репингтона нельзя выпускать с армией, на что Френч ответил, что Репингтон был личным другом, и у него (французов) «действительно нет времени заниматься этим делами».
Китченер, не желая направлять добровольческие Новые армии на Западный фронт, телеграфировал французам (16 мая 1915 г.), что он больше не будет посылать подкрепления во Францию, пока не станет ясно, что немецкая линия может быть прорвана, хотя в конце мая он согласился послать две дивизии, чтобы порадовать Жоффра. Король Георг V писал в это время по-французски своему дяде герцогу Коннахт : «Я не думаю, что он особенно умен и у него ужасный характер» (23 мая 1915 г.). Очередное наступление на Фестуберт началось в ночь с 15 на 16 мая и продолжалось до 27 мая. Кое-что было получено (1000 ярдов на 3000 фронтах), и немцам пришлось броситься в резерв. Френч все еще был оптимистичен в отношении того, что с достаточным предоставлением фугасной взрывчатки прорыв для кавалерии может быть достигнут. Уигэм (заместитель начальника штаба BEF) «был очень болен, поскольку (по указанию Френча) ему пришлось отменить, а переписать свое приказов» (Дневник Уилсона от 27 мая 1915 г.).
Скандал со снарядами способствовал падению либерального правительства. Хотя об участии Френча ходили слухи, многие, в том числе премьер-министр, отказывались в это верить. В то время Эшер и другие думали, что группа людей в том, что они считали интересами французов; Марго Асквит и лорд Селборн подозревали американского друга Френча Джорджа Мура. Позже в 1914 году Френч утверждал, что передал Репингтону информацию, чтобы «разрушить апатию правительства, которое поставило Империю на грань катастрофы». К тому же, когда он написал в 1914 году, он начал считать Асквита и Хейга ответственными за его удаление в конце 1915 года, но в то время Френч все еще был в хороших отношениях с Асквитом и написал ему (20 мая 1915 года, за день до Daily Mail напала на Китченера, и пока Асквит формирует свое новое коалиционное правительство), уговаривая его «как друга» уволить Китченера. Холмс считает, что целью Френча было свержение Китченера, а не всего правительства.
Френч, сфотографирован в августе 1915 года Жоффр часто писал Китченер жалуется на французский. Сидни Клайв отметил (6 июня 1915 г.), что встречи между Френчем и Жоффром могут быть контрпродуктивными, поскольку «первый раздражителен, а второй молчит», и что было бы лучше, если бы их сотрудники заранее согласовали планы, прежде чем выкладывать их. два генерала. Французский военный министр Мильеран считал французского военного министра «проклятым социалистическим подонком» (7 июня 1915 г.).
Жоффр снова планировал атаки BEF и французской десятой армии, в сочетании с другим французским наступлением в Шампани. Кавалерия и пехота в автобусах должны были быть готовы к работе до Монса и Намюра. Он написал в штаб-квартиру (12 июня), что территория в Лоосе (где британская атака могла объединиться с французской атакой на Вими-Ридж) была «особенно благоприятной», хотя Хейг сообщил (23 июня), что запланированная территория в Лоосе была непригодна для атака. Френч посетил Лондон (23 июня), чтобы поговорить с Китченером, а Робертсон, чьи отношения с французами рушились, остались позади. На конференции в Шантийи (24 июня) Френч и Жофф согласились, что необходимы дальнейшие атаки на Западный фронт (иначе поступить «несправедливо по отношению к России, Сербии и Италии»). не другие фронты.
Асквит долго (26 июня) обсуждал желательность увольнения французов. Вильсон считал его «смехотворно оптимистичным по поводу состояния краха Германии» и «убежденным, что Боши подходят к концу своих резервов» (дневник 28 июня 1915 г.), в то время как генерал Холдейн считал его «упрямым и неразумным ». (Дневник Холдейна от 30 июня 1915 г.). После «долгого разговора» с Робертсоном (1 июля) король пришел к убеждению, что французский язык следует удалить. Марго Асквит предупредила Френча (2 июля), что его помощники Фред Гест и Бринсли Фицджеральд (которого она считала «удивительно дурачком») проблемы между ним и Китченером. Китченер также выступил против крупного британского наступления (конференция в Кале, 6 июля). Сэр Джон выразил незарегистрированную тем, что, хотя успешная атака была возможна, его артиллерия менее 17 выстрелов в день, которые он считал необходимыми. Первоначально он скептически относился к нежеланию Хейга атакует и сам осмотрел землю (12 июля). Хотя он чувствовал, что высота, уже находящаяся в руках британцев, обеспечит хорошее наблюдение, он в целом согласился с анализом Хейга. Робертсон также выступил против атаки.
Хейг обнаружил (14 июля), что король потерял доверие к французскому языку, обсудил этот вопрос с Китченером. Уилсон отметил, что отношения между Френчем и Робертсоном к лету разорвались, и подозревал (правильно), что Робертсон очернил репутацию Френча, посылая домой документы, которые Френч отказался читать или подписывать. Френч сказал Клайву (20 июля) проинформировать GQG, что нехватка боеприпасов позволяет только «сдерживать» атаки, а затем (25 июля) объявил, что атаки вообще не будет. Однако после неудовлетворительной встречи с Фошем накануне он написал личное письмо Жоффру (28 июля), оставив решение в его руках, хотя в ту ночь он отметил в своем дневнике опасения, что французская атака на Аррас не будет решающей. Он также отметил (дневник, 29 июля), что французов раздражали британские забастовки и отказ от призыва на военную службу, и они могли заключить сепаратный мир, если Британия не потянула за собой свой вес, а также, возможно, согласился на нападение, потому что он узнал что его собственная работа находится под угрозой. Китченер, который передумал, в конце концов (19 августа) приказал продолжить атаку.
Френч заболел в сентябре, Робертсон исполнял обязанности главнокомандующего BEF. И штаб, и 1-я армия убедили себя, что атака Лооса может быть успешной, возможно, поскольку использование газа, использование которого немцами на втором Ипре было осуждено сэром Джоном, позволит добиться решающей победы. Сэр Джон решил сохранить сильный резерв, состоящий из кавалерийского корпуса, Индийского кавалерийского корпуса и Хакинга XI Корпус, состоящий из гвардейской дивизии и двух новых армейских дивизий (21-я и 24-я ) только что прибыл во Францию. Френч в частном порядке сомневался, что прорыв будет достигнуто, что в случае неудачи правительство захочет «сменить боулера» (письмо Уинифред 18 и 21 сентября). Хейг (и Фош) хотели, чтобы резервы были под рукой, чтобы использовать прорыв в первый же день; Френчился согласился их ближе к линии фронта, но по-прежнему считался на второй день.
В день атаки инженеры, укомплектованные баллоны с ядовитым газом, предупредили, чтобы они не использовали их, сославшись на слабость и непредсказуемость ветра. Когда его отменил генерал-лейтенант Хьюберт Гоф, газ вернулся в британские позиции и вызвал больше британских потерь, чем немцев. Хотя одна прорвала оборону немцев в первый день (25 сентября), французы расположили резервы слишком далеко в тылу, и они достигли линии фронта только ночью. Желая приблизиться к битве, Френч перебрался на передовой командный пункт в Лилье, менее чем в 20 милях от фронта Первой армии. Он оставил Робертсона и большую часть его сотрудников в штаб-квартире, и у него не было прямой телефонной связи с Первой армией. Пехота Хейга атаковала в 6.30 25 сентября, и он послал офицера на машине с просьбой освободить резервы в 7.00 - он не слышал до 10.02, что дивизии продвигаются на фронт. Френч посетил Хейга с 11 до 11.30 и согласился, что у Хейга может быть резерв, но вместо того, чтобы воспользоваться телефоном, он поехал в штаб Хакинга и отдал приказ лично в 12.10. Затем в 13.20 Хейгал услышал от Хак, что резервы продвигаются вперед, но к тому времени, когда солдаты, уже измученные ночным маршем под дождем, достигли линии фронта через хаос поля боя, они были задействованы против укрепленных немецких позиций. на следующее утро.
Френч, Жоффр и Хейг (слева направо) посещают линию фронта в 1915 году. Жоффр отправил поздравительное письмо (26 сентября) - Клайв почувствовал, что Жоффр на самом деле не полагают, что британская атака будет успешной, но хотела, чтобы она продолжалась как отвлечение от Шампани, хотя после жалоб сэра Джона, что французская 10-я армия не предпринимала достаточных усилий, Фош приказал им захватить власть какая-то линия от англичан вокруг Лооса. Когда британские резервы получили приказ атаковать на второй день (26 сентября), наступающие дивизии представили неповрежденную колючую проволоку, а также неповрежденную и незагазированную немецкую оборону. Резня в тот день привела к 7861 британским жертвам без единой немецкой жертвы.
Сэр Джон все еще стремился к согласованной англо-французской атаке, сказав Фошу (28 сентября), что брешь может быть «устремлена» к северу. высота 70, хотя Фош чувствовал, что это будет трудно координировать, и Хейг сказал ему, что Первая армия в данный момент не в состоянии для дальней атак. Чартерис писал, что «сэр Джон Френч закончился. Шоу слишком велико для него, и он в унынии ».
Битва при Лоосе была стратегической и тактической неудачей и превратилась в нее. Великой битвы войны, в ходе выполнения полной пренебрежение ситуацией на передовой, с столкновением солдаты. Имея всего 533 снарядов для прикрытия широкого фронта в 11 200 ярдов с двумя немецкими траншеями для бомбардировки, британцы, вероятно, будут атаковать позиции, которые не были достаточно разрушены, чтобы позволить прорыв. Британские командиры в то время не понимали, что немецкая тактическая доктрина требовала размещения второй линии пулеметных гнезд на обратном склоне их оборонительных сооружений на склоне холма; для их уничтожения потребуются артиллерия с большей траекторией и снаряды с фугасами. К тому времени, когда битва при Лоосе закончилась, примерно 8 октября, британцы понесли потери от 41 000 до 61 000, с большинством оценок немецких потерь около 20 000.
Критика французов, особенно из-за его медленного высвобождения резервов в первый день (25 сентября), начал расти, даже когда битва еще продолжалась. Хейг писал по-французски в своем дневнике (2 октября): «Кажется, невозможно обсудить военные проблемы с таким бездумным умом». Даже доверенный секретарь Френча Бринсли Фицджеральд записал в своем дневнике (5 октября 1915 г.), что «внезапные настроения Френча странные и чудесные, но у нас даже нет объяснений». Хейг сказал Холдейну (9 октября), что французское управление резервами проиграло битву. Китченер потребовал объяснений (11 октября). Хейг сказал Роулинсону (10 и 22 октября 1915 г.), что он больше не может быть лояльным французам после Лооса. Хейг также написал в Ставку (21 октября), утверждая, что свежие силы могли прорваться с небольшим сопротивлением между 9:00 и 11:00 в первый день.
К раздражению Френча, король прибыл во Францию (21 октября), чтобы образец мнения для себя - Френч встретил его в Булони, но был вызван Лондон для переговоров с Китченером и комитетом Дарданелл. Гоф и Хакинг посетили короля после чая (24 октября) и сказали ему, что «все потеряли доверие к Главному вождю», когда за ужином в тот вечер Хейг сказал королю, что Френч был «Источник огромной слабости армии, и никто больше не доверял ему».
Робертсон, посетивший Лондон в начале октября, обсуждал замену Френча на Мюррея (ныне CIGS) и Король. После того, как он вернулся во Францию и посовещался с Хейгом, Хейг записал (24 октября): «Я [дневник] был более чем предан французскому языку и приложил все усилия, чтобы прекратить всякую критику в его адрес или его методы... пришли к выводу, что для Империи несправедливо оставить французский в подчинении. Более того, ни один из моих офицеров, командующий корпусом, не имеет высокого мнения о военных способностях или военных взглядах сэра Джона; фактически они не доверяли ему Робертсон полностью оставил меня, сказав, что «он знает, как действовать, и отчитается перед Стэмфордхэмом ». Робертсон подумал (24 октября), что «ум Френча никогда не был прежним в течение двух минут подряд» и что его идеи были «безрассудными и невозможными» и что у него были плохие отношения с Жоффром.
Друзья Френча в Лондоне сообщили, что Асквит по-прежнему хотел, чтобы Френч оставался у власти, но Бонар Лоу был против; Уилсон утверждал, что «теплые отношения с французами» были козырной картой сэра Джона, и лоббировал Карсона в его пользу. Уолтер Лонг сообщил, что увольнение Френча никогда не открыто не обсуждалось военным советом, но Чарльз Коллвелл записал, что Асквит, Грей и Ллойд Джордж были подслушаны официантами, обсуждающими это в вагоне-ресторане. Сам Френч считал, что отъезд Китченера в путешествие по Средиземному морю спасет его.
Ставка предположила, что, согласно собственному докладу Хакинга, резервы были задержаны «задержкой, которой можно избежать», и указывает на бесполезность «выталкивания резервов» через узкую щель "., которой можно было избежать », и теперь Хакинг передумал и отправил новый отчет (27 октября), обвиняя медлительность марша своих войск в их неопытности. Депеша Френча была опубликована (2 ноября), в которой утверждено, что резервы были высвобождены в 9.30 Хейг, написал, что депеша «полна лжи», потребовал поправок, и последовало еще одно интервью между Френчем и Хейгом, хотя Чартерис сомневался, что журнал действительно показывает звонок из штаб-квартиры в это время). Робертсон сказал королю (27 октяб) более быстрое прибытие резервов имело бы большое значение, спор вращался вокруг развертывания и высвобождения резервов, а не того, почему Хейг потребовал их выпуска в битву, который он считал уже проигранной. ря), что Хейг должен заменить французского. Политика Френча подверглась нападению в Палате лордов (9 ноября) и снова 16 ноября, когда лорд Сент-Дэвидс пожаловался на «присутствие дам» в штаб-квартире.
Хейг прислал копии соответствующих приказов и критика поведения Ставки в битве его жене, которая показала их Королю в Стэмфордхэме (10 ноября). Робертсон работал против французов, сказав Хейгу (15 ноября), что «первое, что нужно сделать, - это дать вам команду». Премьер-министр обсудил этот вопрос с королем и Китченером (оба считали, что Френч не подходит для этой работы, хотя Китченер считал, что сейчас неподходящее время для перемен), а 23 ноября - Хейг. Затем Асквит попросил Эшера лично передать Френчу новость о том, что он должен уйти в отставку, но что ему предложили звание пэра и недавно созданную должность главнокомандующего внутренними силами. Однако Френч настаивал на повторной встрече с Асквитом (29 ноября), на которой Асквит сказал ему, что он должен сделать первый шаг и что его не «отозвали» (уволили). Официальная критика Френчем выступления Хейга в Лоосе наконец достигла Военного министерства 1 декабря. Он написал Асквиту (2 декабря), предлагая удалить его гражданским государственным секретарем, чтобы избежать трений с новой должностью главнокомандующего внутренними силами, и написал, что он будет ждать решения Асквита по этому поводу. Он вернулся во Францию (3 декабря), но Асквит продолжал обмениваться письмами со Стэмфордхэмом, и они согласились, что теперь необходимо использовать французский уйти. Уолтер Лонгил французам (4 декабря) и передал сообщение премьер-министра о том, что он должен уйти в отставку.
Китченер сказал Эшеру (4 декабря), что правительство намеревается назначить Робертсона главнокомандующим. из BEF, но вместо него был назначен Хейг. Отставка Френча с рекомендацией Робертсона в качестве преемника достигла Асквита утром 6 декабря. Об этом было объявлено в прессе 17 декабря, и он вступил в силу в полдень 18 декабря. Френч и Хейг провели неловкую встречу по передаче полномочий («ни на мгновение не разгибался»). командование батальон (Хейг не возражал).
Френч вернулся в Англию для назначения
, несмотря на оценку, что немцы могли высадить до 170 000 человек. Французы считали вторжение маловероятным, если немцы сначала не одержали победу на Западном фронте, и сражаться на побережье, а не в сильном центральном резерве. Он энергично осматривал оборону и обратился к Асквиту с просьбой заручиться услугами Артура Пэджета и Брюса Гамильтона.
после обсуждения в Ирландии и марте 1916 г. с главным секретарем Августином Бирреллом - который не верил сообщениям прессы о вооруженном ирландском восстании, но хотел больше войск в качестве сдерживающего фактора - Друг (Командующий- Главнокомандующий, Ирландия) и Уимборн (лорд-лейтенант) Френч сказал, что он может привлечь только одну кавалерийскую бригаду в подкрепления, а позже использует дополнительную пехотную бригаду, хотя в случае, если Друг отказался (7 апреля) подать официальную заявку на отправку бригады. Френч считал, что мало что можно сделать, если правительство не изменило свою угрозу.
Срок полномочий Френча ознаменовался подавлением в 1916 году Пасхального восстания, которое на короткое время совпало с немецким вторжением. напугать. В сообщении разведки от 21 апреля говорилось о сотрудничестве между ирландцами и немцами, в результате чего французы бормотали: «Я не верю ни единому слову». Френч получил известие о восстании в полдень 24 апреля 1916 года (пасхальный понедельник) и сразу же отправил две пехотные бригады в Ирландию и поставил другие соединения в резерв - Адмиралтейство предупредило, что немецкий флот отсутствует. Проснувшись в 4 часа утра 25 апреля от известий о том, что немцы обстреливают Лоустофт, Френч приказал командирам двух армий внутренней обороны подготовиться к действиям и приказал двум дивизиям в Мидлендсе подготовиться к переходу к берегью. Позже в тот же день ему сообщили, что Макреди был назначен руководить стороной военного министерства в ирландском восстании. Френч отверг предложение Китченера отправился в Ирландию в тот же вечер и взять на себя личное командование, решение с которым согласились премьер-министр (несмотря на их предыдущий антагонизм, Френч записал, что Китченер «не выразил недовольства моим визитом» в ВЕЧЕРА! "). Военные власти сообщили из Дублина, что они хорошо держат ситуацию в руках.
Вечером 26 апреля сообщили, что правительство решило отправить нового генерала в Ирландию, избранного генерала в Ирландию Максвелла ( Френч уже сказал Асквиту, что приказал 60-й дивизии быть готовой к движению, но не отправит ее без согласия Генерального штаба. Однако на следующий день после визитов Мидлтона (по инструкциям Асквита) и Карсона Френчился отправить дополнительный три батальона, а, что отправить больше войск в Ирландию будет «играть в немецкую игру». т акже кавалерийскую бригаду из Олдершота, которую теперь просил Максвелл. К 29 апреля восстание было подавлено. 3 мая Асквит выразил обеспокоенность тем, что расстрел повстанцев может вызвать недовольство ирландского мнения, но французского,несмотря на то, что Джон Редмонд сообщил, что Шинн Фейн практически не пользуется поддержкой за пределами Дублина и что армия не должна использовать больше, чем минимальная сила, передал эти опасения с оговоркой, что он не будет вмешиваться в действия Максвелла. По мнению одного биографа, взгляды Френча не изменились с тех пор, как он повесил Капскую колонию буров, и он несет определенную ответственность за стрельбу.
Френч стал все более критичным по отношению к Наступления Западного фронта Хейга. Один биограф пишет, что «офис Френча в Конной гвардии стал центром обмена сплетен из Франции». Френч критически отнесся к выбору Роулинсона командовать Соммой, и в августе 1916 года Робертсон предупредил Хейга, что «Уинстон, французы и различные« обезумевшие люди »пытаются навредить».
В октябре 1916 года Ллойд обратился за советом к Френчу по недавней критики в прессе британской артиллерии и дисциплины, отправил его во Францию, чтобы узнать мнение французских генералов о том, почему французы с меньшими потерями достигли своих позиций на Сомме. Фош (главнокомандующий французской группой армий «Север») отказался быть привлеченным, хотя он признался Уилсону, что Хейга вызовет критику, и Хейг отказался встретиться с ним, послав помощника подполковника Алана Флетчера, говоря ему: «Я бы не принял виконта Френча в моем доме. Я слишком презираю его лично за это, но он получит все внимание из-за британского фельдмаршала». Хейг и Робертсон были обеспокоены тем, что Ллойд Джордж может назначить французский CIGS вместо Робертсона. 25 ноября 1916 года король вызвал Френча в Букингемский дворец и предупредил его, чтобы он прекратил критиковать Хейга. В январе 1917 года Френч отказался от приглашения Дерби пообедать с Хейгом, но 22 июня под давлением короля была организована встреча, на которой Френч и Хейг закопали топор, на которой, по словам Хейга, Френч признал, что в своем горечь отстранения от командования, он «сказал тогда то, чего он стыдился сейчас». Хейг, согласно его собственному дневнику, поздравил его за то, что он «говорил как мужчина», и они пожали друг другу руки, но их сближение было недолгим.
Французы взяли об ответственности за противовоздушную оборону, хотя он был согласен с Репингтоном в том, что это была «наследственная дамноза». Местные группы часто лоббировали его с целью улучшения системы ПВО. В январе 1917 года зенитные орудия были переведены на противолодочную борьбу. После набегов на Готу в июле 1917 года Френч смог поднять шум в Военном кабинете (Робертсон жаловался, что он не может сказать ни слова) и показать написанные им письма, призывающие к большему приоритету противовоздушной обороны. Был создан подкомитет военного кабинета, номинально возглавляемый премьер-министром, но эффективно управляемый Дж. К. Смэтс и Френч настаивали на том, чтобы в дальнейшем рассматривать воздух как отдельный отдел (который в конечном итоге стал RAF ). Было предоставлено больше орудий и эскадрилий истребителей, и бригадный генерал Э. Эшмор был назначен командовать противовоздушной обороной Лондона, подчиняясь французам.
В июле 1917 года французы попросили дать совет военному кабинету, полностью осознавая, что это ломается. монополия на советы, на которой настаивал Робертсон. Ллойд Джордж пригласил Френч и Вильсона на обед в августе, затем 11 октября 1917 года, по прецеденту военного совета Асквита в августе 1914 года, их пригласили в военный кабинет и пригласили высказать свое мнение (записка Хэнки с просьбой к французам представить его статья через CIGS, очевидно, была проигнорирована). Газета Френча критиковала завышенные оценки немецких потерь по сравнению с данными военного министерства, отмечая, что не было твердых доказательств того, что потери Германии были соизмеримы с союзниками, и что любое дальнейшее наступление на Западном фронте «стало больше« авантюрой », чем что-либо другое, на что мы пошли», и что любые планы и прогнозы Хейга на будущее должны быть тщательно изучены. Он рекомендовал «решение Петэна» (т.е. стоять в основном в обороне на Западном фронте до тех пор, пока американцы не вступят в силу) и настаивал на создании союзного Высшего военного совета. Уилсон, который был более восприимчив к наступлениям западного фронта, внес несколько рукописных поправок в статью Френча, а также представил одну из своих.
Хэнки встретился с Френчем и Вильсоном 24 октября и призвал их пересмотреть свое мнение, обеспокоенный тем, что если Робертсон ушел в отставку: консерваторы могутсвергнуть правительство. Френч отказался, заявив, что Хейг «всегда совершал одну и ту же ошибку» и «мы ничего не сделаем, пока не сломаем кольцо Хейга-Робертсона». Хэнки думал, что «когда он говорил, в сердце старика были зависть, ненависть и злоба». Хейг расценил статью Френча как «результат завистливого и разочарованного ума».
Хотя Френч отвечал за обучение, требования Западного фронта оставили ему очень мало подходящих войск.. В Великобритании было около 1,5 миллиона солдат, но многие из них находились в больницах, проходили обучение, были слишком молоды (моложе 19 лет), слишком стары или по медицинским показаниям непригодны для боя. В начале 1917 года французские оборонительные силы составляли 470 000 человек, из которых 232 459 (включая 10 пехотных дивизий) составляли «подвижные» резервы и 237 894 человека - на берегах и противовоздушной обороне. К январю 1918 года их общее количество сократилось до 400 979, из которых 190 045 (восемь дивизий) были «мобильными». В январе 1918 года Робертсон выступил за разделение четырех дивизий, чтобы отправить 50 000 подкреплений во Францию, оставив оставшиеся четыре дивизии, состоящие в основном из «парней» моложе 19 лет. В Ирландии было около 16 000 «мобильных» солдат, не считая 62 000 пехотинцев, исполнявших обязанности жандарма. роль »(в описании Террейна). В Великобритании насчитывалось около 600 000 мужчин категории «А», из которых 372 000 были отправлены во Францию в период с января по ноябрь 1918 года, когда правительство делало все возможное для усиления BEF - к маю 1918 года даже войска с медицинским уровнем B1. были отправлены во Францию.
Репутация Френча восстановилась (к этому времени, как пишет Холмс, «потери Лооса выглядели почти ностальгически тривиально»), и его стали считать одним из ведущих советников правительства. Весной 1918 года Френч написал Ллойд Джорджу длинное письмо, в котором жаловался на то, как Хейг заинтриговал его в 1915 году, в том числе критиковал его своим подчиненным, и как Хейг и Робертсон (предположительно) сговорились добиться военного превосходства над гражданской властью. Френч был доволен удалением Робертсона и Дерби в начале 1918 года и во время весеннего наступления Германии призывал уволить Хейга и заменить его Плумером. В мае 1918 года он снова предложил Уилсону (ныне CIGS) назначить Хейга его преемником на посту главнокомандующего силами внутренних дел.
Френч отметил, что ирландские дивизии больше не могут быть укомплектованы добровольным набором, и в марте 1918 года, когда Кабинет министров планировал распространить призыв на Ирландию, Френч утверждал, что «мнения относительно поровну разделились». вопрос, и думал, что это устранит «бесполезную и праздную молодежь - от 18 до... 25» - и вызовет сопротивление, но не «кровопролитие». В случае, если угроза ирландского призыва на военную службу вызовет сильное сопротивление, даже со стороны католической церкви, и будет способствовать росту поддержки Шинн Фейн.
Ллойд Джордж намеревался заменить лорда-лейтенанта - обычно что-то вроде номинального главы с реальной властью, осуществляемой главным секретарем - с тремя «судьями»: Джеймс Кэмпбелл, профсоюзный деятель лорд-главный судья Ирландии, Мидлтон И сам француз. Трое мужчин встретились 30 апреля 1918 года и вместе потребовали немедленного призыва и военного положения в Ирландии. Когда Ллойд Джордж отказался, Кэмпбелл отказался от дальнейшего участия, и Ллойд Джордж также отказался от Мидлтона, когда последний потребовал права «давать советы по вопросам политики». В конце концов Френч согласился назначить его единственным лордом-лейтенантом в мае 1918 года при условии, что он будет «военным вице-королем во главе квазивоенного правительства». Френч также договорился о том, чтобы Шоу, его начальник штаба в Конной гвардии, заменил Махона на должности главнокомандующего, Ирландия и чтобы ирландское командование стало
Френч также учредил Исполнительный совет и Военный совет, куда вошли старшие офицеры Королевской полиции Ирландии (RIC) и Dublin Metropolitan. Иногда приглашалась полиция (ДМП). Он также учредил Консультативный совет при поддержке короля Холдейна и Карсона, который, как он надеялся, мог включать в себя представителей всех сторон ирландского мнения. Но на практике все его члены были богатыми людьми с хорошими связями, Шинн Фейн не участвовала, несмотря на надежды Холдейна, и это предложение разозлило нынешних администраторов Дублинского замка. Орган предоставил полезные советы по коммерческим и промышленным вопросам и сообщил, что самоуправление может работать как федерация отдельных собраний в Белфасте и Дублине (также по мнению Френча), но прекратило регулярно встречаться после апреля 1919 г.
Френч был убежден, что лидеры Sinn Féin не имели большой поддержки среди большинства ирландцев. Он хотел, чтобы было введено самоуправление при условии, что сначала будет остановлено насилие. В июле 1917 года он был рад «шумному» приему со стороны женщин Корка, но меньше - в Дублине и Голуэе. В 1917 году он купил загородный дом в Драмдо в Френчпарк, графство Роскоммон, но на практике редко мог посетить это место, поскольку ситуация в Ирландии ухудшалась.
В ночь с 17 на 18 мая 1918 г. французы арестовали лидеров Шинн Фейн и изъяли документы, но даже сторонники, такие как Репингтон и Макреди, были разочарованы отсутствием четких доказательств сотрудничества с немцами. и ненадежные юридические основания для арестов, которые вызвали бесконечные судебные споры. Майкл Коллинз и Катал Бругха избежали ареста и усилили свою власть в вакууме, созданном арестом более умеренных лидеров.
Были провозглашены ирландские добровольцы и Шинн Фейн «опасные организации» в определенных областях (3 июля 1918 г.), собрания которых запрещены, кроме как по разрешению, а Западный Корк в конце сентября был объявлен Особой военной зоной. Френч получил денежную премию для ирландских полицейских и настаивал на получении наград. Он также жестко обрушился на старших офицеров ирландской полиции, которых считал бесполезными, пригрозив отставкой, если генеральный инспектор РИК, бригадный генерал Джозеф Бирн не будет удален.
француз, который как и многие генералы его поколения, считал, что правительство несет моральный долг перед теми, кто служил, настаивал на создании «Товарищей Великой войны (Ирландия)», чтобы предотвратить возвращение ирландских ветеранов войны, присоединившихся к «Федерация солдат», в которой доминирует Шинн Фейн, - он также рекомендовал давать солдатам денежные средства и земельные гранты, возможно, в «солдатских колониях». Этот план был поставлен в тупик из-за нехватки наличных средств и межведомственной борьбы.
Джон Френч, 1-й граф Ипр ок. 1919, автор Джон Сингер Сарджент Френч столкнулся с главным секретарем Эдвардом Шорттом из-за его настойчивых требований, чтобы он осуществлял исполнительную власть в Дублине, и когда Ллойд Джордж сформировал новое правительство в январе 1919 года, Шорт был заменен более податливым Яном Макферсоном. Френч был назначен в британский кабинет (который теперь восстановлен до нормальных размеров после окончания войны), но, находясь в Ирландии, поддерживал связь с кабинетом не через главного секретаря, как обычно, а через министра по делам колоний, его друг Уолтер Лонг.
Френч также добился назначения сэра Джеймса Макмахона заместителем министра в Дублинском замке. Макмахон был католиком, что вызвало обеспокоенность Уолтера Лонга и, в некоторой степени, самого француза, что это усилит власть Иерархии над ирландским правительством. На практике Макмахон был исключен из процесса принятия решений Макферсоном, в то время как Френч болел пневмонией в период с февраля по апрель 1919 г., и, несмотря на предупреждения французов об административном хаосе в Дублинском замке, только в 1920 г. Джон Андерсон был назначен совместным заместителем министра с Макмахоном.
Расстрел двух католических констеблей из RIC в засаде в Soloheadbeg, Графство Типперэри (21 января 1919 г.) заставило Френч отменить предварительные переговоры между Холдейном и недавно избранным ирландцем Дайлом (Холдейн обвинил Уолтера Лонга, который был против переговоров)
Френч и Макферсон хотели, чтобы Шинн Фейн была объявлена незаконной, и потребовали свободы действий для борьбы с боевиками, хотя этот вопрос не получил особого внимания, пока Ллойд Джордж отсутствовал в Версале в первой половине 1919 года.. Шинн Фейн была объявлена незаконной 5 июля 1919 года после того, как среди дня был убит окружной инспектор Хант. свет, в Thurles (23 июня). К октябрю 1919 года французы настаивали на введении военного положения. К декабрю он был в ярости из-за отсутствия поддержки со стороны правительства (например, его просили «сражаться, связав одну руку») и их настойчивых требований, чтобы RIC покупал для армии излишки техники (армия резко уменьшалась в размерах после Первой мировой войны) на открытый рынок вместо того, чтобы просто получить их.
Шоу скептически относился к законности военного положения и думал, что это может быть непрактично в таких городах, как Дублин и Корк. Френчу сообщили, что для поддержания порядка необходимы 15 армейских батальонов и 24 циклических отряда (размером в половину батальона), но британская численность не достигла этих уровней до лета 1920 года. В ноябре 1919 года ирландское командование указало минимальную потребность в 25000 человек. «штыковая сила» - в то время в Ирландии было чуть более 37 000 солдат, многие из которых не участвовали в боевых действиях. Даже в январе 1920 года в наличии было всего 34 батальона вместо необходимых 36. Это было симптомом для армии в целом, которая пыталась выполнить глобальные обязательства во время демобилизации. Британская военная сила в Ирландии достигла 51 батальона в период военного положения в начале 1921 года.
Запугивание со стороны ИРАпривело к тому, что традиционные источники информации RIC иссякли. К концу 1919 года, с одобрения Френча, RIC набирал в Англии: сначала «Black and Tans », затем Вспомогательная дивизия (бывшие армейские офицеры с полномочиями сержантов полиции).) с июля 1920 г.
Сержант указывает на отверстие от пули, образовавшееся в результате засады ИРА в декабре 1919 г. Френч получал угрозы убийством с января 1919 г., что, по его мнению, было признаком того, что правительственные меры возымели действие. 19 декабря 1919 года группа из одиннадцати ИРА мужчин, включая Шона Трейси, Симуса Робинсона, Шона Хогана, Пэдди Дейли, Джо Леонард, Мартин Сэвидж и Дэн Брин (который позже сказал, что угрозы основывались не на «личной неприязни») устроили засаду и убить Френча, когда он возвращался с железнодорожной станции Эштауна (он возвращался поездом из Драмдо) в Ложу Вице-Королевского в Феникс-Парк, Дублин. Сэвиджа, Кехо и Брина прервал офицер RIC, когда они толкали тележку с сеном на полпути, преграждая путь машине Френча. Его утащили с дороги после того, как один из них бросил в него гранату , которая не взорвалась, а сбила его без сознания. Когда несколько минут спустя появился автоколонна Френча, подразделение ИРА сосредоточило атаку на вторую машину на основании неверных данных: Френч действительно был в первой машине. В последовавшей за этим перестрелке Брин был ранен в ногу, а Сэвидж был убит пулей в шею. Собственный телохранитель Френча был ранен, и его частично спасла сообразительность водителя. На заднем сиденье второй машины взорвалась граната, которая почти наверняка убила бы его.
Кабинет министров согласился с тем, что ирландское правительство может ввести военное положение, когда захочет, хотя в случае, если этого не произойдет. в течение почти следующего года, к тому времени исполнительная власть была возвращена Лондону. Подозреваемые теперь могли быть интернированы в соответствии с DORA 14B на основании ордеров, подписанных главным секретарем, и Френч настаивал на том, чтобы Макферсон, шокированный попыткой убийства, интернировал как можно больше, хотя он советовал не интернировать таких политиков, как Артур Гриффит «просто за крамольные речи».
Политическая поддержка интернирования из Лондона пошатнулась. French opposed the release of hunger strikers under the "Cat and Mouse" Act and wanted them simply left to die, but eventually in April 1920, под давлением Лондона участники голодовки были освобождены условно-досрочно.
Франция потеряла значительную часть исполнительной власти, поскольку значительный контроль над ирландскими делами был возвращен новому главному секретарю Хамару Гринвуду в апреле 1920 г. с Макреди в качестве нового главнокомандующего, а не Робертсоном, которого французы не хотели. Френч снова призвал ввести военное положение в Ирландии и использовать Ольстерских добровольцев в качестве миротворцев в Южной Ирландии. Вильсон и Макреди ожидали увольнения французов весной 1920 года. Вильсон писал: «Бедный человечек, он настолько слаб и податлив, а затем испытывает такие несущественные порывы нелогичной страсти. в то же время. Бедный человек », хотя Уилсон тоже считал его« храбрым как лев ». Х. А. Л. Фишер считал француза в июле 1920 г. «тенью самого себя и совершенно бесполезным».
Френч поддерживал использование бронированных автомобилей и самолетов в Ирландии. Шоу рекомендовал одну авиационную эскадрилью на провинцию (то есть четыре) в «Укрепленном воздушном лагере», но была доступна только одна эскадрилья, и было неясно, что именно они могли делать. К июню 1920 года военная ситуация значительно обострилась, и Френч предложил разрешить им беспрепятственно обстреливать и бомбить районы, из которых были удалены гражданские лица.
Френч ушел с поста лорда-лейтенанта Ирландии 30 апреля 1921 года и был заменен на лорд Эдмунд Талбот, католик.
Френч был президентом Лиги Ипра, общества ветеранов для тех, кто служил на Ипрском выступе. Он также был полковником 19-го гусарского полка с 14 февраля 1902 г. (сохранив эту должность, когда Френч убедил Вильсона объединить их с 15-м полковником, чтобы стать 15-м / 19-м Королевскими гусарскими полками ), полковник 1-го батальона Кембриджширского полка с 22 апреля 1909 года и главнокомандующий Королевского ирландского полка с 26 марта 1913 года, сменивший Уолсли. Королевский ирландский полк был расформирован вместе с четырьмя другими южно-ирландскими полками в 1922 году. Он был полковником ирландской гвардии с июня 1916 года.
Ужаленный нападки прессы в феврале 1917 г. (интервью Смита-Дорриена в Weekly Despatch - «Как умерла старая армия» - и книга майора Корбетта-Смита «Отступление от Монса» - Смит-Дорриен работал над доказательствами), Френч опубликовал его мемуары 1914 года, представленные журналистом Ловатом Фрейзером в апреле и мае 1919 года. Несанкционированная публикация книги формально открыла его для судебного преследования, поскольку в то время он занимал пост лорда-лейтенанта Ирландии. Король был разгневан, и Бонар Лоу предупредил Френча, что правительство не сможет защитить его, если Палата общин потребует его отставки с поста вице-короля Ирландии. Смит-Дорриену как офицеру не разрешили отвечать. Хейг, Асквит и Берти жаловались на неточности, и сэр Джон Фортескью в Quarterly Review назвал эту книгу «одной из самых неудачных книг, когда-либо написанных». Смит-Дорриен в частном письменном заявлении назвал 1914 год «главным образом произведением художественной литературы и глупым тоже».
Френч оставил незаконченную автобиографию, которую использовал Джеральд Френч в его жизнь отца 1931 года. В 1972 году право собственности на военные дневники Френча было оспорено после банкротства 3-го графа Ипра.
Френч ушел из британской армии в апреле 1921 года и был повышен до Графство Ипр в июне 1922 года.
Драмдо был разграблен в начале 1923 года, за что Френч получил извинения и обещание вооруженной охраны для этого места от генерал-губернатора ТМ Хили. Несмотря на подарок в размере 50 000 фунтов стерлингов в 1916 году и половину заработной платы фельдмаршала, владение двумя недвижимостями в Ирландии, которые он не мог использовать, снова лишило французов денег, хотя он не улучшил положение, часто останавливаясь в отеле Hôtel de Crillon. в Париже. В своем завещании он оставил 8 450 фунтов стерлингов (всего нетто).
Френч жил
