Войти
Титульный лист из 1735 работ. Автор находится в деканском кресле и получает благодарность Ирландии. Девиз гласит: «Я сделал памятник долговечнее бронзы». Слово «Ære» на латыни означает «бронза», или «металл», или «честь», или «воздух», и может быть каламбуром на ирландском слове «Ирландия Éire», так что параллельное значение может означать «Я построил памятник Ирландии. Навсегда." Свифт был знаком с ирландским языком и перевел по крайней мере одно стихотворение Кэролан «Пир О'Рорка». Фраза происходит от Кармина Горация. Письма Драпьера - это собирательное название серии из семи брошюр, написанных между 1724 и 1725 годами деканом собора Святого Патрика в Дублине Джонатаном Свифтом, чтобы пробудить общественное мнение в Ирландии против введения медных монет частной чеканки, которые, по мнению Свифта, из более низкого качества. Уильяму Вуду был выдан патент на чеканку монеты, а Свифт считал лицензирование патента коррумпированным. В ответ Свифт представил Ирландию как конституционно и финансово независимую от Великобритании в Drapier's Letters. Поскольку тема была политически чувствительной, Свифт написал под псевдонимом MB, Drapier, чтобы скрыться от возмездия.
Хотя письма были осуждены ирландским парламентом с подачи британского парламента, они все же смогли вызвать у населения настроения против Вуда и его патента. Народные настроения превратились в бойкот по всей стране, в результате чего патент был отозван; Позже Свифт был удостоен чести за эту службу народу Ирландии. Многие ирландцы признали Свифта героем за его неповиновение британской власти. Кроме того, чтобы быть героем, многие критики видели Swift, через персону в Drapier, как первые организовать «более универсальное ирландское сообщество», хотя это спорное, кто представляет это сообщество. Независимо от того, кому Свифт на самом деле апеллирует к тому, что он мог или не мог сделать, прозвище, данное архиепископом Кингом, «Наш ирландский медно-фарфанский декан», и его связь с прекращением полемики застряли.
Первое полное собрание писем драпировщика появилось в издании Джорджа Фолкнера 1734 года произведений Джонатана Свифта вместе с аллегорическим фронтисписом, в котором выражались похвалы и благодарности ирландского народа. Сегодня «Письма драпировщика» являются важной частью политических работ Свифта, наряду с « Путешествиями Гулливера» (1726 г.), «Сказкой о ванне» (1704 г.) и «Скромным предложением» (1729 г.).
В 1722 году производитель оборудования Уильям Вуд получил патент на производство медных монет на сумму до 108000 фунтов стерлингов (около 17 115 500 фунтов стерлингов на 2021 год) для использования в Ирландии. Патент был обеспечен взятке в 10 000 £ (около £ 1584800 от 2021 г.) к герцогине Кендал, любовницей короля Георга I. Хотя впоследствии утверждалось, что медные монеты Вуда имеют меньший вес, меньший размер и сделаны из некачественных материалов, анализы показали, что это не так, до их утверждения британским парламентом для использования в Ирландии.
Ирландия жаловалась на Вуда не на то, что у них было достаточно медных монет, а на то, что это внесло бы слишком много монет низкого качества в ирландскую экономику. Эти монеты исключили бы ценные серебряные и золотые монеты из обращения в ирландской экономике, а поскольку новые медные монеты не будут чеканиться под властью Ирландии, у ирландцев не было возможности контролировать качество и количество. Кроме того, монета Вуда была лишь одним примером якобы неблагоприятной экономической практики, которая нанесла ущерб Ирландии; Ирландцы хотели иметь свой собственный национальный банк и орган по чеканке собственных монет, и монета Вуда стала способом выражения их экономико-националистических желаний.
Патентный вопрос вскоре превратился в борьбу между премьер-министром Робертом Уолполом (с властью британского парламента) и лидерами Ирландии. Все попытки Тайного совета Ирландии и Ирландской церкви предотвратить выпуск чеканки оказались безуспешными. Вскоре, как думали многие, что Уильям Конноли «s Комиссары доходов может платить солдат, расквартированных в Ирландии с новой монеты; если солдатам платили монетой, то ирландские купцы были бы вынуждены принять монету у солдат, что могло бы привести к военным репрессиям или потере бизнеса. Это обеспокоило руководство Ирландии, и они обратились за помощью в оспаривании патента Вуда и в проведении бойкота монеты. Архиепископ Кинг и лорд-канцлер Мидлтон попросили Свифта внести свой вклад в памфлетистскую кампанию против монеты Вуда.
В это время лорд Картерет, государственный секретарь Великобритании, в круг ведения которого входила Ирландия, публично подтолкнул Уолпола к защите патента Вуда. Однако Картерет в частном порядке попытался уничтожить патент, чтобы навредить репутации Уолпола. Таким образом, Картерет предстал перед британцами как защитник патента, потому что он, казалось бы, пытался предотвратить ирландское восстание (особенно, найдя «Драпьера»), но на самом деле он продвигал свои анти-Уолпольские планы и помогал делу ирландских националистов.
Джонатан Свифт, тогдашний декан собора Святого Патрика в Дублине, уже был известен своей заботой об ирландском народе и написанием нескольких политических брошюр. Одно из них, Предложение об универсальном использовании ирландской мануфактуры (1720 г.), настолько взволновало британские власти, что печатник Джон Хардинг был привлечен к уголовной ответственности, хотя брошюра лишь рекомендовала ирландцам использовать производимые ими материалы в большей степени. чем экспортировать их в Англию. Кроме того, ирландские власти знали, что политическая брошюра Свифта использовалась тори правительством королевы Анны и что он будет использовать свои способности, чтобы подорвать правительство вигов в Уолполе.
Портрет Джонатана Свифта Чарльза Джерваса (1718 г.) Свифт проанализировал криминалистические и экономические недостатки низкокачественной чеканки Вуда и ее последствия для Ирландии в первой из брошюр «Письмо к лавочникам» (1724 г.). В брошюре Свифт принял образ «драпировщика»: обыкновенного ирландца, талантливого и искусного драпировщика, религиозно набожного человека, который верит в Священные Писания, и человека, верного как церкви Ирландии, так и королю Ирландии. Псевдонимный выбор Свифта служил двум важным целям: он предоставил ему альтернативную личность, которую он мог использовать, чтобы скрыться от возможных политических репрессий, и это позволило ему создать идентичность, которая была тесно связана с простым народом Ирландии.
По словам исследователя Свифта 20-го века Ирвина Эренпрейса, в академическом сообществе возникли споры о том, насколько Свифт, возможно, хотел, чтобы его аудитория называла его Драпировщиком, тем более что Драпировщик постоянно включает религиозные образы, которые были обычными для проповедей Свифта. Однако религиозная риторика, которая, вероятно, использовалась для оправдания ирландского восстания против чеканки монет, является просто важным аспектом личности Драпировщика, а не доказательством того, что Свифт был автором. Независимо от того, насколько секретным мог быть Свифт, большинство людей в Ирландии, включая членов Тайного совета Ирландии, наверняка знали, что Свифт был автором писем. К несчастью для администрации Уолпола, было мало юридических доказательств отношений между ними, которые оправдали бы их попытку попробовать Свифта в качестве «драпировщика».
В течение года за первой последовали еще четыре брошюры, наполненные инвективами и жалобами на Вуда и его патент. Брошюра имела успех, и общественное мнение стало настолько враждебно настроенным по отношению к чеканке Вуда, что патент был отозван к 1725 году. В какой-то момент лорд Картерет и Тайный совет Ирландии предложили значительную награду в размере 300 фунтов стерлингов за информацию, которая могла бы подтвердить подлинность брошюры. автора, но Свифт не был арестован и обвинен в работе. Отсутствие ареста и единство ирландского народа, стоящего за «Drapier», были важным мотивирующим фактором отзыва Уолпола патента.
Хотя Свифт знал, что герцогиня Кендальская была ответственна за продажу патента Вуду, он редко упоминает этот факт в « Письмах». Вместо этого его первые три буквы описывают Вуда как вдохновителя патента. Хотя драпировщик постоянно заявляет о своей лояльности королю, его слова не помешали ему выдвинуть обвинения в измене в ответ на третье и четвертое письма.
В третьем и четвертом письмах Свифт утверждает, что ирландцы заслуживают независимости от британского контроля, но не король Георг II. Это, из всех аргументов Drapier, больше всего взволновало Уолпола как главу британского парламента. Таким образом, Drapier был осужден, как Уильям Молинье, чье дело Ирландии (1698) выступало за независимость Ирландии, используя те же аргументы. Обвинения в измене, выдвинутые против Drapier, были «изменой английскому парламенту», что только вызвало еще большее недовольство среди ирландцев, которые присоединились к конституционному аргументу Свифта о том, что ирландский народ был обязан своей верностью только королю.
Первые три брошюры были написаны как набор, призванный завершить дело. Однако, когда лорд Картерет был отправлен контролировать Ирландию и назначил награду за голову драпировщика, Свифт почувствовал, что необходима четвертая брошюра. Пятая (в этом списке) была написана в разгар споров по поводу монеты Вуда и представляет собой окончательное публичное написание «Драпировщика». Письмо лорд-канцлеру Миддлтону было подписано именем Свифта и не было собрано до издания Фолкнера 1735 года. Последнее письмо, «Скромное обращение», также было опубликовано после окончания конфликта.
Титульный лист из брошюры 1724 г. " К лавочникам" Первое письмо торговца тканями « К лавочникам, торговцам, фермерам и простым людям Ирландии» было напечатано в марте 1724 года. Вскоре после этого копия первого письма была отправлена Свифтом лорду Картерету 28 апреля 1724 года, и информация о содержании письма распространилась до Лондона. К апрелю 1724 года письмо стало популярным, и Свифт утверждал, что в Дублине было продано более 2000 копий. Письмо было переименовано в «Обнаруженное мошенничество: или Гибернианский патриот» Дублинским журналом Фолкнера, опубликовавшим эту статью в 1725 году. «Обнаруженное мошенничество» было позже использовано Фолкнером в качестве названия сборника первых пяти писем, опубликованного после спор о патентах закончился.
Drapier представляет свою тему, ссылаясь на долг своих читателей как «христиан, родителей и любителей вашей страны». Его цель - представить предысторию монеты Вуда, а затем он предлагает бойкот, аналогичный тому, который содержится в его Предложении об универсальном использовании ирландской мануфактуры. В своих денежных аргументах Drapier постоянно признает, насколько скромно его положение в жизни, и использует теологические и классические намеки, чтобы высмеять Вуд. Ткани возлагает вину за монету на Вуда, заявляя: «Восстание против мистера Вуда - не измена».
Есть много религиозных подтекстов, похожих на проповеди Свифта, например, драпировщик сочетает долг перед Богом с долгом перед королем и страной. Многие критики сравнивают язык и риторический стиль первого письма с еврейским пророком или евангельским проповедником, который предупреждает массы о неминуемой угрозе их душе. Однако окончательное решение еще не пришло, поэтому Drapier также включил аргументы, утверждающие, что полпенса Вуда разрушит ирландскую экономику и души граждан.
Одна из проблем ирландцев, обсуждавшаяся в первом письме, была связана с тем, что сейчас известно как закон Грешема : обесценившиеся монеты заставили бы копить или вывозить из страны серебряные и золотые монеты, что еще больше обесценило бы валюту. Фермеры-арендаторы больше не смогут платить своим арендодателям, и после того, как арендаторы будут удалены, в Ирландии будет выращиваться меньше сельскохозяйственных культур; рост бедности и сокращение поставок продовольствия полностью разрушат экономику Ирландии.
Хотя некоторые критики и историки считают язык и примеры, использованные Drapier для описания возможного экономического ущерба, чрезмерными, другие считают, что образы Свифта были основаны на истине. Даже сатира Свифта на персонажа Вуда основана на реальных доказательствах и очень мало добавляет к тому, что Вуд предоставил публике своими словами и действиями. Хотя драпировщик подчеркивает причастность Вуда, а не короля, глоссы первого письма раскрывают намёки на то, что Вуд подкупал герцогиню Кендал, что скрывает различие для внимательного читателя. Тем не менее, Drapier всегда уважает короля как лидера ирландской нации и ирландской церкви, хотя некоторые критики считают, что его смелый язык и свободное использование имени и титула короля подрывают эти позиции. Drapier следит за тем, чтобы Вуд был основной целью, что в сочетании с лишь косвенной атакой на людей, находящихся на вершине британской политической системы, убедило народ Ирландии в том, что они могут восстать против «незначительного человека с оборудованием».
Титульный лист из брошюры 1724 г. « Мистеру Хардингу» Второе письмо ткача, Письмо мистеру Хардингу Печатнику, по случаю параграфа в его газете от 1 августа, касающегося полупенса мистера Вуда, было напечатано 4 августа 1724 года в ответ на британский тайный секретарь. Совет по тестированию монеты Вуда.
Драпировщик намекает на участие герцогини Кендалл в своем первом письме; во втором драпировщик приуменьшает ее участие и переключает внимание на обвинение партии вигов. По словам драпировщика, именно виги подкупили Вуд, чтобы получить свой патент. Центральная цель этого письма - отчет Тайного совета, подготовленный под руководством Уолпола. Драпировщику необходимо было атаковать отчет, чтобы люди были готовы сопротивляться монете и отрицать «правду», которую опубликовали сторонники Вуда. Поэтому Drapier описывает их как «всего лишь нескольких Предателей своей страны, союзников с лесами ».
Drapier не нападает напрямую на пробу Исаака Ньютона с монетой Вуда, но вместо этого нападает на процесс, стоящий за пробой, и на свидетелей, дававших показания перед Тайным советом. В своей критике отчета Тайного совета Drapier утверждает, что отчет является частью пропаганды и лжи Вуда, потому что Вуд опубликовал три предложения одновременно с отчетом: снижение квоты на производство патентов со 100 800 фунтов стерлингов до 40 000 фунтов стерлингов; что никто не обязан принимать более пяти пенсов полпенни за транзакцию; и продать монету по 2 шиллинга за 1 драм за фунт или его медь по цене 1 шилл 8 пенсов за фунт. Выбор Вуда формулировки о том, что ирландцы будут «обязаны» принять монету, подвергся критике со стороны драпировщика, который затем обвинил Вуда в «совершенной государственной измене » за то, что заставил людей брать любую медную монету, когда король не имел конституционных полномочий на это. сделать такую вещь.
Во втором письме драпировщик проводит осторожную грань между открытым обвинением короля и простым намеком на его связь с патентом Вуда; в то время как драпировщик обвиняет Вуда, он постоянно ссылается на власть короля и его власть выпускать законное платежное средство (это называется «прерогативой короля»). В частности, Drapier утверждает, что король не может заставить свой народ принять любую валюту на основе меди. Как указывает Drapier, конституция, устанавливающая Ирландию как королевство, ограничивает власть монарха, потому что она заставляет народ Ирландии использовать только золотые или серебряные монеты в качестве официальной валюты. На протяжении всего этого аргумента Drapier сравнивает способность короля печатать деньги с небольшой политической властью, которой обладает Вуд, что подрывает имидж короля как высшей власти в Ирландии, намекая на то, что король не защищает права ирландцев. люди. Ткани останавливает себя перед тем, как совершить измену, и вместо этого утверждает, что король никогда не примет патент, который может нанести вред Ирландии; По мнению драпировщика, король никогда не стал бы действовать таким образом, чтобы помочь Вуду причинить вред народу Ирландии.
В ответ на призыв к действию от Drapier во втором письме, группа банкиров объединилась 17 августа 1724 года, письменно согласившись, что они не примут монету, произведенную по патенту Вуда. Аналогичным образом последовали и другие купцы и торговцы. Однако это не помешало Уолполу приказать налоговым инспекторам Ирландии ввести монету в ирландскую экономику. Несмотря на приказы Уолпола, ирландские лорды-судьи не действовали, лорд Шеннон не приказал, чтобы его войскам была выпущена монета Вуда, а Палата лордов Миддлтона и Палата общин Конолли не принимали никаких резолюций, подтверждающих приказ Уолпола, что фактически помешало монета из раздачи.
Титульный лист из брошюры 1724 г. Некоторые наблюдения Третье Письмо Drapier, в дворянству и Джентри Королевства Ирландии: Некоторые наблюдения из документа, Call'd, Доклад Комитета достопочтенного Тайный-совет в Англии, связанную с Half-пенсами Вуда, было напечатано 25 августа 1724 г.
Тема третьего письма аналогична теме второго письма, и некоторые ученые объяснили это тем, что Свифт был вынужден так быстро ответить на отчет Тайного совета. Drapier подчеркивает его скромный характер и простое понимание, обращаясь к гордости своей аудитории, благородству.
Одежник тратит большую часть своего письма, отвечая на «Отчет Комитета Достопочтенного Тайного Совета Англии». Этот документ, выпущенный Уолполом, служил защитой монеты Вуда; в отчете утверждалось, что монета была важна для народа Ирландии. Однако отчет не был официально опубликован Уолполом в парламентской газете, но опубликован без санкции парламента в Лондонском журнале в августе 1724 года. Некоторые ученые предполагают, что Уолпол опубликовал отчет в непарламентском журнале, чтобы он не был связан непосредственно с монетой Вуда. Однако отсутствие парламентского авторитета, стоящего за отчетом, позволило Drapier подорвать доверие к содержанию отчета.
Драпир утверждает: «Опубликовав эту статью, мистер Вуд будет намекать на мир, как если бы Комитет больше заботился о его репутации и частном вознаграждении, чем о чести Тайного совета и обеих палат парламента здесь... Похоже, это сделано в качестве оправдания мистера Вуда, не без нескольких резких замечаний в адрес палаты лордов и общин Ирландии ". По мнению торговца драпировкой, Вуд полностью презирает политический авторитет Ирландии и использует свою монету и отчет, чтобы посмеяться над ними. Однако атака выходит за пределы Вуда и включает спор о полномочиях Англии управлять королевством Ирландия.
Центральный аргумент в письме состоит в том, что британцы отрицали права ирландского народа, полагаясь на полностью британскую систему выдачи патента, не давая права голоса ирландскому парламенту. Уильям Вуд, по словам Drapier, уже участвовал в подобном споре с монетой, которую он чеканил для Массачусетса. Вуд, утверждает драпировщик, «уже попробовал свой факультет в Новой Англии, и я надеюсь, что он встретит здесь РАВНЫЙ ПРИЕМ; что это было, я оставлю на усмотрение общественной разведки». Ответом на монету Вуда был полный бойкот монеты.
Драпировщик винит в производстве чеканки не политику Уолпола в отношении английских колоний, а действия Вуда (и его сообщника). Эта критика действий Вуда позволяет Drapier атаковать патентный процесс таким способом, который нельзя использовать напрямую против британского парламента. Ссылаясь на этот момент, Drapier спрашивает: «Разве народ Ирландии не родился таким же свободным, как народ Англии ?»
Последнее изображение этого письма - изображение маленького ребенка Давида против гигантского Голиафа. Вуд - гигантский захватчик, который носит свою медную монету в качестве доспехов, а Драпировщик - мелкий торговец, который недостаточно велик, чтобы заполнить королевские доспехи. Этот образ нашел отклик у людей, и жители Дублина показали табличку с надписью:
Третье письмо открыто включает аргумент Свифта о том, что политическая власть проистекает из согласия населения. Таким образом, третье письмо было воспринято как ответ на Закон о декларации, который подорвал независимость и авторитет законодательной и судебной власти Ирландии. Закон о декларации лишил любого человека в Ирландии возможности говорить от имени народа Ирландии, и необходимо было отменить этот акт до того, как люди могли быть услышаны.
Однако такая атака на Декларативный акт была обычным явлением в работах Свифта, и он постоянно выступал против этого закона, продвигая ирландскую автономию. Это не означает, что к независимости Ирландии следует относиться легкомысленно, потому что Свифт рассматривал самодостаточность как «единственное средство остановить их [ирландские / ирландские протестанты] саморазрушительное соучастие, о котором они неадекватно знали, - в Англии. текущее потребление Ирландии ".
Титульный лист из брошюры 1724 г. " К всему народу Ирландии" Четвертое письмо драпировщика « Ко всему народу Ирландии, слово или два к народу Ирландии, краткая защита народа Ирландии» было написано 13 октября 1724 года и было опубликовано либо 21 октября 1724 года, либо 22 октября 1724 года. в тот день, когда лорд Картерет прибыл в Дублин. На протяжении всего письма Drapier делает вид, что перевод Картерета в Ирландию для обеспечения соблюдения патента Вуда был слухом, созданным союзниками Вуда, хотя Свифт знал об обратном.
Четвертое письмо было написано в ответ на многочисленные обвинения, выдвинутые британскими сторонниками патента Вуда против ирландцев, включая заявления о папском влиянии и измене. Большая часть письма - ответ на эти обвинения и опровержение дальнейших аргументов в пользу того, что монета Вуда может быть полезна ирландскому народу. Тон письма ясен: союзники Вуда продвигают зло, которое нанесет вред Ирландии. Однако Вуд - лишь второстепенная цель - такие фигуры, как Уолпол, высмеиваются за их роль в споре.
Большая часть четвертого письма посвящена аргументу, вращающемуся вокруг политической свободы ирландского народа. Именно за этот аргумент драпировщика преследовали, потому что его слова были восприняты как призыв бросить вызов британской власти и, возможно, объявить независимость от короля. Драпировщик проходит тонкую грань между лояльностью и нелояльностью, потому что он обвиняет ирландцев в верности только своему королю, который имел титул «король Ирландии», но не Англии. На это Drapier заявляет:
Пусть тот, кто думает иначе, я, М. Б. Драпир, желает быть исключенным, ибо я заявляю, что следующий под Богом, я зависим только от Короля, моего суверена, и от законов моей собственной страны; и я настолько далек от зависимости от народа Англии, что, если они когда-нибудь восстанут против моего суверена (что не дай Бог), я был бы готов по первому приказу Его Величества выступить против них с оружием, как это сделали некоторые из моих соотечественников. против их в Престоне. И если такое восстание окажется настолько успешным, что закрепит Претендента на троне Англии, я рискну нарушить этот статут настолько, что потеряю каждую каплю своей крови, чтобы помешать ему стать королем Ирландии.
Защищая свою нацию, Драпировщик отвергает претензии Вуда и его защитников (особенно Уолпола) об измене и лояльности папы, называя их такими же предательскими, как якобитские повстанцы и парламентские «круглоголовые». Драпировщик верил, что Божье провидение поддерживает народ Ирландии, но его воля требовала, чтобы народ Ирландии выступил против изменнических британцев.
Самое известное и противоречивое утверждение писем Drapier's Letters следует за заявлениями о лояльности ирландскому королю:
Между Уолполом и ирландцами началась вторичная риторическая битва по поводу патента Вуда; Остальная часть конституционных дебатов касалась природы Закона Пойнингса, закона, который был снова введен в действие через Декларативный акт (1720 г.). Закон Пойнинга - это закон, принятый британским парламентом, который позволял им контролировать все юридические лица Ирландии и отменять независимость ирландского парламента, когда это им было удобно. Традиционно правители Ирландии считали себя суверенным королевством, а не подчиненной территорией, которая будет контролироваться законом Пойнинга. Drapier согласился с ирландской интерпретацией закона и включил аспекты аргументов Молинье, которые объединили доказательства того, что закон был неверно истолкован, и политическая философия Локка.
Лорд Картерет зачитал отрывки из четвертого письма о конституционной независимости Ирландии в Тайный совет Ирландии и заявил, что они были изменниками. Именно тогда Хардинг был арестован за напечатание писем, и за имя торговца драпировкой было предложено вознаграждение в размере 300 фунтов стерлингов. Лорд Картерет написал, что арест и награда явились результатом «досадного несчастного случая», и он не хотел реагировать таким образом. Лорд Мидлтон был также вынужден осудить своего предыдущего союзника, Драпировщика, когда он сделал это, когда написал: «Спровоцировать Англию до такой степени, как некоторые пытались сделать, - не верный способ удержать их от них». Архиепископ Кинг ответил на письма, сказав, что они были «смехотворными и сатирически написанными». Однако архиепископ публично поддержал конституционные действия больше, чем остальные три, и его поддержка вызвала критику со стороны других важных должностных лиц.
Несмотря на прокламацию против Drapier и слова важных ирландских чиновников, народ Ирландии поддержал писателя, и именно их поддержка защитила Свифта. Некоторые критики считали эту поддержку результатом обращения письма к «мафии» или простому народу Ирландии.
Титульный лист Виконта Молсворта из издания Фолкнера 1735 года и воспроизведен в издании Темпла Скотта 1903 года Пятое письмо драпировщика, «Письмо достопочтенному лорду виконту Молсворту», в его доме в Брэкденстауне, недалеко от Мечей, было опубликовано 31 декабря 1724 года. Письмо включает в себя наиболее псевдобиографические сведения о драпировщике.
Это письмо рассматривается как последний залп в борьбе драпировщика против патента Вуда. Хотя между Картерет и Уолполом было возможное соглашение о прекращении действия патента, Свифт счел необходимым опубликовать эту защиту четвертого письма, чтобы гарантировать, что Уолпол не откажется от своего обещания удалить патент. Это также было замечено как письмо, посвященное освобождению Хардинга от суда за печать писем драпировщика.
Drapier начинает свое письмо с тремя цитатами: Псалом 109, Сирах / Сир 7, и Вергилий «ы Энеида Книга пятая. Этими отрывками он задает тон своей собственной защите, апеллируя как к разуму, так и к религиозным чувствам своей аудитории, чтобы доказать свою невиновность:
Я сдуру пренебрегал прибегать к ныть, оплакивая и Плач для милосердия, а скорее выбрал призыв к праву и свободе и общим правам Человечества, не учитывая климат я был в.
Некоторые критики утверждают, что Свифт не нуждался в защите, и « Виконту Молсворту» было написано злорадство. Однако суть письма побуждает ирландцев вспомнить действия Уолпола, Вуда и парламента. Охотно бросаясь на суд своих собратьев-ирландцев и перед окончательным судом Бога, драпировщик утверждает, что он был и всегда будет на правильной стороне аргументации.
Другие критики подчеркивают, что объект письма, лорд Молсворт, был нацелен на то, чтобы связать вместе высшие и низшие классы. Используя Molesworth, религиозного диссидента, дворянина и противоположность Свифта, Drapier объединяет всех различных людей Ирландии в общем националистическом направлении. Вместо того, чтобы защищать обвинения против самого себя, Drapier призывает еще больше поддержать ирландское дело; он добивается внимания, чтобы уважать большую свободу Ирландии.
Письмо служит еще одной цели: восхищаться тем, что Драпировщица не попала в плен и его победой над Уитшедом. Уильям Уитшед, лорд-председатель Королевской скамьи в Ирландии, был тем, кто на самом деле арестовал Хардинга и пытался обвинить его в публикации материалов, содержащих измену. Письмо, написанное Свифт анонимно, «Сезонный совет Большому жюри», побудило ирландское жюри выступить против Уитшеда и освободить типографию. Драпировщик намекает на письмо и освобождение Хардинга, когда перечисляет многие другие работы, написанные Джонатаном Свифтом, и при этом почти раскрывает его личность. Однако его тон не может быть насмешливым, поскольку он мог просто выставлять напоказ свою позицию, и некоторые приписывают эту идею включению такого количества библейских и классических намеков, помимо трех, которые начинаются с буквы. Ученый Герберт Дэвис заявил, что это письмо «в некотором смысле лучше всего написано из всех писем ».
Шестое письмо во время кампании драпировщика, лорд-канцлеру Миддлтону, датировано 26 октября 1724 года и было написано как частное письмо Джонатана Свифта Алану Бродрику, лорду Мидлтону (с ошибкой в названии). Это не настоящее письмо «Драпировщика», потому что автор утверждает, что отличается от Драпировщика, хотя лорд Мидлтон знал, что он один и тот же. Сэр Вальтер Скотт включает это письмо под номером пять, хотя Фолкнер, Шеридан, Дин Свифт, Хоксворт и Николс называют его номером шесть.
Целью шестого письма было гарантировать, что Мидлтон останется верным своему возражению против патента Вуда. Хотя степень влияния этого письма на Мидлтона неизвестна, очевидно, что Мидлтон считал, что патент нанесет вред Ирландии и что он будет сопротивляться ему любой ценой. Тем не менее, Свифт написал письмо, чтобы выразить себя так, как не мог Драпировщик: как декан большого ирландского собора. Он утверждает свой статус, чтобы убедиться, что намерения драпировщика должны быть хорошими. По сути, письмо перефразирует многие из аргументов предыдущих писем, чтобы убедить Мидлтона открыто поддержать действия драпировщика. Свифт также признается, что активно работает против патента, и упоминает, что его проповедь «О добрых делах» похожа на идеи, высказанные Драпиром.
Последнее письмо драпировщика, скромное обращение к обеим палатам парламента, было завершено в июне 1725 года. Оно было написано до того, как патент Вуда был аннулирован, и его прекратили печатать, когда до Свифта стало известно, что патент был отозван. Это письмо оставалось неопубликованным в течение 10 лет.
В письме содержится призыв к парламенту Ирландии расследовать, как Вуд изначально получил патент, даже несмотря на то, что большинство власть имущих знала, что патент был результатом взяточничества. Хотя ничего нового в ходе расследования не было обнаружено, письмо служило цели попытки объединить народ Ирландии в борьбе за дальнейшую экономическую свободу. Drapier ссылается на отсутствие экономической свободы в Ирландии, когда заявляет, что ирландцы «в целом проигравшие, а Англия - победитель». Намерения Свифта, стоящие за письмом, неясны, и некоторые критики считают, что Свифт не желал такого расследования сторонников Вуда, в то время как другие утверждают, что Свифт серьезно относился к продвижению общественного расследования этого вопроса.
Темы, которые затрагивает Drapier, охватывают диапазон от отсутствующих землевладельцев до импорта товаров из Великобритании и предпочтения англичан перед ирландцами на постах в ирландском правительстве. Эти проблемы были многими проблемами, которые волновали Свифт и которые считали угрожающими Ирландии до полпенсового спора Вуда. Однако эти отдельные вопросы были не так важны, как независимость и единство Ирландии: особенности независимости были менее важны, чем самоуправление. Некоторые утверждают, что Свифт после того, как патент Вуда был отозван, удалился из политического ландшафта, чтобы сосредоточиться на написании « Путешествий Гулливера», в которых он перенял многие из тех же идей.
Джон Хардинг опубликовал первые четыре письма до ареста и пятое после освобождения. После смерти Хардинга Джордж Фолкнер стал основным издателем Свифта в Ирландии, а «Письмо лорд-канцлеру Миддлтону» и «Скромное обращение» были скопированы с копий рукописи, предоставленных автором Фолкнеру, а затем напечатаны вместе с другими письмами. В Letters Drapier в впервые были собраны и опубликованы во всей их полноте Фолкнера в 1735 году.
9 февраля 1733 года Фолкнер рекламировал свою будущую публикацию собрания сочинений Свифта в четырех томах, первый из которых содержал Письма драпировщика, в Dublin Journal. Однако это издание привело к иску « Мотт против Фолкнера» (1735 г.), поскольку лондонский книготорговец Бенджамин Мотт имел права на публикацию в соответствии с британским законодательством об авторском праве многих произведений, включенных в издание Фолкнера. Хотя письма Drapier's не находились под авторским правом, полная работа была прекращена по закону от публикации в Англии постановлением от 28 ноября 1735 года. Неясно, разрешил ли Свифт Фолкнеру публиковать произведения, чтобы позволить ирландскому издателю конкурировать с британского издателя, или если бы Свифт не имел права голоса в этом вопросе, а Фолкнер опубликовал работы против воли Свифта. В письме к Мотту в мае 1736 года Свифт не защищал законное право Фолкнера публиковать произведения. Вместо этого Свифт упрекнул Мотта в судебном преследовании Фолкнера вместо того, чтобы прийти к соглашению, которое позволило бы Фолкнеру перепечатать материал, защищенный авторским правом.
Хотя оригинальная печать в Письмах Drapier в привело к аресту Хардинга и щедроты помещенных на голова Drapier, в действия Свифта в защите Ирландии были признаны героическим среди ирландских граждан. За свои действия он был назван «патриотом гибернии». Некоторые жители Дублина разместили в городе знамена и знаки в знак признания деяний Свифта, а изображения из писем, такие как Драпир, сравнивающий его кампанию с битвой Давида с Голиафом, стали темами в популярной литературе. Ученый Герберт Дэвис утверждает, что к концу 1725 года Свифт был «любимцем народа; его изображение и надпись на огромном количестве указателей» в Ирландии.
Свифт не в полной мере воспринял его популярность, но он наслаждался ею. В день его рождения, 30 ноября 1727 года, большая группа мужчин пришла в собор Святого Патрика, чтобы помолиться, а затем отпраздновать праздник по всему городу. Это собрание почтило память Свифта и его писем, а также протестовало против британского отношения к Ирландии.
По словам Роберта Махони, письма Drapier's Letters, особенно четвертое письмо, позже получили высокую оценку ирландских националистов. Однако, как уточняет Махони, многие недавние критики пересмотрели это националистическое утверждение и выдвинули встречное утверждение о том, что Свифт говорит больше от имени ирландских протестантов, чем от всей нации. Многие критики, в том числе Кэрол Фабрикант, спрашивали, кто такие «весь народ Ирландии», «с кем« письма драпировщика обращаются »и имеет ли Свифт право, как англо-ирландский протестант, говорить от имени всей нации.. Р.Ф. Фостер считает, что Свифт олицетворяет « установки господства », но эта точка зрения универсальна. Некоторые критики, такие как Джоп Лирссен, считают, что работы Свифта в значительной степени способствовали распространению ирландского национализма независимо от религиозной принадлежности, и что Свифт смог проникнуться ко всей Ирландии через единое отвращение к британскому правлению. В целом, Фабрикант утверждал, что способность Свифта говорить от имени всего населения также подтверждается широким консенсусом против плана чеканки монет. Наряду с этим Свифт смог риторически распространить естественные права в Письмах Драпировщика на всех людей Ирландии без каких-либо ограничений.
