Войти
 Обложка первого издания | |
| Автор | Жан-Поль Сартр |
|---|---|
| Оригинальное название | Critique de la raison dialectique |
| Переводчик | Алан Шеридан-Смит |
| Страна | Франция |
| Язык | Французский |
| Предмет | Марксизм |
| Издатель | Издательство Gallimard |
| Дата публикации | 1960 (т. 1). 1985 (т. 2) |
| Опубликовано на английском языке | 1976 (т. 1). 1991 (т. 2) |
| Тип носителя | Печать (Твердая обложка и Мягкая обложка ) |
| Страницы | 835 (англ. Изд., Т. 1). 467 (англ. Изд., Т. 2) |
| ISBN | 0-86091-757-6 (т. 1). 0-86091-311-2 (том 2) |
Критика диалектического разума (французский : Critique de la raison dialectique) - книга философа 1960 года Жан-Поль Сартр, в котором автор развивает экзистенциалист марксизм, который он впервые изложил в своих скажем Поиск метода (1957). Критика диалектического разума и поиск метода были написаны как обычная рукопись, и Сартр намеревался, чтобы первая логически предшествовала второму. Критика диалектического разума была вторым крупномасштабным философским трактатом Сартра, первым из которых был Бытие и ничто (1943). Одни считают книгу отказом от первоначального экзистенциализма Сартра, в то время как другие рассматривают ее как продолжение и развитие его более ранних работ. Его перевел на английский Алан Шеридан-Смит.
Первый том «Теория практических ансамблей» был впервые опубликован на английском языке в 1976 году; исправленный английский перевод был опубликован в 1991 году на основе пересмотренного французского издания 1985 года. Второй том, «Разборчивость истории», был опубликован посмертно на французском языке в 1985 году с английским переводом, выполненным Квинтином Хором. в 1991 году.
Цитируется, что Сартр сказал, что это было главным из двух его философских работ, за которые он хотел запомниться.
Вслед за Бытием и Ничто, Сартр задумался о том, чтобы согласовать свою концепцию свободы с конкретными социальными предметами и находился под сильным влиянием в этом отношении своего друга и соратника Мориса Мерло-Понти, чьи труды в конце 1940-х и начале 1950-х (например,) открывали путь к синтезу экзистенциализма и марксизма. Однако Мерло-Понти затем стал все более скептически относиться к марксизму, достигнув высшей точки в его (1955), в то время как Сартр продолжал все больше увлекаться марксистской мыслью. Хотя к 1957 году Сартр окончательно порвал с Советским Союзом и «официальным» марксизмом после подавления Советским Союзом Венгерского восстания, он, тем не менее, объявил марксизм «философией общества». наше время »и заявил о необходимости воскресить его из умирающего состояния, в котором его оставила советская догма; на эту потребность он попытался ответить, написав« Критику диалектического разума ». Конфликт между Сартром и Мерло-Понти по этому поводу положил конец их давней дружбе, хотя Рональд Аронсон заявляет, что отчасти «Критика диалектического разума» была ответом Сартра на нападки его бывшего друга и политического наставника на марксизм.
<88 В более общем плане «Критика диалектического разума» была написана после отказа от коммунизма левыми французскими интеллектуалами, симпатизирующими марксизму, и этот процесс положил конец дружбе Сартра не только с Мерло-Понти, но и с Альбертом Камю. Работа была частью попытки Сартра извлечь «уроки истории» из этих событий и попытаться создать адекватную марксистскую историю и социологию.Критика диалектического разума - это продукт более позднего этапа мышления Сартра, во время которого он больше не отождествлял марксизм с Советским Союзом или французским коммунизмом, но приблизился к идентификации как марксист. В ней Сартр предлагает пересмотр экзистенциализма и интерпретацию марксизма как современной философии par excellence, которую можно критиковать только с реакционной домарксистской точки зрения.
Сартр утверждает, что, хотя свободное слияние многих человеческих проектов может, возможно, составить коммунистическое общество, нет никаких гарантий этого. Сознательные человеческие действия - это не проекции свободы, порождающие человеческую «темпоральность», а движения к «тотализации», смысл которых определяется существующими социальными условиями. Таким образом, люди не обладают ни абсолютной свободой определять смысл своих действий, ни рабами обстоятельств, в которых они находятся. Социальная жизнь состоит не только из индивидуальных действий, основанных на свободе, поскольку это также отстой истории, которой мы ограничены, и борьба с природой, которая создает новые препятствия и заставляет социальные отношения доминировать дефицитом. Любое удовлетворение потребности может вызвать антагонизм и затруднить восприятие людьми друг друга как людей. Дефицит лишает людей возможности делать определенный выбор и умаляет их человечность. Коммунизм восстановит свободу человека и его / ее способность признавать свободу других.
Со времени публикации «Критики диалектического разума» в В 1960 году было много споров о том, где он стоит по отношению к более ранней, основополагающей работе Сартра «Бытие и ничто». Некоторые ученые и критики Сартра, такие как Джордж Клайн, видят в этой работе, по сути, отрицание экзистенциалистской позиции Сартра. Марджори Грен считает, что «Критику диалектического разума» легко перевести в категории Бытия и Ничто. Хейзел Барнс и Питер Коус видят сдвиг в акцентах между двумя работами, но не разницу между ними. Барнс отмечает, что заголовок «Критика диалектического разума» «предполагает и Канта, и Гегеля ». Согласно Барнсу, Критика диалектического разума похожа на Кантовскую Критику чистого разума в том, что она касается «природы, возможностей и ограничений человеческого разума». Однако она видит в этом единственное сходство, поскольку интересы Сартра не являются в первую очередь эпистемологическими или метафизическими, и он больше обязан Гегелю, чем Канту. Йозеф Каталано утверждает, что Критика диалектического разума придает историческое и социальное измерение бытию для себя, описанному в «Бытии и ничто». Наконец, Фредрик Джеймсон считает, что прочтение «Критики» навсегда изменит наше представление о том, что Сартр имел в виду в «Бытии и ничто», что ярлык «экзистенциалист» в применении к Сартру больше не может иметь своего прежнего значения.
Анализ Сартра «слитных групп» (людей, объединенных общим делом) перекликался с событиями восстания во Франции в мае-июне 1968 года и позволил ему на время отодвинуть на второй план конкурирующее влияние Луи Альтюссера структуралистская интерпретация марксизма. Рассматривая критику диалектического разума в контексте мая – июня 1968 года, психоаналитик Дидье Анзье заявил, что «Сартр впервые описал в своей книге пассивные и анонимные формы индивидуального отчуждения - это то, что он называет «Практико-инертный» - а затем он показал, как группа привносит отрицание в историю и формирует себя (вместо того, чтобы формироваться), изобретает себя, порывая с этим пассивным и анонимным обществом, которое американский социолог назвал «одинокой толпой». Студенты, которые спровоцировали вспышку революции весной 1968 года, были сформированы если не этой второй сартровской философией, то по крайней мере диалектической философией истории. Май 1968 года - исторический подъем "бурно цветущей" силы отрицания. Это вторжение «сартровской» свободы, не свободы изолированного человека, а творческой свободы групп ».
Философ Сидни Хук описал эту работу как философское оправдание широко распространенные нарушения прав человека со стороны коммунистического руководства Советского Союза. Психиатры Р. Д. Лэнг и Дэвид Купер считают Критику диалектического разума попыткой обеспечить диалектическую основу структурной антропологии и установить с помощью диалектического подхода пределы диалектического разума. Жиль. Делез и Феликс Гваттари поддержали точку зрения Сартра о том, что не существует «классовой спонтанности», а есть только «групповая спонтанность».
Лешек Колаковски утверждает, что Критика диалектического разума представляет собой отказ от Оригинальный экзистенциализм Сартра и то, что он абсурдно изображает марксизм «непобедимым». Колаковски, тем не менее, считает книгу интересной попыткой найти место для творчества и спонтанности в марксизме, отмечая, что Сартр отвергает диалектику природы и исторический детерминизм, сохраняя при этом социальную значимость человеческого поведения. Колаковский критикует Сартра за то, что тот не объяснил, как коммунизм может восстановить свободу. По его мнению, Сартр дает такое обобщенное представление о революционной организации, что игнорирует реальные трудности групп, участвующих в совместных действиях, без нарушения свободы их отдельных членов. Колаковский критикует Сартра за введение множества излишних неологизмов, написав, что помимо них он не дает действительно новой интерпретации марксизма; он считает, что взгляд Сартра на исторический характер восприятия и знания и его отказ от диалектики природы проистекают из работ Дьёрдь Лукача. По его мнению, ни точка зрения Сартра о том, что свобода должна быть гарантирована в революционной организации, ни его точка зрения о том, что полная свобода будет, когда коммунизм устранит дефицит, является новым в марксистском контексте, и Сартр не может объяснить, как это могло быть осуществлено. 35>
Консервативный философ Роджер Скратон пишет, что "Критика диалектического разума" "демонстрирует полное неприятие правил интеллектуального исследования - решительное бегство от правила истины. Предположить, что книга может на самом деле выполнить обещание, данное в названии, на самом деле является грубой дерзостью ".
